— Живите. Пока...

Люк захлопнулся. Через пару минут угольно-черные машины, нагруженные добычей, двинулись в обратный путь к линии горизонта.

— Проклятое солнце!

Норрис не обращал внимания на ругательства Бергера. Он был озабочен лишь тем, чтобы одну за другой передвигать ноги.

— Проклятые наемники!

Норрис продолжал брести, все так же не обращая на него внимания.

— Какого черта им надо было переломать весь транспорт в городишке?

Норрис попытался сделать вид, что не слышит его, но Бергер сзади хлопнул его по плечу.

— Конечно, так они и должны были сделать, — прохрипел Бергер: горло у него пересохло от жажды. — Чтобы тем, кто остался в живых, было потруднее выбраться. Ну так вот двое выживших все расскажут. И им придется за все расплатиться. И еще за мою камеру.

Норрис не ответил. Он тоже хотел стать свидетелем того, как наемники за все заплатят. Хотя первым делом надо добраться до убежища, где их примут. Скорее всего, идти еще долго. Но едва они снова двинулись в путь, кис Бергер заорал и ткнул пальцем в сторону холма, что высился метрах в пятидесяти перед ними.

— Чертова преисподня! Там впереди танк! — Голотехник укрылся за стволом дерева. — Прячься куда-нибудь! Норрис поднял глаза.

— Поздно, Бергер. Они нас заметили.

Он не знал, так ли это было или нет, но его это не волновало. Он слишком устал, чтобы бежать.

Машина, которую заметил Бергер, была колесным танком «Молотобоец». Пестрая раскраска осеннего камуфляжа не позволяла определить его принадлежность, когда, перевалив через гребень возвышенности, танк стал спускаться по склону. Затем появились еще два танка, и троица машин на полной скорости направилась к ним.

Ведущая машина, развернувшись, резко остановилась в трех метрах перед опешившими репортерами; ее огромные колеса вспахали мягкую почву. Открылся командирский люк, и из танка выкарабкался таи-и. Он спустился вниз, отряхивая запыленную форму. Прежде чем подойти к Норрису, он одернул ее, приводя в порядок. Пусть даже у репортера от усталости все плыло перед глазами, ему показалось, что такая высокая стройная фигура несвойственна для танкиста. Но не стоит задавать лишние вопросы тому, кто пришел к тебе на помощь, сказал себе Норрис.

— Я очень рад, что мы нашли вас, джентльмены. — Офицер махнул рукой, подзывая к ним Бергера. Когда тот подошел, они с Норрисом обменялись удивленными взглядами. Никто из них не имел представления, почему кто-либо, а особенно офицеры Дома Куриты, должны были искать их.

— Я со своими людьми только что из Кемписа, — объяснил офицер.

— Значит, вы знаете о той бойне, — сказал Норрис.

— В полной мере. И я хочу отвезти вас обоих в Грегвиль. Это свободный город. И вам будет предоставлена возможность использовать мощности Ком-Стара, чтобы записать вашу историю и поведать всей Внутренней Сфере об этом злодеянии. Синдикат Драконов не потерпит подобного нападения от солдат, которые ему служат.

До Грегвиля они добрались без происшествий. По пути они не встретили ни одного боевого робота, чему Норрис был только рад. Очутившись в городе, они убедились, что в нем царит спокойствие, и его жители заняты своими мирными делами, словно за горизонтом не прошел жестокий бой. Кроме того, в городе не чувствовалось присутствия военных, если не считать трех танков Дома Куриты. Но горожане практически не обращали на них внимания.

Остановив свои машины у северных ворот, подданные Дракона провели Бергера и Норриса прямо к установке Ком-Стара. Как и в большинстве комплексов Ком-Стара, в этом тоже было шесть ворот — по одному на каждый из великих Домов и шестые для всех. Предполагалось, что такая конструкция символизирует нейтральную позицию Ком-Стара, несмотря на столетия военных действий. Поскольку каждое государство имело свои ворота, каждый Лорд-Наследник — теоретически — имел доступ к Ком-Стару, пусть даже данной планетой владело вражеское государство. Шестые ворота Ком-Стара говорили, что его миссия — служить всему человечеству; они были открыты для всех, кто хотел воспользоваться услугами межзвездной системы связи.

Над проходом с северо-восточной стороны красовался черный дракон Дома Куриты. Военный эскорт обеспечил репортерам немедленное внимание со стороны служителей Ком-Стара — те незамедлительно провели их в помещение аппаратной, где их рассказ о предательстве и кровавой бойне был тут же записан и передан по сети. Когда через час двое репортеров вышли на улицу, то увидели, что их дожидается все тот же таи-и. Похоже, он прилагал все усилия, чтобы у них осталось самое лучшее впечатление от армии Дома Куриты. Но Норрис, несмотря на отчаянные взгляды Бергера, отклонил несколько предложений подвезти их.

— Благодарю вас за помощь и содействие, таи-и, — сказал репортер, готовясь расстаться с ним. — Когда эта история выйдет в эфир, Вдовы получат то, что им причитается. Они попытались возложить вину на десант Федеративного Содружества, оставив на месте побоища руку их боевого робота, но этот номер у них не пройдет. Мы все видели. Свое они заплатят.

— Очень надеюсь на это, мистер Норрис.

Человек в форме таи-и проводил взглядом двух журналистов. Когда они почти миновали улицу, он повернулся к невысокому коренастому человеку с жесткими чертами лица, который оказался рядом с ним.

— Как мне кажется, в деловом районе очень оживленное движение. Организуй несчастный случай.

— Хай, чу-са, — ответил человек и направился в ту же сторону, что и журналисты.

Прищелкнув языком, человек в форме таи-и осклабился до ушей. Когда его подчиненный скрылся из виду, он подумал, что послушание достигается тренировкой, но похоже, что мозги усыхают в той же пропорции. Шарканье жестких подошв по мощеному камню прервало его размышления, и, повернувшись, он увидел, что из главного здания вышла фигура в плаще и капюшоне. Когда она подошла к нему, офицер отвесил поклон.

— Хорошего тебе дня, сын мой, — сказала регент из Ком-Стара.

— День в самом деле очень хороший, мудрая Шарилар, — ответил куританин.

— Мне сказали, у вас есть что-то для меня.

— Да, есть.

Он протянул ей кассету с голофильмом. На крышке ее был логотип Донегальской вещательной компании Содружества Лиры. Скотчем к кассете был приклеен толстый конверт. Взяв кассету, регент Ком-Стара легким движением как бы взвесила ее, после чего та бесследно исчезла в складках ее мантии.

— Данный предмет будет в полной сохранности, пока в нем не возникнет необходимость, — сказала Шарилар. — Как договорено.

Офицер Куриты собрался было уходить, но похоже, вспомнил что-то еще.

— Джентльмены, которых я привел к вам, подготовили сообщение для вашей сети.

— Они выступили с ним, и все было записано слово в слово. Но, увы, — с насмешливой серьезностью сказала регент, — произошла небольшая техническая накладка, и при перезаписи текст был утерян. Боюсь, что восстановить его сейчас практически невозможно. Разве что в будущем путем больших стараний моих братьев и сестер...

Человек в форме чу-и понимающе кивнул головой. «Появление» записи произойдет, когда это будет политически выгодно. И, взбираясь на свой танк, он удовлетворенно ухмыльнулся.

По другую сторону улицы, скрытый от глаз, некто пристально наблюдал за этим обменом.

Когда офицер исчез из поля зрения и регент снова скрылась под сводами здания, неряшливый, растрепанный человек поднялся на ноги и направился к общественному входу в комплекс Ком-Стара. На ходу он что-то бормотал про себя.

— Значит, Вдовы! Хе-хе. Билли-бой за это заплатит. Охотники выложат наличными за след, что приведет к Вдовам.

Оказавшись у входа, он сказал дежурному служителю:

— Письмишко хотел бы послать приятелю на Солярис.

Купюра, которой он расплатился за право передать послание, была совсем новенькой, представляя собой резкий контраст с внешним видом ее хозяина.

Округ Шо, Барлоу, Граница Синдиката Драконов и Федеративного Содружества,