Через час Самсонов недвижимо сидел за столом, сцепив перед собой руки. Ярость его вроде стихла, но хотя правитель хранил спокойствие, гнев продолжал бурлить в нем.

— Слишком часто Волчьи Драгуны ставили меня в трудное положение и оскорбляли меня, — сказал он. — И я хочу уничтожить их.

Акума отпрянул, столкнувшись с его холодной решимостью. Он тоже хотел уничтожения Драгун, но его намерения не носили столь личного характера. Их устранение было способом нанести удар Тетсухаре. Но чтобы справиться с Драгунами, предстояло тщательно продумать все действия и двигаться шаг за шагом. В уточнении и согласовании нуждались тысячи мелких деталей, чтобы поставить противника в безвыходное положение. Да, какие-то подробности могут и не укладываться в общую схему, но надо тщательно подготовить решающий удар, от которого уже не будет спасения. Непридуманные действия, продиктованные вспышкой ярости, ни к чему не приведут и погубят замысел. Они навлекут беду скорее на нападающего, чем на противную сторону. И если Самсонов позволит себе какую-то глупость, оба они получат «приглашение к расставанию». А у Акумы не было никакого желания вспарывать себе живот. Он позволил себе осторожно предупредить Самсонова:

— Имеет ли смысл действовать без разрешения Координатора?

— Нет, — сказал Самсонов. — Нет, не имеет.

Редкая для правителя удовлетворенная улыбка растянула его губы. Акуме оставалось надеяться, что она говорит о появлении какого-то блистательного плана, а не о предвкушении кровопролития.

— Действовать тут придется очень тонко, — хрипло рассмеялся Самсонов. — Попросите регента вернуться.

Хотя Акума испытывал страх, что потерял контроль над правителем, ему не оставалось ничего другого, как выполнять его приказы.

Королевский дворец, Авалон-сити, Новый Авалон, Федеративное Содружество,

15 ноября 3026 г.

Квинтус Аллард миновал кордон стражи у входа в то крыло дворца, что было отведено под личные апартаменты, и поприветствовал охрану лишь вежливым кивком. И сам старик и его истертый, несколько великоватый деловой костюм давно примелькались королевской страже, которая охраняла Хэнса Дэвиона в его дворце. Часовые передали сообщение, что к принцу направляется его министр специальных операций и расследований.

Когда тяжелая дверь кабинета личных аудиенций скользнула в сторону, принц Дэвион с доброжелательной улыбкой поднял глаза.

— Особое послание, Квинтус? Надеюсь, оно не несет в себе плохих новостей?

— Я не уверен, можно ли это вообще считать новостями, мой принц. — Аллард вынул из кармана и показал зелено-золотистый голодиск.

Хэнс был заинтригован. Если уж и Квинтус Аллард не уверен, тут в самом деле что-то странное.

— Ничего особо странного тут нет, — продолжил Аллард, словно прочитав мысли принца. — Смущают меня мотивы, которые побудили вашего возлюбленного шурина передать вам это послание. И я пытаюсь понять, какие надежды его питают.

— Что ж, вы дали и мне пищу для размышлений. Давайте ознакомимся с посланием.

Кивнув, Аллард вставил диск в щель проектора. Экран ожил и замерцал. Первым делом на нем появился личный герб Майкла Хасек-Дэвиона — золотой лев на зеленом поле. Затем его изображение расплылось, уступив место самому Майклу, сидящему за письменным столом. Оператор тщательно соблюдал композицию кадра, в соответствии с которой на месте глаз льва появлялись зеленые зрачки Майкла. Но замысел представить Майкла в виде благородного животного сводили на нет беспокойно бегающие глаза персонажа. Вот голос, который донесся из динамика, куда больше соответствовал львиному облику. То был голос настоящего политика, глубокий и звучный.

— Приветствую тебя, брат мой. Я надеюсь, что пожелания благоденствия от Мэри и от меня найдут тебя в добром здравии. Я знаю, насколько утомительны обязанности по руководству Федеративным Содружеством, и поэтому постараюсь не отнимать у тебя много времени.

При этих словах Хэнс и Аллард обменялись многозначительными взглядами. Оба они знали, что Майкл мгновенно перехватил бы эти «утомительные обязанности», если бы ему представилась такая возможность. Возникнув на экране, герцог Нового Сиртиса отбросил длинную прядь черных волос, упавшую на плечо его безукоризненного мундира.

— Недавно я получил некую информацию, которая может представлять интерес для тебя, — сказал он.

Майкл щелкнул пальцами, подавая знак кому-то за кадром. Голографическое изображение уплощилось, став обыкновенной черно-белой видеозаписью. Она производилась в полутемном помещении, освещенном лишь мерцанием синеватой полусферы в центре стола. За ним сидел маленький взъерошенный человечек, и по его лицу с острыми чертами бродили странные тени. Пряча глаза, он обвел взглядом комнату и наконец уставился на что-то или на кого-то за рамками кадра.

Скупая обстановка и почти голые стены не позволяли определить место действия. Рекламы алкогольных напитков давали основание предположить, что речь может идти о каком-то питейном заведении или, точнее, о задней комнате дешевого бара, который мог находиться в любом месте Внутренней Сферы.

Голос Майкла объяснил:

— Мой агент перехватил это на Ле-Бланке. Запись адресовалась некоему Стену Уэллеру, известному детективу, что работает по свободному найму. Я не сомневаюсь, что вслед за данным сообщением ему последовало бы приглашение взять на себя некие обязанности.

Герцог замолчал, когда раздался голос человека на экране.

— Так вот, я вам и толкую. Видел я ее прямо аж в упор. Да она это была — и никто другой. Даже ее черную машину узнал. Сам я еле унес ноги из Кемписа, точно вам говорю. Как только все стихло. Говорил и с другими, что видели ее. Они запомнили ее физиономию и рыжие волосы. Даже рассказывали мне о тех забавных побрякушках, что она носит. А другой парень, хоть и сущая деревенщина, но прочел на ее машине слово «Молот». Действовали они как чистые профессионалы. Сам видел ту оторванную руку машины, что они бросили. Хотели сбить со следа. Они вдарили и сразу пропали. Получили, что им было надо, и оторвались со всем добром. Чистые профи. Все одно к одному. Кроме них, больше некому. Вот и все, чего могу вам рассказать. Так что а кончил.

В поле зрения возник другой человек. Синеватые отблески падали на его кирасу, усеянную вмятинами и буграми. Хотя лицо его было в тени, поблескивание металла говорило, что он носит шлем. Щуплый соглядатай вздрогнул, когда человек в доспехах, вытянув руку, сделал шаг вперед. Пальцы кованой перчатки, разжавшись, бросили на стол бумажник. Человек с крысиной мордочкой торопливо подтянул его к себе, словно опасаясь, что бумажник тут же исчезнет. Он и в самом деле пропал в складках его лохмотий.

— Благодарствую вам. Работа была что надо. Как у настоящего детектива...

— Лучше бы ты был настоящим копом, мой высокооплачиваемый друг. — Голос закованного в металл человека передавало электронное устройство, ибо то ли скафандр полностью изолировал его от окружающей среды, то ли модулятор искажал его голос — так же как шлем не позволял увидеть его лица. — Но если все это специально подстроено, Билли, нет такого места, где бы ты мог скрыться от меня.

— Да все точно. Честное слово. Жизнью клянусь. — Человечек был явно перепуган.

— Быть по сему, — подвел итог ледяной голос. Изображение растаяло, и на экране снова появилось лицо Майкла.

— Если ты еще не догадался, брат мой, то темой разговора была небезызвестная Черная Вдова — Наташа Керенская и ее люди. Похоже, что эта преступная банда совершила жестокое преступление против Дома Куриты на планете Новый Мендхэм. И как сказал этот человечек, действовали они как настоящие профессионалы. Точнее, как профессиональные убийцы, а не солдаты. Я знаю, что ты восхищаешься Волчьими Драгунами, но, может, теперь у тебя откроются глаза, и за сиянием славы Драгун ты увидишь в них нечто иное. Они всего лишь бандиты, преступный сброд с Периферии. Это правда, что в наши дни в их распоряжении обилие подержанных машин и разрушенных предприятий. И без сомнения, они разграбили несколько забытых промежуточных станций, оставленных после исхода генерала Керенского. Но есть у них снаряжение или нет, они продолжают оставаться грязными наемниками, которые прикрываются хорошо продуманной ложью, что, мол, они всего лишь профессиональные солдаты. Они профессиональные ГРАБИТЕЛИ, оставляющие по себе кровавые следы по всей Сфере, и их следует уничтожить, а не привечать. Как ты знаешь, мною руководит всего лишь забота о благе нашего Федеративного Содружества и о величии нашего Дома. И я считаю, что ты должен тщательно обдумать ситуацию прежде, чем твои агенты на Галатее заключат сделку, которая нанесет урон нашему престижу. Я сказал, что не хочу отнимать у тебя время, так что я прощаюсь, дабы ты мог обдумать поступившую информацию. — Серьезное выражение на лице Майкла сменилось его привычной усмешкой. — Пока — и до встречи, брат мой.