— М-м… простите, Ава, видите ли, он не…

Я не успеваю закончить фразу — пес начинает тускнеть, как картинка на экране компьютера, и вскоре совсем исчезает. При виде опустошенного лица Авы у меня сжимается сердце. Зря я начала эту игру…

— Надо было заранее объяснить… Простите.

Ава кивает, смаргивая слезы и отряхивая колени от травы.

— Ничего, все нормально. Я знала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Вернуть его, хоть на секундочку… Пусть не на самом деле, все равно — я не жалею. И ты не жалей, хорошо? — Она крепко сжимает мою руку. — Я так тосковала по нему. Увидеть его снова, хоть на несколько мгновений — редкий и бесценный дар, И это счастье подарила мне ты.

Я киваю, а в горле застрял комок. Надеюсь, Ава говорит искренне.

Мы могли бы еще несколько часов провести за материализацией, создавая все, что душе угодно, только, по правде, моей душе угодно одно-единственное. Да и после встречи Авы с ее любимой собакой материальные блага уже особо не привлекают.

Ава осматривается кругом.

— Значит, это и есть Летняя страна.

— Да, это она. Но я видела только это поле, вон тот ручей, ну, и еще несколько предметов, которые сама материализовала. Да, и еще, видите мост? Вон там, вдалеке, где туман?

Ава оборачивается и, увидев мост, кивает.

— Не ходите туда. Он ведет на ту сторону. Помните, Райли о нем рассказывала? Я потом все-таки уговорила ее перейти через него… с вашей помощью.

Ава смотрит вдаль, щуря глаза.

— Узнать бы, что случится, если мы попробуем перейти? Можно ли это сделать тому, кто еще не умер?

Пожимаю плечами. Мне даже пробовать не хочется…

Вдруг я замечаю, какие у нее глаза. Чего доброго, и впрямь отправится на ту сторону, хотя бы из чистого любопытства.

— Я бы не советовала. Можно и не вернуться… — поясняю, видя, что до Авы не доходит серьезность ситуации.

Наверное, это Летняя страна на нее действует. Так уж здесь красиво и волшебно, что невольно возникает соблазн отважиться на такое, что в нормальном состоянии ни за что в жизни не сделаешь.

Мне так и не удалось полностью убедить Аву, но ей слишком хочется увидеть что-нибудь еще, поэтому она берет меня под руку и спрашивает:

— С чего начнем?

Обе мы понятия не имеем, с чего начать, и просто идем, куда глаза глядят. Сперва по лугу с танцующими цветами, потом через лес пульсирующих деревьев, переходим вброд разноцветный ручей, где резвятся всевозможные рыбы, и в конце концов находим тропинку, которая, попетляв как следует, выводит нас на прямую безлюдную дорогу.

Эта дорога не вымощена ни золотом, ни желтым кирпичом. Самая обычная улица, и асфальт обычный, как у нас.

Нет, надо признать, получше, чем на наших улицах. Здешний асфальт идеально ровный и чистый, ни вмятин, ни трещин. Как новенький, будто по нему еще ни разу не ездили, а ведь Летняя страна, если верить Аве, существует с начала времен.

— Так, что известно об этих, как вы их назвали — храмах, или Великих залах учености?

Я смотрю снизу вверх на величественное здание из белого мрамора, с колоннами и скульптурами ангелов и всяких мифических существ. Не его ли мы ищем? А что, постройка хоть и вычурная, но солидная. Именно так я и представляла себе зал знаний.

Но Ава равнодушно пожимает плечами, словно храмы ее больше не интересуют.

Не нравится мне это! Она была так уверена, что ответ скрывается именно здесь, ведь сама же предложила объединить нашу энергию и пробиться через портал, а теперь увлеклась материализацией и ни о чем другом думать не хочет.

— Я знаю только, что они существуют. — Ава вытягивает перед собой руки и рассматривает их, поворачивая то вверх ладонями, то вниз. — Мне в ходе исследований много раз попадались упоминания о них.

Ага, а сейчас вы, значит, занялись исследованием колец с драгоценными камнями, которые только что материализовали у себя на пальцах! Я не произношу этого вслух, но если бы Ава не поленилась взглянуть на меня, по лицу увидела бы, как я зла.

А она только улыбается и материализует целую охапку браслетов — в комплект к новеньким перстням. Затем опускает взгляд на свои ноги, явно раздумывая, какие бы создать туфли, и я понимаю, что пора ее остановить.

— А что мы будем делать, когда найдем храм? — Пытаюсь напомнить, для чего мы, собственно, сюда явились.

Нет, серьезно, я выполнила свою часть работы, пусть и Ава потрудится — поможет мне найти дорогу.

— И какие сведения мы будем там искать? О внезапных головных болях? О необъяснимых приступах любви к человечеству? И вообще, пустят ли нас туда?

Я оглядываюсь, ожидая услышать очередную проповедь о вреде негативных мыслей и необходимости искоренить остатки пессимизма — и обнаруживаю, что Ава отсутствует.

Просто отсутствует, в самом прямом смысле слова. Нет ее, и все тут!

— Ава! — кричу я.

Кручусь на месте, всматриваюсь в мерцающую дымку, которая все здесь пронизывает.

— Ава! Ау! Вы где?

Бегаю по улице, заглядываю в окна и двери и никак не могу понять, почему здесь так много магазинов, ресторанов и картинных галерей, когда пользоваться всем этим совершенно некому.

— Ты ее не найдешь.

Оборачиваюсь — у меня за спиной стоит худенькая темноволосая девочка. Прямые волосы свисают до плеч, глаза почти черные, и челка ровная-ровная, словно обрезана бритвой.

— Здесь все время пропадают люди.

— Ты… ты кто?

Накрахмаленная белая блузка, юбка из шотландки, синий блейзер и гольфы — с виду обычная школьница. Ну, на самом деле не совсем обычная, иначе не оказалась бы здесь.

— Я Роми, — говорит девочка.

Только губы у нее не шевелятся, И голос раздается у меня из-за спины.

Резко оборачиваюсь — позади стоит такая же точно девчонка и говорит со смехом:

— А она — Рейн.

Крутанувшись обратно, вижу, что Рейн так и стоит где стояла, а Роми, обежав вокруг меня, замирает рядом с ней. И вот передо мной две одинаковые девочки. Волосы, одежда, лица, глаза — все одно и то же.

Только гольфы различаются: у Роми они сползли, а у Рейн аккуратно натянуты.

— Добро пожаловать в Летнюю страну! — Роми улыбается, а Рейн смотрит хмуро и подозрительно. — Сочувствуем, что у тебя пропала подруга. — Роми подталкивает сестру локтем и, не добившись результата, прибавляет: — Да-да, Рейн тоже сочувствует, просто не хочет признаться.

— А вы не знаете, где ее найти? — спрашиваю я, гадая, откуда они взялись.

Роми пожимает плечами.

— Она не хочет, чтобы ее находили. Поэтому мы нашли тебя вместо нее.

— О чем это ты? Вы откуда появились?

В прошлые разы я никого здесь не видела.

— Потому что не хотела видеть, — отвечает Роми на мою мысль, которую я так и не произнесла вслух. — А сейчас захотела.

Я тупо смотрю на нее, а в мозгу бьется осознание: девчонка читает мысли!

Роми пожимает плечами.

— Мысль — это энергия. А Летняя страна вся состоит из чистой, насыщенной энергии. Такой насыщенной, что читать можно.

И тут я вспоминаю, как мы были здесь с Дейменом. Мы с ним разговаривали телепатически. Честно говоря, я думала, что только мы одни так умеем.

— А почему тогда я не могла прочесть мысли Авы? И как она ухитрилась исчезнуть?

Рейн корчит гримаску, а Роми, чуть подавшись вперед, объясняет медленно, чуть ли не по слогам, словно разговаривает с маленьким ребенком, хотя с виду обе сестры намного младше меня:

— Потому что этого надо пожелать.

Увидев, что я все равно ничего не понимаю, она растолковывает:

— В Летней стране возможно все. Вообще все что угодно. Нужно только пожелать, иначе возможность не осуществится. Так и останется возможностью — одной из многих. Ну, не материализуется.

Я все смотрю на Роми и стараюсь найти смысл в ее словах.

— Раньше ты не видела людей, потому что не хотела их видеть. А сейчас — скажи, что ты видишь?

Я оглядываюсь — так и есть! В магазинах и ресторанчиках полно народу, в галерее развешивают картины для выставки, на ступеньках музея уже собралась толпа. Присмотревшись к духовной энергии и послушав мысли этих людей, я понимаю, что здесь есть представители самых разных народов и религий, и это ничуть не мешает им сосуществовать в мире.