В городе есть свой торг мелкий, для горожан, но большие здесь проходят.

Отовсюду был гомон и на разные языки, мне показалось, что я даже услышал английскую речь или что-то на нее похоже.

До самого града от причала было метров семьсот, сам город был окружен высокой деревянной стеной метров шести, на мой взгляд, ворота были нараспашку, и рядом с ними чуть вперед выпирали квадратные воротные башни, над самими же воротами находился небольшой балкон с навесом, в котором виднелось несколько стражей, да и возле самих ворот на лавках расположились стражи града в кольчугах со щитами и оружием, кто с копьем, кто с мечом или топором, с десяток этих воинов я насчитал.

Чуть дальше в разных концах укреплений виднелись строения, то ли дома местных, которые живут за стенами, то ли склады с товарами.

— Рознег, я в корчме у Путяты встану, ты знаешь дорогу.

— Добре, держи свою образину, — и прадед протянул мне связанного гоблина вместе с моим мешком.

Да, родич решил показать его волхвам в главном храме, новая опасность на землях, это и была формальная причина поездки. Настоящая была, как я понял, надежда, что Триглав снизойдет к нам в главном храме и другие жрецы узреют его. А после можно будет и речь вести. Но насчет этого были у меня сомнения. И надежда, если бог Триглав не снизойдёт, то и разговора никакого не состоится, по крайней мере Рознег дал понять, что с разговорами о явлении бога первым не полезет.

Пока я размышлял, дед усвистал подальше от основного причала, в сторону, где стояли небольшие лодки.

И спустя пару минут я услышал, как он меня зовет.

— Ну что ты копаешься, шевелись быстрей.

Возле причала уже ждал небольшой челн[5], загрузившись в него, мы двинулись вниз по течению и спустя минут двадцать высадились у нового причала. Дед рассчитался небольшой монеткой, и мы выгрузились.

Впереди виднелись три холма, окруженных дубовым лесом, на вершинах располагались храмы богов.

— Ну вот, Яромир, мы и прибыли, вон там, — дед указал на самый большой холм, — находится больший храм Триглава, а вон там, — он по очереди указал на другие холмы, — храмы Яровита и Поревита. В этих дубовых рощах бродит священный черный конь Триглава, но об этом ты и сам слышал.

Мне в глаза бросились войны, что прогуливались поблизости, некоторых людей, направляющихся в храмы, они останавливали и о чем-то беседовали. «Вероятно, храмовые витязи, что охраняют покой богов», — мелькнула у меня мысль. Они с подозрением смотрели на нас, а больше на гоблина, которого я тащил.

У двоих из них пояса были украшены серебряными знаками Триглава, как у моих отца и дяди, раньше я не придавал этому значения. Сначала казалось, что у всех так, но вот сейчас я вспомнил, что нет.

— Деда, а почему у тех двоих пояса серебром украшены, как у отца и дяди?

— Дар богов у них есть, вот и украшают, — дед обернулся и посмотрел на витязей. — Любой, кто обладает даром от бога, как отец твой и дядя, и состоит в храмовой дружине, должен украшать свои пояса серебряными символами Триглава.

— То есть остальные не обязаны это делать, и какие у них дары?

— Нет, другие не обязаны, только храмовые витязи. Эти вои мне не знакомы, думаю, что это Избыслав и Горимысл. Один из них может ночью словно днем видеть, а другой любой говор понимать, даже и не зная его. Есть еще Вырвидуб, он один против десятка выйти может и одолеть, и Вук, который правду ото лжи отличает.

Ну ни хрена себе, неплохо. А я думал, есть только дары к магии, или это отдельные самородки, среди людей всегда разные таланты были.

Мы же шли к священной роще, что окружала холмы, дорожка была утоптана и уложена большими плоскими камнями.

Зайдя под сень деревьев, мы продолжили свой путь, наша дорога привела к роднику, который бил меж корней огромного дуба. Он был обложен деревянными брусочками, на которых были вырезаны различные обереги. Рядом с дубом стоял огромный камень высотой под два метра с выбитыми на нем символами.

— Это священный родник, Яромир, тот, кто из него выпьет, тому не смогут духи из подземного царства зло причинить, и в укреплении духа телесного его вода также помогает. Присядь рядом и обожди, я скоро.

И дед обошел дуб, я же выглянул и увидел, что тропинка за дубом разветвляется, одна введет вверх к храму Триглава, одна поворачивает налево к храму Яровита, а другая, соответственно, направо к храму Поревита.

— Ну вот тебе и кабздец пришел, маленький злобный зеленый гоблин, — я обратился к своему пленнику, сам же подошел к камню и подтащил за собой гоблина.

Разглядывая символы, выбитые на камне, подумал, что они чем-то напоминают руны, некоторые из них были мне знакомы, я их видел в храме Триглава у нас в городе. А так если абстрагироваться, то прям указательный камень. Агась, витязь на распутье.

Прям как в сказке.

Как прямо ехати — живу не бывати: Нет пути ни прохожему, ни проезжему, ни пролетному.

Направу ехати — женатому быти,

Налеву — богатым быти.

Ну-с я взглянул на мощный дуб, который не обхвачу руками. Цепь повесить и кота закинуть, русалка сама появится.

А родник тогда что? Я даже на минуту задумался, проговаривая слова старшего родича.

Точно родник с живой водой.

Сам же родник бежал буквально метр и снова нырял под землю, словно ухал в подземное царство.

Немного помялся и все же решился не упускать возможность испить живой водицы.

Опустившись на четвереньки, я прильнул к воде, словно зверь, и начал пить, губы и рот обожгло не просто холодной водицей, а ледяной. Так что было даже больно, и больше семи глотков я и не смог сделать.

— Ух, — я вытер мокрое лицо рукавом.

Отойдя от дуба, я присел в корнях другого дерева, рядом же разместился мой военный трофей.

— Ну что ж, подождем.

Ожидание заняло весьма долгое время, я аж измаялся весь. И думы разные думал, как и переживать начал, не наговорил ли прадед Рознег лишнего.

И когда в голову пошли совсем нехорошие мысли, из-за дуба вышло два храмовых витязя в кольчугах и с мечами за поясами.

— Яромир? — ко мне обратился один и, посмотрев на гоблина, чему-то покивал.

— Да, — и я поднялся с земли, отряхиваясь.

— Пойдем, — и он кивнул на тропу.

Не дожидаясь меня, они развернулись и пошли.

Поднимаясь вслед за витязями по тропе, отметил, что вверх идти было удобно, но часто попадались корни деревьев, так что приходилось все же двигаться аккуратно и поглядывать под ноги. Стражи, остановившись возле очередной развилки, забрали у меня гоблина, сами же кивнули на тропу, уходящую на вершину холма.

Забравшись, я оглянулся, вид был чудесный, и город, и реку было видно прекрасно.

Сам же я находился возле храма. Он представлял собой деревянную изгородь трёхметровой высоты с арками, которые были завешены тканью синего цвета.

На самой же изгороди были изображения людей и богов, животных и растений, казалось, что они словно живые и в любую минуту могут сойти на землю. Немного полюбовавшись, я отодвинул ткань и шагнул вперед.

На небольшом помосте, стоящем на столбах, которые были задрапированы черной тканью, разместился идол Триглава. У его ног, почти закрывая помост, лежали груды сокровищ.

Чего там только не было и монеты серебряные, и золотые. И блюда разные, и кувшины, доспехи и оружие, и ткани — все это лежало вперемешку.

В этом храме идол был другим нежели в нашем. И не кривя перед собой, наш вариант мне нравился больше, нежели этот.

Сам же идол был о трех головах, на шее было три головы, которые смотрели в разные стороны.

Прям не бог, а змей Горыныч какой-то. На лицо чуть не вылезла усмешка, еле успел сдержать. А глаза у идола на все трех головах были задрапированы тканью, казалось, что золотой, она сверкала на солнце.