Талис опять засмеялся. Он чувствовал, что в данном случае Хью глубоко прав.

— И еще, парень — что бы ты ни делал, всегда не забывай повторять ей, что она тебе очень нужна. Эту вещь каждая из них хочет слышать больше всего на свете.

Взглянув на него, Талис спросил:

— Почему? — Но Хью только пожал плечами и вместо этого посоветовал: — Попробуй, попробуй вести себя, как будто ты деревенский дурачок. Гордость — это для одиночек.

— Но лорд Джон… — заколебался Талис. — А что будут другие женщины… — Он прервал сам себя, когда подумал, что, кажется, он вот-вот сделает то же самое, что Хью когда-то. — Да, — произнес он. — Я понимаю, о чем вы говорили.

Талис хотел было уже уйти, но потом, как будто подумав о чем-то, еще раз вернулся.

— А та рыжеволосая девушка существовала на самом деле?

— О да, — ответил Хью, и не было никакого сомнения, что он говорит искренно. — Она существовала, но я не стал бороться за нее.

«Это будет легко», — думал Талис, размышляя, что ему предпринять, чтобы вернуть Калли. Конечно же, к этому светловолосому пустомеле, с которым она повсюду таскается вместе, она на самом деле совершенно равнодушна. Конечно, это правда, что Талис не очень-то много внимания уделяет ей в последнее время, но у него на это имеются уважительные причины. Ну, а у нее какие причины, что она отказывается уделять внимание ему? Ведь, кажется, никаких.

Подумав, он признался сам себе, что тут он не прав — она была бы с ним, если бы у нее была такая возможность. Но ее заставили целый день работать в этом пресловутом Ядовитом Саду. Талис как-то раз посетил ее там, но не один, а в компании четырех женщин, но не дождался от Калли той реакции, на которую надеялся. Он отлично помнил, какой горячий раньше у нее был темперамент. Но тогда она не проявила ни малейшего темперамента, ни малейшего намерения бороться. Вместо этою она окинула его и его богато разодетых приятельниц презрительным взглядом.

— Они, наверное, одевают и… купают тебя? — равнодушно поинтересовалась она у него

— Да, если я захочу, — ответил он, изо всех сил стараясь ее разозлить.

Но злиться она не стала — всего лишь пожала плечами. Вместо этого в конце концов разозлился Талис.

— Да что это с тобой сделалось? — воскликнул он. Она взглянула на него проницательным и даже хитрым взглядом. Талис убедился, что она понимает, чего он от нее добивается.

— Женщина может умереть ради мужчины, которому она по-настоящему нужна, но ради труса она ничего не сделает.

Он не понял, что она имеет в виду, но ее тон ему очень не понравился. Он ушел и с тех пор не приходил. Сначала он был уверен в том, что очень скоро она прибежит сама, умоляя ее простить за то, что назвала его трусом. Но Калли не явилась, чтобы умолять его о прощении, и когда Талис понял, что она не придет, силы его стали убывать с каждым днем. Всего лишь несколько недель назад он был самым сильным мужчиной в Хедли Холле. А теперь поймал себя на том, что ходит повсюду и в каждом темном углу ищет Калли. Весь день напролет он думал, что она делает там в этом саду на горе с ну, с тем, кто там был рядом с ней. По ночам, он знал, она плачет. Если она так несчастна, тогда почему она к нему не придет? Почему она не делает того, что сделала бы та Калли, которая была раньше, когда он заигрывал с цыганкой? Тогда она свалила ему на голову целую гору ящиков с продуктами.

Теперь Талису хотелось одного — чтобы все снова стало так, как было раньше. Он хотел, чтобы Калли снова вернула ему силу. Может быть, конечно, это и было глупо, потому что вроде бы его сила не могла зависеть от ее присутствия или отсутствия, но тем не менее похоже было, что это именно так.

«Что бы такое сделать, чтобы вернуть ее, чтобы снова ее завоевать?, — думал Талис. — Что-нибудь простое и быстрое, что-нибудь, что легко сделать».

Идя сквозь толпу народа по ярмарке, Талис заметил артиста с дрессированными обезьянками, которые всем своим видом показывали нетерпение вскочить на сцену и начать представление. Однажды они с Калли ускользнули от надзора Уилла, чтобы пойти посмотреть как раз вот на такого артиста с животными, который путешествовал и давал представление в их деревне. Когда Уилл на минуту отвернулся, Калли утащила у него корзину с отборными овощами для обезьянок. Когда они ели, она заливалась счастливым смехом, наблюдая, как они цепляются за ее пальцы своими маленькими розовыми ручонками. Она говорила какие-то глупости, что-то вроде того, что они тоже хотят, чтобы их любили, и что она с удовольствием забрала бы их всех к себе домой. На что Талис ей тогда ответил, что, даже если бы она и могла их всех забрать с собой, от них не было бы никакой пользы в хозяйстве — разве что если ей удалось бы научить их доить коров, потому что иначе делать это приходилось Талису, а он этого терпеть не мог.

И вот, стоя и наблюдая за дрессированными животными, Талис сказал неожиданно для самого себя:

— Я хочу купить у вас одну обезьянку.

Артист в ответ на это рассмеялся и сказал, что нет, ни одна из них не продается, что на всей земле нет столько золота, чтобы заплатить ему за его милых друзей, которых он так любит. Через тридцать минут Талис отдал этому человеку все до последней монеты, которыми его снабдил лорд Джон с тех пор, как он поселился в Хедли Холле (до сих пор он ничего себе не покупал), а также лишился пары прекрасных расшитых золотом перчаток, которые ему подарила леди Алида. Но под его рубашкой возилась крошечная молодая обезьянка. (Поначалу владелец животных вознамерился всучить ему самое старое и беззубое существо из всех, но ему и в голову не могло прийти, что Талис провел всю жизнь на ферме и понимает в животных побольше его самого.)

Талис пробирался через толпу к тому месту, куда, как ему показалось, пошли Калли и этот несчастный Фробишер. Он был доволен собой и уверен в успехе. Ему показалось, что стоит только ему вручить обезьянку Калли, как та тотчас упадет в его объятия, и все снова будет прекрасно. Они уйдут с этой надоевшей ему порядком ярмарки, пойдут вместе в ее сад, усядутся там, и будут просто ничего не делать. Она может весь вечер рассказывать ему истории и угощать его персиками. А он бы с удовольствием показал ей, чего достиг, каждый день занимаясь физическими упражнениями. Как приятно будет, если она снова, как всегда, с восхищением скажет ему, какой он сильный, великий и храбрый рыцарь.

Он догнал ее наконец и, с улыбкой на лице, предвкушая то, что сейчас произойдет, шагнул ей навстречу и позвал:

— Калли!

— Что тебе? — холодно произнесла она.

— Тут у меня для тебя кое-что есть. — И достал из-за пазухи маленького зверька, который моргал и щурился на ярком свету, сидя в его руках.

— О-о-о! — выдохнула Калли. Ее глаза засияли, лицо расплылось в улыбке, как и ожидал Талис, и она тотчас же потянулась к обезьянке.

— Талис!

— А мы тебя везде ищем!

— Где же ты был?

— Мы уже сбились с ног.

— Ты должен проводить нас по ярмарке.

— Мы хотим все осмотреть, и только ты можешь нам это показать!

Услышав за своей спиной знакомые женские голоса, Талис, не задумываясь, сунул обезьянку обратно к себе под рубашку, пытаясь спрятать ее от женщин.

— И я вас тоже везде искал, — вежливо ответил он, оборачиваясь. Он попытался улыбнуться пяти дамам, которые все были в роскошных нарядах и смотрели на него с ожиданием во взгляде. «Ну почему им нужно было появиться именно сейчас?» — с досадой подумал он. Еще бы три минуты, и Калли снова была бы с ним.

— Я сейчас, — пробормотал он и повернулся опять к Калли, желая что-нибудь ей сказать, но ее не было. Она уже направлялась куда-то под руку с Фробишером.

Талис опять удивился, потому что такого никогда не бывало раньше. Она всегда ждала его, когда он был занят. Чего она от него хочет? Неужели, чтобы он вообще никогда ни с кем слова не сказал? Что это с ней?

И тут он начал наконец понимать слова, которые услышал совсем недавно: Уилл сказал ему, что Калли полагает, что он ее не любит, а Талис посмеялся, потому что не поверил, что она может всерьез считать так.