Индирли ткнул его в бок локтем.

— Ужин готов, командир, — доложил он. — Если сегодня отдыхаем, может быть, разрешите по глоточку виски?

— По случаю блестяще проваленной операции? Не разрешаю. Еще не хватало, чтобы второй стрелок уснул на дежурстве.

Ардиан придвинул свой стул поближе к огню и оторвал кусок горячего аппетитно пахнущего мяса.

— Кстати, кто-нибудь проинформирует меня о том, где сейчас остальные? — спросил он, вгрызаясь в жестковатую плоть зайца. — Днем у нас было пять бортов. Ну-ка, Хелен, доложи ситуацию.

— Есть доложить ситуацию, командир. Потери в технике и личном составе: два геликоптера — “Заря” и “Бумеранг” — и их экипажи, всего семь человек. При штурме аэродрома убитых с нашей стороны не было. Ранено пятеро, из них двое легко и трое — включая вас, командир, — относительно тяжело. В настоящий момент штурмовые и десантные геликоптеры находятся на захваченном аэродроме, связь с ними…

Келлер вдруг замолчала и обернулась к геликоптеру. Освещенная кабина “Атласа” сияла в ночи огромным голубоватым кристаллом.

— В чем дело, пилот? Забыла ключ в замке зажигания? Хелен не улыбнулась.

— Там что-то есть, командир, — прошептала она, напряженно всматриваясь во тьму, окружавшую геликоптер. — Там что-то есть, и это что-то движется…

— Ура! — тоже шепотом воскликнул Индирли, подхватывая с земли короткий охотничий карабин. — Говорил же я, что одним зайцем мы не наедимся…

— Тихо, — остановил его Ардиан. — У кого-нибудь есть нок-тоскоп?

— У Бориса, и он в него уже смотрит. Что видно, Борис?

— Идиот, — фыркнула Хелен.

Хачкай протянул руку. Ноктоскоп Стеценко оказался совсем маленькой профессиональной моделью: окуляры были расчерчены светящимися кружками мишеней, под которыми пульсировали крохотные постоянно меняющиеся циферки: расстояние до цели, угол отклонения и прочие необходимые снайперу данные. Ардиан поводил ноктоскопом из стороны в сторону, обшаривая взглядом лощину. Выглядела она довольно зловеще — склоны холмов тускло светились мертвенной зеленью, бурые камни походили на покосившиеся надгробия. Среди этих надгробий медленно двигалось нечто напоминавшее человека, но значительно превосходившее размерами любого из известных капитану людей. На какое-то мгновение Ардиану показалось, что у спускавшегося со склона чудовища две головы, и он вспомнил легенды о мутантах, будто бы населяющих некоторые сектора изолята.

— Борис, Слай, оружие к бою, — скомандовал он. — Дэн, держи под контролем наш тыл. Хелен, ты включила охранную систему “Атласа” ?

— Разумеется, командир. Если оно пройдет слишком близко, сработает сигнализация и включатся прожектора. Как вы думаете, что это?

— Местная фауна, — буркнул Ардиан и осекся. Двухголовый монстр остановился метрах в тридцати от геликоптера, и в руке его вспыхнул маленький яркий огонек. Огонек несколько раз мигнул, чередуя короткие и длинные сигналы, потом эта последовательность повторилась.

— Морзянка, — севшим голосом сказал Индирли. — Эта местная фауна знает морзянку. Я, например, не знаю. Кто может перевести?

— Он говорит, что он свой, — объяснила Хелен. — И еще он передает сигнал “квазар”…

Ардиан опустил ноктоскоп.

— Оружие держать наготове, но огонь без моей команды не открывать. И без самодеятельности, ясно?

Монстр, старательно огибая зону безопасности геликоптера, направлялся к их костерку. Фонарик по-прежнему светился у него в руке, теперь ровно и не мигая; луч его скользил по земле ослепительным длинным конусом.

— Будь я проклят, — прошептал Дэн Либи, получивший приказ смотреть совсем в другую сторону. — Это же наш пассажир!

— Доброй ночи, дамы и господа, — сказал Тарик Исмаил, останавливаясь в нескольких шагах от костра. Языки пламени бросали на его блестящее от пота лицо багровые отблески. — Надеюсь, я вам не помешал.

Теперь Ардиан видел, что пилот тащит на себе какого-то человека, голова которого, закрытая капюшоном, безжизненно болталась у плеча Исмаила. Человек этот, одетый в длинный зеленый плащ странного покроя, был приторочен к спине истребителя двумя кожаными ремнями. Остановившись, Тарик расстегнул ремни и подхватил сползшее со спины тело на руки.

— Мы слишком долго плутали в холмах, — глуховатым голосом сообщил он. — Часа два назад он еще мог разговаривать, но потом потерял сознание.

Ардиан встал со стула и медленно приблизился к истребителю. Тарик Исмаил держал человека в плаще на руках легко, словно куклу. Капитан откинул капюшон и некоторое время внимательно рассматривал узкие азиатские глаза и маленькую бородку клинышком.

— Йоши Кобаяси, — невозмутимо пояснил пилот. — Во всяком случае, так он представился.

Ардиан приложил ладонь ко лбу маленького японца и почти сразу же отдернул.

— У него лихорадка, — сказал Исмаил — Сотрясение мозга и наверняка что-то еще. Последние несколько часов в плену его пытали. Думаю, ему не помешала бы антишоковая сыворотка…

Антишоковая сыворотка не помешала бы мне, подумал Ардиан, а вслух скомандовал:

— Слай, Борис, отнесите японца в медблок. Хелен, окажи ему все те услуги, от которых отказался я. Похоже, он будет более благодарным пациентом.

— А что делать мне, сэр? — обиженно осведомился Либи. Хачкай смерил его холодным взглядом

— Ты закончил с ужином? Тогда можешь заступать на дежурство Кстати, будешь пр.одолжать жаловаться на начальство — станешь нести вахту в одиночку.

Через минуту у спокойно догоравшего костра остались только Ардиан и Тарик. Капитан кивнул на ближайший брезентовый стул.

— Нам нужно поговорить, пилот. Ты лучше садись, разговор будет долгий…

Борт лайнера “Гром Господень” — база “Бакырлы”,

30 октября 2053 г., утро

— Ваше Величество, — негромко позвал Ахмад бен Теймур, — Ваше Величество, здесь женщина Фробифишера. Она просит позволения говорить с вами.

Ас-Сабах вынырнул из странной полудремы, похожей на грезы курильщика опиума. Прошлой ночью поспать ему почти не удалось — час перед самым рассветом не в счет, — и теперь усталость последних дней сводила его с ума. К тому же трещина между двумя его ипостасями, ас-Сабахом и ибн-Саудом, с каждым часом становилась все шире. Порой его охватывала параноидальная уверенность в том, что все вокруг прекрасно знают, кто он такой на самом деле, и втайне потешаются над его жалкими потугами сыграть роль короля. Он пытался успокоиться, придумывая еще более безумные версии происходящего. Все это фата-моргана, говорил он себе, очень дорогая, красочная и сложная фата-моргана… Да, я не король, но и те, кто меня окружает, тоже всего лишь актеры. Имперсонаторы, такие же, как и я. Вот Фробифишер — какой великолепный типаж! А бен Теймур? А писатель? Замечательную комедийную сценку он разыграл сегодня в баре! Такой забавный…

— Ваше Величество, — голос бен Теймура звучал мягко, но настойчиво, — она уверяет, что вы разрешили ей приходить сюда в любое время дня и ночи…

— Проводи даму в гостиную, — сказал ас-Сабах, постепенно возвращаясь к окружающей его реальности. — Я выйду через несколько минут.

Он взглянул на часы. Половина четвертого. Аллах милосердный, как летит время! Через час с небольшим — посадка на аэродроме Бакырлы, а там недалеко уже и до Большого Хэллоуина. Дату которого по неизвестным причинам перенесли на завтрашний день.

Для ас-Сабаха решение иерархов Белого Возрождения явилось полнейшей неожиданностью. Он один из всех присутствующих на борту лайнера знал, что Иеремия Смит (или, во всяком случае, чудовище из подземного аквариума) собирался приурочить Большой Хэллоуин к Ночи могущества, Ляйлятуль-кадр. Почему он вдруг передумал? Или же иерархи поступили так наперекор воле Пророка? В последний вариант верилось с трудом, но ас-Сабах не настолько хорошо разбирался в подковерной политике Федерации, чтобы с порога отрицать даже самые дикие версии. Да и какая, собственно, ему разница? Главное, что времени, отпущенного ему на этом свете Аллахом, осталось уже совсем мало.