База “Асгард”, Стена,

30 октября 2053 г., 11.59

Я сделал это, подумал Ки-Брас, я все-таки сделал это. Я взял Басманова. Я взял Басманова!

Он попробовал перевернуть террориста на спину. Мышцы пленника были скованы параличом электрошока, отчего двухсотфунтовое тело казалось еще массивнее и тяжелее. Стоявший рядом Данкан Кроу наклонился, ухватил Басманова за плечи и рывком приподнял.

Сознание не покинуло Зеро. Для того чтобы обезвредить его, Джеймс использовал не обычный станнер с биохимическим блокатором, после которого жертва может двигаться еще полторы-две секунды, а мгновенно действующую электрическую стрелку. Мощный разряд сразу же выключает двигательные центры, но человек, пораженный стрелкой, обычно остается в сознании. Темные, похожие на глубокие пересохшие колодцы глаза Басманова смотрели на Ки-Браса со странной смесью ненависти и сожаления.

— Все кончено, Зеро, — сказал Джеймс. — Эту игру ты проиграл.

Губы террориста беззвучно шевельнулись. Ки-Брас проверил, прочно ли держит сеть, посмотрел на нависшего над поверженным врагом Данкана Кроу и скомандовал:

— Инъекцию антипаралича и пять кубиков пентотала натрия, быстро.

Один из ребят Данкана вытащил из кармана на поясе стеклянный цилиндрик и прижал его к шее Басманова. Лицо Зеро на мгновение скривилось в гримасе ужасной боли, но тут же застыло, приняв свое обычное холодное и мрачное выражение.

— Ты тоже… — шепнул Басманов.

— Нет, — покачал головой Ки-Брас. — Я все-таки выиграл. Но чтобы тебе не было так обидно, сейчас мы поиграем в другую игру, Зеро. Я стану задавать вопросы, а ты будешь отвечать. Сколько всего террористов на “Асгарде” ?

Пентоталнатрия, иначе называемый “сывороткой правды”, действует не так быстро. Кроме того, несмотря на название, он не дает стопроцентной гарантии правдивых ответов. Но сейчас у Джеймса не оставалось другого выхода.

— Одиннадцать, — прохрипел Зеро. Ки-Брасу показалось, что он попытался усмехнуться.

— Десять из них в контейнерах?

Басманов наконец справился со своими лицевыми мышцами. Ухмылка у него смахивала на волчью.

— А ты догадливый парень, англичанин!

— Хачкай работал на Подполье?

— Хачкай? А, капитан истребителей!.. Нет, ну что ты… Никогда в жизни. Простой, преданный своим хозяевам цепной пес… Неужели ты и его взял, англичанин? Бей всех, а бог на небе своих узнает, так, что ли ?..

Побочный эффект сыворотки правды — неконтролируемая болтливость. Ки-Брас поднял руку и громко щелкнул пальцами.

— Хорошо. Теперь расскажи мне о своем плане. Ты собирался взять в заложники Высокого представителя?

— И это тоже, — хмыкнул Басманов. — Заявить на весь мир, что Подполье сорвало Большой Хэллоуин — чем не real net show?

— Конкретней, — приказал Ки-Брас. — Что ты планировал сделать, придя сюда? И что значит “Подполье сорвало Большой Хэллоуин”? Он начинается точно в срок, дружище…

Ки-Брас быстро оглянулся и бросил взгляд на стол с Красной Кнопкой. Хрустальный колпак раскрылся, словно бутон удивительного прозрачного цветка. Фробифишер, поддерживаемый де Тарди, стоял у терминала, ожидая, пока хрустальные лепестки уйдут в пазы столешницы, и бормотал себе под нос молитву. Скорее всего, первоначальный сценарий предполагал, что молитва будет прочитана громко и торжественно, прямо в объективы камер, но с тех пор как король Аравийский спутал все карты организаторов торжества своей дурацкой попыткой самоубийства, о сценарии уже никто не вспоминал.

— Большого Хэллоуина не будет, — сказал Басманов. — “Асгард” погибнет через пять минут…

Ну да, подумал Джеймс, неожиданно почувствовав себя неуютно, а я внебрачный сын Елизаветы III. Бывает, конечно, что под действием пентотала натрия люди начинают неудержимо врать, но так сыворотка правды действует только на патологических лгунов.

— И по какой же причине? — спокойно спросил он. — Будь так любезен, объясни мне…

— Да. — Ухмылка Басманова стала еще шире. — Да, конечно, я и сам хотел тебе рассказать об этом. Я заминировал “Иггдрасиль”…

Ки-Брас почувствовал, как вниз по позвоночнику скользнул маленький кусочек льда.

— Где именно?

— Девятый сектор восемнадцатого яруса, — охотно откликнулся Зеро.

— Системы охлаждения, если тебе это о чем-то говорит.

— Ты блефуешь, Зеро, — спокойно сказал Джеймс. — Не знаю, зачем тебе это нужно, но ты блефуешь…

Басманов усмехнулся. Ки-Брас заметил, что он пытается незаметно напрячь мускулы, чтобы проверить сеть на разрыв.

— Если ты думаешь, что я пугаю тебя, ты ошибаешься. Через пять минут ты узнаешь, кто из нас прав, англичанин…

Да, сказал себе Ки-Брас, вряд ли кого-то здесь можно уже напугать еще больше. Но если Зеро говорит правду, зачем он все-таки явился сюда? Неужели лишь для того, чтобы выступить перед всеми сетевыми СМИ планеты? Или у него был какой-то другой план, в существовании которого он не намерен признаваться?

Прежде чем он успел сформулировать свою мысль до конца, в динамиках громыхнули бронзовые раскаты гонга и под потолком зала вспыхнули яркие разноцветные огни.

— Боже праведный, — громким, вздрагивающим от волнения голосом произнес Высокий представитель Совета Наций. — Я нажал ее…

Большой Хэллоуин начался.

База “Асгард”, Стена,

30 октября 2053 г., 12.00

Он поднялся с пола, чувствуя себя постаревшим на десять лет.

Осторожно огляделся — буря вроде бы утихала. Одна дверь зала была открыта, через нее оставшиеся в живых охранники быстро, но без суеты выносили мертвых. Операторы тоже понемногу поднимались, отряхивались, возвращались к своим камерам. У стола с компьютерным терминалом себе под нос бубнил молитву Высокий представитель Совета Наций. Рядом стоял седовласый и элегантный консул Евросоюза, выглядевший так, словно никакой перестрелки в зале не было и в помине. Цветок в его бутоньерке напомнил Танаке запекшуюся на ране кровь.

— Будь я проклят, — прошептал крупный светловолосый журналист, отряхивавший брюки в нескольких шагах от Тана-ки. — Это даже не сенсация, это уже хрен знает что…

Доктор склонился над Анной, крепко ухватил за плечи и поднял легко, словно ребенка. Сознание к Стойменовой пока не вернулось. Минуту назад, в самый разгар стрельбы, Танака, отчаявшись удержать бешено сопротивлявшуюся девушку, коснулся тремя собранными в щепоть пальцами ее шеи у подчелюстной впадины и осторожно сдавил. Лучше уж маленький обморок, чем большая смерть. Ребенок Мнемона, будущий Super Homo, был слишком важен для доктора.

Возможно, в обычных обстоятельствах человек, заботливо усаживающий в кресло свою потерявшую сознание спутницу, и приковал бы к себе несколько любопытных взглядов, но на фоне того побоища, которое произошло в Белом Зале, никому не было до манипуляций Танаки никакого дела. Он даже подумал, не попробовать ли ему вывести Анну из зала, придерживая ее за плечи, но в конце концов решил подождать. Обморок, вызванный приемом “змея под камнем”, длится обычно минут десять, а уж когда Стойменова придет в себя, они оба уйдут отсюда на своих ногах.

Тяжелый басовитый звук гонга раскатился под потолком зала. Поддень, подумал Танака, бросив взгляд на браслет, час “Ч”, назначенный Фробифишером для Большого Хэллоуина. Неужели этот момент все же наступит? Поразительно, сказал себе доктор, я и не подозревал, что западные варвары могут оказаться такими настойчивыми в достижении своих целей.

— Аминь, — громко произнес Фробифишер и нажал Красную Кнопку. В то же мгновение на плазменных панелях, повисших между серебристых колонн, толпы штурмующих Стену трэшеров сменились веселой круговертью разноцветных огней и переливающихся спиралей. Гонг грянул снова, на этот раз чуть послабее и чуть позвонче.

— Дамы и господа, — произнес где-то над ними исполненный оптимизма голос Q-компьютера, — поздравляю вас с наступлением Большого Хэллоуина! Система темпорального перемещения включена и успешно начинает набирать обороты!