— И этот туда же, — недовольно поморщилась про себя девушка, — да, я — глупая. Намеков не понимаю. Лед и пламя… угу, замерзнуть или сгореть — веселенькая перспективка.

Сестра Прыга просто светилась от счастья. И Ксения, чтобы не выдать своей зависти к чужому счастью, уткнулась ей в грудь, терпеливо снося крепкие объятия. Она пролепетала поздравления и скомкала пожелания.

Грейфа внезапно отстранилась и, порывшись в своих вещах, застенчиво протянула Ксении плюшевый мешочек.

— Вот, племянник после бури разоренное гнездо нашел. Этот, единственный, кто выжил.

Мешок оказался удивительно теплым и Ксения, крепко прижав его к груди одной рукой, второй приоткрыла горловину. Там, свернувшись круглым комочком, спал котенок, если так можно назвать существо с длинными оттопыренными ушами, края которых были покрыты кисточками, образующими сплошную бахрому. Длинноватый нос пересекали две черные полосы. Короткий, но густой мех был белого цвета с яркими черными полосками вдоль спины. Котенок почувствовал чужой взгляд и приоткрыл глаза. Они оказались пронзительно голубыми. «Везет мне на этот цвет», — подумала девушка, разглядывая свой подарок.

Гневный возглас мага, раздавшийся у нее над плечом, заставил Ксению подпрыгнуть. Оказалось, что тот уже успел сунуть свой любопытный нос в ее мешок

— О чем вы думали, подарить ей снежного льярра — это же безумие. Он же опасен, — кипятился Леондрий.

Котенок, словно поняв, что речь идет о нем, высунул голову из мешка и, оперев передние лапки с немаленькими коготками о грудь девушки, лизнул ее в щеку. Ксения вздрогнула от неожиданности. Язык малыша не был шершавым, он скорее обжигал своим жаром.

— Да не опасен он, — отмахнулась Прыга, — вон девочку уже своей хозяйкой признал. Вреда он ей не принесет, а вот защитником от всяких, — и она выразительно посмотрела на двух воздушных, — будет хорошим.

— Надо будет придумать тебе имя, — улыбнулась Ксения.

Потом было теплое прощание с грейфами и обещание прилететь еще в гости. И навернувшиеся опять на глаза слезы от ласковых слов брата Грыза.

Они вылетели на рассвете. Черные тени в панике уползали под камни, прячась там до наступления ночи. Белые верхушки гор, словно огромные леденцы, были раскрашены всевозможными оттенками розового восхода. Свежий, чуть морозный с утра воздух гор пьянил, а прижатый к груди льярр уютно согревал своим теплом.

Ксения отвергла, предложенную помощь и упорно пыталась лететь сама. Правда ее эскорту пришлось плестись сзади, так как траектория полета девушки не поддавалась никаким вычислениям. Вот так, резко шарахаясь то влево, то вправо, ей все же удавалось набрать высоту. Последние сто метров, Ксения пролетела на чистом упрямстве. Кота от нее отобрали, но взять себя на руки, лорду она не позволила и сейчас дышала как загнанная ворона, взбалтывая тяжелый воздух обессиленными крыльями. Спину ломило немилосердно. Рухнув, в изнеможении на палубу, Ксения уже не нашла в себе сил подняться. Ее перенесли в каюту, и она в блаженстве вытянулась на кровати. Последнее, что она слышала уже сквозь сон, было непонятное шипение, сменившиеся басовитым пыхтением, и к ней под руку пробрался комочек меха. «Прямо как ежик», — улыбнулась девушка сквозь сон.

Принц стоял на палубе, устало облокотившись о поручень. Рядом с ним маг задумчиво щурил глаза на поднимающийся над облаками солнечный шар.

— Ты веришь в то, что она — сергла? — нарушил тишину Элисдэйр.

— Нет, — устало зевнул, Леондрий, — ты ее манеры видел? Ищите себе другую невесту, — тоненьким голосом спародировал он Ксению, — а глаза? Как у кошки, зеленые. Спорим, они у нее в темноте светятся?

— В темноте не светятся, — покачал головой принц, — а вот когда начинает злиться, тогда — да.

— Ты сам хоть раз сергл видел, — тихо спросил маг

— Откуда, — так же шепотом отозвался принц, — сам знаешь, нашему дому они ни к чему.

— Жуткое зрелище, — лицо Лео заледенело от неприятных воспоминаний, — их матерей сразу же после родов отправляют вниз, на землю. Самих воспитывают в клане на правах рабов. Они — слабость клана, его горе и стыд. Их никуда не выпускают. Даже слово без разрешения сказать не дают, а их жизнь имеет цену только после удачно проведенного обряда. Теперь ты понимаешь, что Ксения может быть кем угодно, но только не серглой.

— Ты можешь снять привязку клана Селены с ее браслета?

— Даже пробовать не буду, — отмахнулся Леондрий, — Креостарх постарался на славу и для своей воспитанницы раздобыл неплохую вещицу. И если я что-то понимаю в клановых браслетах, то этот — явно со времен Единого клана. А тогда простых вещей не делали. Тхер знает, что там намешано. Начну ломать защиту, а он убьет носителя. Сам слышал о таких случаях. Лучше не рисковать. Ночью уже будем в Крейсторазе. Креостарх наверняка нас там уже будет поджидать.

— Не все так просто, — принц в задумчивости потер подбородок, с раздражением взглянув на оставшийся на руке черный след от копоти. Неплохо они ночью погуляли. Сначала долго выманивали дракона из пещеры. Лео пришлось создавать полноценную иллюзию самки дракона, и только после ее отвратительных призывных воплей, эта ленивая ящерица соизволила выползти из своей норы. Вдвоем, при помощи огненных шаров, они едва смогли отогнать его от пещеры, так как иллюзия Лео оказалась недолговечной, и растаяла в воздухе перед самым носом опешившего от такого обмана дракона. Оставив мага воевать с разъяренным наглым вторжением на его территорию ледяным, он сам полез в пещеру в поисках брачной серьги этого недоумка сказочника. До сих пор злость распирает, что его провели, как мальчишку. Да к тому же, еще и дракон оказался жутким засранцем. Если бы не поисковое заклинание, век бы ему в огромной куче собранного за долгие годы всевозможного ценного, и не очень, хлама, эту серьгу не найти. Принц улыбнулся. Зато потом, пару часов, которые он провел, держа в своих объятиях Ксению, искупили все неудобства.

— Креостарх опытный игрок и ничего не делает просто так. Если ему зачем-то нужно было выдать Ксению за серглу и признать ее своей воспитанницей, то просто так он ее не отдаст, — принц тяжело вздохнул, — значит, нам нужно попытаться его опередить, пока он не предъявил Решуа на нее права.

Глаза Лео округлились от изумления: «Ты, правда, хочешь признать ее своей Эллианой, без одобрения семьи?»

— Нет, не Эллианой, — принц упрямо сжал губы, — младшей Астианой Императорского дома.

— Но почему? — потрясенно спросил друг, — мы ведь даже не уверены, что она не сергла.

— Такова воля Хранителя, — горько усмехнулся Элисдэйр, — хотя я вынужден признать, что в последнее время моя жизнь стала гораздо насыщенней и интересней. И женитьба на Ксении не кажется мне такой уж безумной идеей.

Девушка проснулась, когда солнце уже начало клониться к закату. Устроившись на своем любимом месте на палубе, она провожала этот день, задумчиво глядя в нежно-розовое небо. Уютно пыхтел, устроившись на коленях котенок. Никто ее не тревожил, и она была рада, провести этот вечер в спокойствии и одиночестве.

Раздавшиеся за спиной шаги, не внесли изменений в ее план. Ксения, все еще надеялась, что видя ее гордо выпрямленною спину и не услышав ответ на пожелание доброго вечера, гости поймут, что они не желанны и оставят ее в покое. Но гости оказались на редкость непонятливы и за ее спиной развили активную деятельность по подготовке к ужину.

Проглотив слюну, Ксения попыталась выкинуть из головы все вредные мысли о еде и сосредоточиться на окружающем ее небесном великолепии, но сладковато-горький запах так полюбившихся ей местных орешков, навязчиво щекотал ноздри, проникая вглубь и ослабляя решимость девушки продолжать голодовку. Это просто свинство со стороны лорда, снова воспользоваться ее слабостью. И, наплевать, что она ела последний раз вчера вечером. Ей хватит гордости устоять против этого наглеца.