Самаэль снова убрал руку, и я застонала.

— Скажи мне, — потребовал он.

Словно издалека я услышала, как шепчу, что он мне нужен. Где-то в дымке похоти я смутно осознавала, что проигрываю в какой-то игре, но уже не помнила, в чём заключалась игра, и какие у неё правила. Я знала лишь одно — мне нужно, чтобы он жёстко оттрахал меня.

— Что бы ты ни хотел услышать… считай, что я сказала это, — прошептала я. — Теперь ты можешь меня трахнуть?

Хоть я и с самого начала знал, что она лжёт, и в её снах не было никакого другого ангела, какая-то идиотская первобытная часть меня всё равно обезумела от ревности. Мне было нужно, чтобы она призналась. Это всё, чего я хотел в начале, ну, или так я себе говорил.

Но теперь я больше не мог контролировать себя.

Я не был уверен, что она сказала то, что я хотел услышать, но я всё равно не помнил, что именно я хотел от неё услышать. Существовала причина, по которой мне стоило остановиться, но слова в моём сознании походили на дым и ускользали. Бессмысленные. Смысл был лишь в Лиле, в звуках её возбуждения, в виде её идеального тела… покорного и возбуждённого передо мной.

Когда она посмотрела на меня через плечо своими тёмными глазами из-под полуопущенных век, что-то во мне сорвалось.

Вкус её губ опьянял. Я хотел, чтобы она всегда была рядом.

Я стиснул её бёдра, приподнимая их для себя.

В моём сознании смутно звенели тревожные колокола, говорившие мне остановиться. Но дымка желания быстро их заглушила. Падшие были рабами похоти, и я ни капли не отличался. Уже нет. Мне нужна она и только она.

Скользнув внутрь, я наполнил её, и мой разум полностью опустел. Она была идеальной для меня, созданной для меня; я никогда прежде такого не испытывал. Пока я двигался сзади, звуки её удовольствия вызывали во мне экстаз, и я даже не представлял, что можно чувствовать такое. Это было начало конца. Причина, по которой Падшие рисковали всем, по которой очень многие спустились с небес. И я никогда прежде не понимал, почему оно того стоит, почему цивилизации строились и разрушались ради этого удовольствия.

Я содрал путы с её запястий.

Этого не должно было случиться, но…

Она стонала, дрожала подо мной, её крики становились громче.

Интенсивное удовольствие пронеслось по моему телу, когда меня наконец-то накрыло разрядкой.

Я склонился над ней, пока её тело содрогалось. Затем, буквально светясь изнутри, она перекатилась на бок и дотронулась до моего лица.

Я обхватил её руками, крепко прижав к своей груди, и она блаженно выдохнула. Её тело и мышцы ощущались абсолютно расслабленными и податливыми.

— Чисто для галочки, — прошептал я в её волосы, — ты не просто любая заурядная женщина, расхаживающая полуголой, и я не стал бы рисковать своей жизнью ради кого-то, кроме тебя.

— Чисто для галочки, — сказала она, — ты совершенно точно не посредственный, и я бы никому другому не позволила вот так меня связать.

Она уткнулась лицом в изгиб моей шеи, и её дыхание начало замедляться.

— Ты так и не сказал мне, что написано на кольце, — пробормотала она. — На наших помолвочных кольцах.

— Там говорится, что я твой, а ты моя.

— Идеально, — она обвила ногами мои ноги. — Почему ты хранил её комнату неизменной всё это время?

— Мне нужно было напоминание о том, что случится, если я ослаблю бдительность в присутствии не того человека. К счастью для меня, ты — та самая.

Моё дыхание тоже начало замедляться, и я погрузился в самый глубокий сон в своей жизни.

Я проснулся лишь тогда, когда почувствовал странную магию, пульсировавшую на моей коже — тёмную, вторгающуюся магию, которой тут быть не должно. Я глянул на Лилу, спавшую рядом — одеяло натянуто до самого подбородка, волосы упали на лицо.

Она была в безопасности рядом со мной, но внутри меня поселилась нервозность. На самом деле, это даже превращалось в чувство ужаса. Я сел в кровати. Лунный свет лился в окна, воздух ощущался странно холодным. Моё дыхание клубилось перед лицом. Потирая глаза, я почувствовал, как по мне пробежали мурашки. Что-то тут не так…

Когда я снова глянул на Лилу, моё сердце пропустило удар. Легчайшие завитки магии светились на её коже — бледно-серебристые символы, которые начинали сиять всё ярче. Почувствовав угрозу, моя рука метнулась к рукоятке меча, но его рядом не оказалось. Да и что я сделаю мечом? Срежу магию с Лилы?

Пока я смотрел на неё, кровь в моих жилах превращалась в лёд.

Это ещё один фокус от призрака Лилит?

Лила заворочалась, и когда она посмотрела на меня, я ощутил панику. Её глаза сделались чёрными как бездна… чёрными как у демона.

Уже не Лила. Я узнал её в этих чернильных глазах — Лилит.

Она резко села на кровати. Её движения были совершенно иными. Моя Лила исчезла.

В кровати рядом со мной сидел монстр. Мой разум бешено работал, стараясь всё просчитать. Я всегда точно знал, что делать, и каким будет мой следующий шаг. И всё же сейчас мои мысли превратились в чистый холст ужаса.

Как демоница, она в данный момент могла меня убить. Я только что сделал себя смертным из-за своих действий. И я впервые мог быть убит.

Голая Лилит гневно смотрела на меня, и её волосы струились вокруг головы, словно она находилась под водой.

Это Свободный Народ сделал такое с помощью Мистериум Либер? Всё это время я думал, что они поднимут её из земли, а не в живом человеке.

Где, бл*дь, мой меч?

Её голова резко повернулась. Моё сердце рухнуло в пятки от ужаса при виде пустого выражения в её глазах.

Лила.

— Что ты сделала с моей Лилой? — я скатился с кровати и начал пятиться к окну.

— Твоей Лилой? Как мило. Но я и есть Лила. Она всегда была моей реинкарнацией. Может, поэтому она тебе понравилась, — она улыбнулась мне, холодно и с издёвкой. — Ну, теперь её воспоминания исчезли. Свободный Народ помог мне с этим. И теперь я вернулась. Все мои воспоминания. Например, о том, как ты меня убил. Разве не замечательно? Я пыталась тебе сказать. Ты мне не поверил, возлюбленный. Не повезло тебе, правда. Не думаю, что это кончится для тебя добром, муж мой.

Мои мысли бушевали, как штормовые облака. Опаляющее насилие курсировало в моей крови, инстинктивное желание причинить ей боль. Убить её. Даже будучи смертным, я сильнее её. Я мог бы во второй раз вырезать её сердце и выбросить её в окно. Но моё сердце раскалывалось надвое, потому что это был единственный враг, которого я не мог убить.

— Лила всё ещё там? Она всё ещё там, под Лилит?

Она пожала плечами.

— Кому какое дело?

Горе разрывало меня надвое. Мне надо обратить это. Мне надо вернуть Лилу, ту, что без тёмных извращённых воспоминаний Лилит.

Я не мог заставить себя убить её. Только не тогда, когда есть шанс вернуть настоящую Лилу. Только не тогда, когда я мог изгнать эту демоническую версию.

Вот только она попытается убить меня.

— Что случилось с Лилой? — мой голос раскатисто разнёсся по комнате.

Она улыбнулась мне.

— Она была всего лишь печальной, жалкой, смертной версией меня. У нас одна душа. Я — Лила с силой, с властью. Я — Лила с воспоминаниями о каждой ужасной вещи, что смертные сделали со мной. Пытали меня. Сжигали меня. Раз за разом. Это изменило меня. Лила не помнила, но я помню. И я не позволю тебе вновь убить меня.

Я знал, что мне надо действовать, но мой мозг всё ещё не мог переварить ситуацию. Впервые в жизни меня парализовало нерешительностью.

— Как такое произошло?

Она до сих пор сверкала той ужасной улыбкой, от которой у меня стыла кровь.

— Я была похоронена в сознании Лилы. Свободный Народ нашёл способ призвать меня с помощью магии. Так что мы заключили сделку. Они освободят меня, а я убью для них кое-каких людей.