Это было последней каплей. Взрыкнув, как настоящий зверь, я отпустил её шею, развернул, резким движением разодрал юбку…

— Может… не здесь? — прошептала она с придыханием.

Я оглядел разбросанные тут и там истекающие кровь тела…

— Здесь!

— А ты времени не теряешь, — улыбнулся Парис, когда мы наконец остались втроём в кабинете бывшего лидера Воровской Чести. — Убил старика, захватил власть, да ещё и личную жизнь наладил!

Лина, уже успевшая переодеться и теперь сидевшая рядом со мной на небольшом диванчике, смущённо потупила взгляд.

— Завидуешь? — хмыкнул я.

— Возможно немного, — пожал он плечами. — Я здесь все семь лет прожил в одиночестве, а ты и двух недель в заброшенном квартале не провёл — и уже всё есть.

— У самого была банда. И никто тебе не мешал заполучить всё остальное. А власть над этим гадюшником меня не интересует.

— Почему же тогда ты объявил себя преемником старика?

— Потому что хочу вернуть просранную праджню, — устало вздохнул я.

Парис, стоило отдать ему должное, поступил ровно так, как и надо было. Завалившихся в кабинет после того, как мы с Федром вышли в окно стражей он аккуратно вырубил, как и всех остальных, по дурости полезших на бога третьей Кары. А я вот был чуть менее рационален. Мало того, что, хотя от той моей атаки старик не умер, я в буйстве добил его ударом алебарды в сердце, так ещё и укокошил почти тридцать богов, пока Лина меня не… остановила.

— Тили-тили-тесто, жених и невеста! — довольно хлопая в ладоши, пропела Тала.

— А ну цыц! — беззлобно шикнул я на неё, — ты как про отца говоришь?

Она показала мне язык и вприпрыжку ускакала прочь из кабинета.

— И каким же образом остатки Воровской Чести смогут обеспечить тебя праджней?

— Остатки — никак. А вот подчинённые Чести банды — вполне. Жаль, конечно, что аж три бога третьей Кары подохли, но энергии, как говорится, много не бывает.

— А если они откажутся? — Парис явно был настроен скептически. — Всё-таки они присягали на верность не тебе, а старику.

Я пожал плечами.

— Кто откажется — того убью. Всё равно скоро мы из этого места свалим. Так какая разница?

— Удобно. А что будешь делать с Дириком?

— Он остался единственным богом третьей Кары в заброшенном квартале. Естественно схвачу и буду потихоньку вытягивать праджню.

— Тоже довольно удобно.

Я усмехнулся.

— Это — право сильнейшего…

— ФЕДР!

Дикий рёв, от которого задрожали остатки стекла в оконной раме, заставил Лину вздрогнуть, Париса подскочить со своего места, а меня подумать о том, что, похоже, я погорячился, назвав себя сильнейшим в заброшенном квартале. Обладатель этого голоса определённо был куда сильнее Федра и, скорее всего, сильнее меня.

— Ты, похоже, накаркал, — недовольно буркнул однорукий.

— Возможно, — я кивнул, тоже вставая с места. — Пойдём посмотрим, кто там орёт.

— А может быть не надо… — испуганно произнесла Лина, хватая меня за руку.

— Придётся, — я освободился и погладил её по голове. — Если у него есть сила, значит есть и праджня. Пройти мимо такого я никак не могу.

Пока мы с одноруким шли по коридорам базы, голос раздавался ещё пару раз, требуя, чтобы старик, наконец, появился. Встречаемые нами члены Воровской Чести провожали меня странными взглядами. С одной стороны, смерть их лидера, правившего многие годы, а также множества товарищей, означала непримиримую вражду между нами.

Однако теперь, когда Федр был мёртв, явившемуся по его душу неизвестному богу не составило бы большого труда расправиться и с бандой, если бы я решил не вмешиваться. Так что одновременно я стал и их единственной надеждой на выживание.

На улице перед воротами на базу стояли двое. И хотя раньше я не видел ни одного из них, личность более молодого бога угадать было несложно. Его сходство с братом было поразительным, даже несмотря на то, что они не были близнецами. Дирик, второй главарь Кривоносых, пришёл ко мне сам. Что же, неплохо, я бы даже порадовался, если бы не второй гость.

С учётом того, что младший из двух братьев никак не мог обладать голосом подобной мощи, кричал только что именно он. На вид ему было уже лет сорок, то есть по факту около сотни. Довольно высокий, хотя до меня ещё далеко, с роскошной шевелюрой, кустистой бородой и резкими хищными чертами лица он отчётливо напоминал льва. И длинная алебарда в руке, стилизованная так, будто лезвие выходило из позолоченной львиной пасти, подтверждала, что эту схожесть заметил не я один.

И я уже хотел было что-то спросить, но тут вдруг Парис, до сих пор не проявлявший эмоций ярче удивления, поднял свою единственную руку, наставил на льва палец и яростно прорычал:

— А ТЫ ЧТО ЗДЕСЬ ЗАБЫЛ?!

— Здравствуй, Парис, — усмехнулся лев, и в его выражении легко можно было прочитать чувство полного превосходства.

— Я повторяю ещё раз, — мой однорукий друг, кажется, был готов лопнуть от злости. — Что ты тут делаешь? Благородного района тебе оказалось недостаточно, решил и в заброшенном квартале покрасоваться?

Лев брезгливо поморщился.

— Больно мне нужен этот клоповник. Просто отдаю старый должок. К тебе у меня дела никакого нет, можешь не переживать. Возвращайся в дыру, куда ты забился после своего поражения.

Парис было открыл рот, чтобы что-то ответить, но я его перебил. Честно говоря, мне сильно не нравилось, что для них обоих меня будто не существовало.

— Я заранее прошу прощения, что вмешиваюсь. Но можно мне объяснить, что ты за хрен?

— Ты что себе вообще позволяешь?! — рявкнул вдруг Дирик, в диалог льва с одноруким даже не пытавшийся вмешаться. Моё недовольство поднялось на следующий уровень. — Ты вообще представляешь, с кем разговариваешь?!

— Не представляю, потому и спрашиваю, — огрызнулся я, — а ты, если не хочешь последовать за своим братцем прямо сейчас, лучше заткнись и не высовывайся. Взрослые дяди разговаривают.

— Что?! Это ты убил Кирика?!

Несмотря на то, что безумие брата ему было не свойственно, парочка явно была очень близка. И, просто услышав про покойника, Дирик сорвался с места и бросился на меня, выхватывая из ножен клинок. Вот только он был слабее брата, а я со времени битвы с Кириком стал намного сильнее.

Моего взмаха алебардой он даже не увидел. И так бы и умер на месте, перерубленный напополам, если бы не лев. Со скоростью, которую сложно было ожидать от его довольно грузной комплекции, он дёрнулся вперёд, схватил Дирика за шкирку и дёрнул назад. Лезвие алебарды просвистело в нескольких сантиметрах от груди дурака, разрезав ткань рубахи. Однако второй лидер Кривоносых остался цел и невредим. Только в шоке глядел на меня, сидя на земле и тяжело дыша.

А на меня обратился пристальный взгляд светло-карих, будто червонное золото, глаз.

— Это правда, что ты убил Кирика?

— Возможно, — я пожал плечами. — Но спрошу ещё раз. Кто спрашивает?

— Меня зовут Гелиод Луксан, — улыбнулся лев, наигранно вежливо кланяясь. — Я старший сын и наследник семьи Луксан, названный брат отца Кирика и Дирика, а также тот, кто отрубил руку вот этому ублюдку, — он ткнул пальцем в Париса.

— Как закручено-то! — я не удержался от восторженного возгласа. — Хотя, на самом деле всё не так уж и сложно. Ты друг моего врага и враг моего друга. Так что разговаривать нам с тобой особо не о чем.

Лев, однако, даже в ответ на такую провокационную речь остался совершенно бесстрастен. Опасный персонаж.

— Возможно, ты и прав. Но прежде чем тебя убить, я бы хотел поговорить с твоим хозяином. Где Федр? Он должен был выйти и поприветствовать меня лично. Или у старика так сильно испортились манеры, что он решил отправить вместо себя подобного наглеца?

— Ну, в каком-то смысле и правда испортились, — развёл я руками, — вместе с ним самим. Мёртв твой Федр.

— Да? И кто же его убил?