Гизелла схватила меч и бросилась к Вульфгару, но не успела она выбраться из повозки, как увидела другие фигуры, множество фигур, которые двигались среди теней. Она сунула меч в ножны, взялась за лук, затем побежала к своей лошади и отвязала ее от повозки, думая оторваться от врагов и таким образом приобрести хоть какое–то преимущество.

Первая стрела попала в лошадь в тот момент, когда женщина вскочила в седло. Животное застонало от боли и поднялось на дыбы, но Гизелла удержалась в седле и направила лошадь прочь.

Вращавшийся ручной топорик угодил женщине в висок, но ей исключительно повезло: топор ударил ее тупой стороной и лишь слегка оглушил.

Но все равно Гизелла почувствовала, как по шее течет горячая кровь, и прошло несколько минут, прежде чем у нее перед глазами прояснилось. И даже после этого ей казалось, что все вокруг качается. Лошадь неровным шагом двинулась вперед.

В чаще леса взорвался какой–то огненный шар, и несчастное животное снова встало на дыбы; на сей раз копье пронзило ему бок. Лошадь споткнулась, пошатнулась, затем развернулась и поскакала обратно в лагерь, но снова споткнулась и рухнула, и Гизелла, выскользнув из седла, с силой ударилась о землю.

Она знала, что надо скорее подниматься. У нее был лук, но почти не осталось стрел. Вставая, она оперлась на лук, чтобы не упасть, и инстинктивно потянулась к эфесу меча.

Услышав рев горна, неблагозвучный, режущий слух, Гизелла решила, что это сигнал, призывающий орков к бою.

Да, иначе не может быть, подумала она, потому что орки уже были повсюду; трое выбежали из кустов, направив на нее копья, и она попятилась. Но сзади наступал второй огр, огромный, уродливый, в лапах он сжимал дубину, напоминавшую вырванное с корнем дерево, и из нее торчали огромные шипы.

Гизелла вскрикнула, в отчаянии развернулась и увидела среди ветвей у себя над головой очередного врага: гигантскую, мускулистую черную пантеру, вооруженную смертоносными клыками и острыми когтями.

Кошка прыгнула на женщину, та снова вскрикнула и поняла, что сейчас умрет.

Но пантера пронеслась над нею, пролетела между двумя орками и приземлилась у них за спинами. И когда она коснулась земли всеми четырьмя лапами, два орка уже валялись на земле, один корчился и плевался кровью, а второй застыл — пантера прямо на лету разорвала им глотки!

Третий орк развернулся вокруг своей оси, но кошка мгновенно пригвоздила его к земле.

— Мой король! — донесся откуда–то издалека вопль, и Гизелла заметила нового участника сражения — самого удивительного дворфа из всех, которых ей когда–либо приходилось видеть. Его латы — рукавицы, наколенники, пластины, прикрывавшие ступни и локти, — были утыканы острыми гребнями и шипами, а самый длинный шип торчал прямо из макушки шлема. Он двигался со сверхъестественной скоростью, прыгал с легкостью, неожиданной для его мускулистой фигуры и тяжелых доспехов, подскакивал, как мячик, и каждый раз на глазах у изумленной Гизеллы оказывался в воздухе почти на высоте ее роста.

Он приближался к женщине то огромными прыжками, то бегом, а потом с легкостью перепрыгнул через нее, и ей показалось, будто он магическим образом взлетел в воздух.

Гизелла услышала за спиной стон огра. Обернувшись, она увидела, что дворф врезался врагу в грудь и осыпал его ударами и пинками. Огр сначала отшатнулся, но вцепился в дворфа, молотил его кулаками, пытался оглушить тяжелой дубиной и отшвырнуть прочь.

Однако странный дворф двигался с поразительной скоростью и сражался бесстрашно. Он резко высвободил из тела врага окровавленный шип, венчавший его шлем, и теперь суетился вокруг огра, бил его кулаками, кусал, пинал, резал его плоть острыми гребнями — словом, делал все, что только можно, чтобы причинить монстру боль.

Гизелла не знала, что обо всем этом думать. В это время пантера покончила с третьим орком. Великолепная дикая кошка повернулась к женщине и заревела; и Гизелла побелела при мысли о том, что она станет следующей жертвой.

Однако кошка, совершив гигантский прыжок, исчезла среди густого подлеска, и почти сразу же оттуда донеслись вопли и пронзительные испуганные крики орков, которые оказались на пути смертоносной пантеры.

Всадница из Несма схватила лук и побежала к своей лошади, которая уже поднялась на ноги и неуверенно ковыляла по траве. Женщина попыталась утешить животное ласковыми словами, обошла вокруг, поморщилась, осмотрев раны. Она не хотела признаваться себе в этом, но понимала, что раны от копья и стрел наверняка окажутся смертельными для ее верной спутницы. Но страх тут же исчез, его сменили решимость и гнев. Гизелла спокойно взяла колчан со стрелами, притороченный к седлу справа. Она вытащила стрелу, вложила ее в лук и зашагала в сторону леса, твердо намеренная отомстить мерзким оркам.

Вульфгар резко вывернулся, устремился вперед, пригнув голову, так что даже перекатился через распростертого на земле огра. Вскочил на ноги, быстро сделал несколько шагов прочь от чудовища, затем развернулся к нему лицом.

Огр как раз поднимался, он еще не выпрямился, но уже размахивал дубиной.

Однако Вульфгар был проворнее, и магический Клык Защитника уже вернулся в его руку. Огр приближался. Вульфгар устремился вперед, прямо на врага, и, когда тварь хотела выпрямиться, врезал молотом прямо в лоб огра. При этом мощном ударе мускулы его напряглись, и оружие завибрировало так сильно, словно молот врезался в гранитную стену, а не в существо из плоти и крови.

Тяжелое оружие размозжило плоть, разбило череп, мозги огра брызнули во все стороны, и чудовище рухнуло наземь. Конечности его подергивались, глаза вылезли из орбит, но он уже был мертв.

А Вульфгар побежал за врагами, которые пробирались через подлесок.

Он понял свою ошибку только после того, как копье ударило его в левый бок; он как раз миновал ближайшее толстое дерево.

Однако рефлексы Вульфгара были поразительными: он тут же стукнул кулаком по древку копья, и орк не успел вонзить его глубоко. Варвар выронил Клык Защитника, развернулся, схватил копье еще и правой рукой, а левую резко опустил вниз и извлек оружие из раны.

Не обращая внимания на боль от застрявшего в ране наконечника, он вцепился в копье, которое орк все еще сжимал в лапах, рванул его вверх, начал трясти и вращать, и в результате оторвал орка от земли.

Орк оказался довольно сообразительным и выпустил древко прежде, чем Вульфгар швырнул его прочь, но варвар предугадал это. Он резко развернулся вправо, затем шагнул влево, к орку, который в этот момент снова опустился на землю, и ударил противника древком копья.

Голова орка резко дернулась в сторону, из пасти полетели зубы и сгустки крови. Он был оглушен, пошатнулся, но каким–то образом удержался на ногах.

Но Вульфгар, исполненный ярости от полученной раны, на этом не остановился. Держа копье двумя руками, он ударил древком по горлу орка, под подбородком, зарычал и сделал движение вперед и вверх. Тем самым он развернул орка, оторвал его от земли, затем, наступая, придавил врага к стволу дерева. Он с рычанием продолжал нажимать на копье, решив раздавить мускулистую шею твари. Но древко сломалось, и Вульфгар но инерции покачнулся вперед. У орка еще осталось достаточно соображения, чтобы наклонить голову и с силой ударить варвара лбом в нос.

Вульфгар не стал уклоняться от удара, не обратил внимания на головокружение и металлический привкус крови на губах. Он широко развел руки, снова соединил их и одновременно сделал движение вверх — именно в тот момент, когда орк протянул к нему лапы.

Острые концы обломков копья, послужившие варвару оружием, с силой вонзились в уши орка.

Тварь задрожала и начала яростно извиваться. Вульфгар заревел, но не выпустил жертву, снова придавив ее к дереву.

Он вращал остроконечные палки и надавливал на них, но в этом уже не было нужды: обломки копья пронзили мозг орка.

Вульфгар отшвырнул труп в сторону и, спотыкаясь, двинулся к своему молоту, валявшемуся неподалеку. Поднял руку, вытер кровь, струившуюся из сломанного носа, закрыл глаза и тряхнул головой, чтобы разогнать туман перед глазами.