— У нас есть прибежище.

— Что за прибежище? Город? Как называется? — допытывался Вадим.

— Названия мы не знаем. Но место, где перезимовать, есть.

— Я хочу в Гондор, — заплакала одна из девчонок. — Почему мы не можем поехать в Белый город? Навсегда...

— Ладно, — Вадим спрыгнул с коня, взял под уздцы, — я остаюсь.

— Отлично. Пусть твои барышни конягами занимаются, а ты нам поможешь с той стороны носилки притащить, — Ланьер похлопал парня по плечу, чем наверняка глубоко оскорбил «Элронда». — Сразу двумя парами пойдем.

Из вездехода вылез Каланжо, принялся соскребать с рук окровавленные перчатки.

— Наш Лобов везунчик! — сообщил капитан. — Жить будет! Терри ему обещала!

Что ни говори, а Лобову повезло. И крикуну в платке повезло. Он не умер. Хотя его перетащили последним. Ролевики для своих лошадей решили приспособить один из брошенных «синими» грузовой фургон. С рассветом караван тронулся в путь. Джип ехал впереди. Виктор — за рулем. Каланжо — рядом, держа гранатомет наготове. Первый вездеход вел Борис, второй — сержант. Третий — Терри. Последними путешествовали ролевики со своим скакунами.

Дорога была пуста. Но Виктор знал, что это обманчивое впечатление. Мары уже здесь, рядом. Пока опасаются. Выжидают. Час, другой — и нападут...

Время встало.

— Лейтенант, — сказал подполковник с перевязанной рукой. — У меня была мечта — открыть собственную школу. Детей воспитывать. Но я решил, что прежде я непременно должен побывать за вратами. Это такой опыт, который нигде больше не приобрести.

— Так вы погибли? — спросил Виктор.

— Да, этой ночью меня застрелили... Вы спасайтесь. Они уже здесь.

Подполковник исчез.

В густом ельнике затаились мары. Виктор не видел их, но знал теперь, что они там.

— Мары! — рявкнул он и ударил по тормозам.

Каланжо выстрелил из гранатомета. Одновременно — почти — впереди вспыхнуло ослепительно белым. Виктор почувствовал, как бешеная сила вскидывает джип на воздух.

Дальше был провал. Тьма. Ничто. Но еще не смерть.

Когда Ланьер очнулся, все вокруг застилал дым. Виктор лежал на палой листве. Невдалеке, на обочине, горел перевернутый вверх колесами джип. Стояла странная тишина. Абсолютная. Неживая.

Виктор попробовал приподняться. Тут же слепящая боль вспыхнула в голове. Такая, что глаза сами собой зажмурились, и Ланьер вновь ткнулся лицом в прелую листву. Нет, так не пойдет. Где Каланжо?

— Капитан! — позвал он и не услышал собственного голоса, вообще ничего не слышал. Тишина...

— Капитан!

Виктор вытащил «Гарина» из кобуры и пополз в сторону от дороги. В лес. Почему? Неизвестно. Он потерял всякую ориентацию, чувство времени тоже исчезло. Но кто-то в абсолютной тишине повторял одно и то же слово: «Ползи!» Виктор прополз шагов десять и снова замер, прижавшись щекой в земле. Он не услышал. Не мог услышать. Но почувствовал... вибрацию, что ли. Кто-то совсем рядом бежал. Виктор приподнял голову. Map. В накидке, в черном колпаке. Только мары в завратном мире прячут лица. Человек бежал к дороге и Виктора не видел. В руках у парня был гранатомет. Ланьер приподнялся. Прицелился. Бластер чем хорош — не надо делать поправку на ветер или на скорость бегуна. Луч находит цель мгновенно. Разряд угодил мару точнехонько в голову. В ухо? Возможно. В одно ухо вошел, в другое вышел.

И тут лес озарился ярким безумным светом. Виктор инстинктивно ткнулся лицом в палую листву. Взрывной волны не было. Только свет. Когда Ланьер поднял голову, слева факелами горели деревья.

Кто это стрелял? Борис? Или Терри? У кого могли быть фотонные гранаты?

Хорошо, хоть не ослеп. Только оглох.

Виктор встал. Боль в голове плескалась по-прежнему. Тошнило. Сделал шаг. Согнулся, выблевал съеденные час назад консервы. Стало чуть легче. Почти не скрываясь, пошел к дороге. Шатался, натыкался на деревья. Не знал, стреляют еще или нет. Не слышал. Ему казалось — вокруг тишина и покой.

— Это не мар... я не мар... меня контузило... и я не мap... — выкрикивал Виктор, не слыша собственного голоса. — Будем надеяться, что остальные не оглохли и не всадят в меня обойму. Благо патронов у них сейчас хватает. Говорят, почти половина всех потерь за вратами — это огонь по своим...

Джип по-прежнему горел. В нескольких шагах в стороне на дороге лежал капитан Каланжо. Подле капитана на коленях стояла Терри, обливала перевязочной пеной голову. Пена, когда затвердеет, будет не хуже бинта плюс еще окажет антисептическое действие. Врачиха подняла голову, что-то сказала. Ланьер видел, как шевельнулись ее губы.

— Он жив? — спросил Виктор и указал на Каланжо. — Я ничего не слышу. Не слышу. — Он приложил палец к уху.

Терри кивнула.

К ним подошел Вадим. В руке «эльф» держал серебряный посох. Без набалдашника. Ну, теперь ясно, откуда вылетела фотонная граната. И как ее ролевики протащили через охрану врат. Магический шар, понимаете ли...

— Еще гранаты есть? — спросил Виктор.

Вадим отрицательно покачал головой.

Ехать дальше они не могли. Разбили лагерь. Один из вездеходов оказался сильно поврежден, надо было вернуться к мосту, взять другую машину, перегрузить раненых. От джипа остался лишь сгоревший остов. Пришлось выгрузить скакунов из грузовика и ехать назад к мосту за техникой. Девчонок-ролевиков вооружили гранатометами и велели охранять стоявшие у обочины машины. Глядя на них, Борис покатывался со смеху. На самом деле смешного в их нелепом положении было мало.

Терри дала Виктору пару таблеток и знаками показала, что ему надо поспать. Но он лишь отрицательно покачал головой. Уселся на подножку и стал ждать. Он не сомневался, что глухота не помешает ему почувствовать опасность раньше других.

К счастью, Вадим с сержантом обернулись быстро.

Раненых перегрузили в новый вездеход. Перекусили.

Не успели тронуться, как встретили отступающих «красных». На одном вездеходе — двенадцать человек. Виктор хотел остановить, объяснить ситуацию, но те промчались мимо. Решили, что Ланьер попросит у них помощи. Виктор пожал плечами: к вратам эти ребята никак не успевали — даже если бы мост был целым. По всем расчетам не успевали. Но им, по-видимому, было плевать на расчеты.

Колонна тронулась в путь уже в темноте. Виктор посмотрел на часы. До закрытия врат оставалось двадцать восемь часов.

Алена надеялась, что Виктор вернется первого сентября. Или второго. Максимум третьего. Как только врата откроются и начнут пропускать вояк с той стороны, Виктор будет здесь — портальщики всегда возвращаются первыми. Какой смысл сообщать вчерашние новости? Или освещать эвакуацию? Бегство почти никого не волнует — только тех, кто ожидает своих.

Но день проходил за днем, а Ланьер не возвращался.

Алену все чаще посещала мысль почти очевидная и тем более неприятная: Виктор вернулся, но почему-то не сообщил о своем возвращении. Она звонила ему, ответ был всегда одинаков: абонент недоступен. Его программу в «Дельта-ньюз» вела все та же милашка брюнетка, что замещала Виктора летом. Рейтинг портала падал. Гремучка дважды разговаривал с Аленой, спрашивал о Ланьере, не скрывая раздражения. Значит, Виктор прячется еще и от начальства. Затаился. Лег на дно. Такое случается довольно часто. Обычно творческие личности этим грешат. Бросают все, садятся в аэробус, мчатся на другой конец земли. Меняют имя, профессию или становятся бродягами. Выбрасывают комбраслеты, выдирают вживленные чипы, покупают фальшивый идентификатор. По статистике, каждый год пропадают сто тысяч человек. А то и больше. Уходят неизвестно куда. Это кроме тех, кто остается за вратами навсегда.

Все это так, но Ланьер никогда не походил на человека, способного все бросить и бежать. Он был слишком привязан к цивилизации, к порталу, к сети. Или Алена плохо его знала?