Магия?! Меня вдруг бросило в жар. Лишь владеющий “даром” способен был вытворить то, что устроила здесь Каролина. И “даром” особенным, малоизученным и непохожим в своем проявлении на те стандартные формы, с которыми все мы привыкли работать. Как же я, очень умело ловившая каждый намек “одаренности” девочек, не смогла с первого взгляда распознать в Каролине Волшебницу?

– Ладно, забудем все, что я тебе говорила, – сказала я ей. – Ты сдала свой тест, и ты останешься здесь. Полагаю, проблем не возникнет. Твои документы с собой?

– Да, конечно.

Кароль поднялась с пола и взяла сумку. Вынув тонкую папку, она протянула ее мне… Я вновь посмотрела на девочку и ощутила волну теплоты и щемящей пронзительной радости. Радости, что она здесь! Что мы встретились! И ей не нужно доказывать право на что-то, достаточно просто быть там, где ей хочется… Благословенный и редкостный “дар”!

– Каролина – особая девочка. Она прославит свой выпуск, – однажды сказала я Марку, когда мы с ним встретились.

Как я и полагала, он быстро забыл о размолвке в бассейне и сделал все, чтобы мы вновь были вместе. Однако я не могла не признать, что в последнее время Марк стал совершенно другим. Изменился настолько, что мне было трудно узнать в нем того человека, которым я увлеклась десять лет назад… Напрочь исчезли открытость и легкость, почти бесшабашность, которые так подкупали меня и бесили Вилетт Рианнон.

С Марком что-то случилось, он стал раздражительным и агрессивным. Любые вопросы, которые я задавала, могли спровоцировать ссору. Он просто закрылся и не позволял никому заглянуть к себе в душу. Марк Рассел как будто хотел доказать что-то… Только кому? Себе? Мне? Старшим Башни? Я не понимала, что с ним происходит, но мне было больно. И встречи, которые раньше дарили нам радость, теперь стали вдруг угнетать.

Я была даже рада, что мы теперь видимся реже. Ребята из “Школы Великих” в первый год обучались раздельно, и только за месяц до Главных Каникул происходило слияние женских и мужских подгрупп.

– Каролина? Та самая, что пришла в “Школу” сама? – спросил Марк.

– Да. А что, слухи быстро расходятся?

– Наглость – еще не “дар”, – резко ответил мне Марк.

Я отчетливо слышала в тоне ревнивые нотки, и это меня неприятно задело. Мне вновь показалось, что он ищет повод для ссоры.

– Тебе не нравится, что среди девочек вдруг появилась Волшебница с истинным “даром”? – спросила я прямо, желая пресечь недомолвки.

– С чего ты взяла? – недовольно ответил он, даже не пробуя скрыть раздражение.

– Раньше ты вел себя совершенно иначе. В двух первых наборах твой “сектор” был ярче, сильнее, чем мой. А последний твой выпуск не слишком удачен. Похоже, тебя задевает, когда у меня…

– Чепуха! – покраснев от досады, прервал меня Рассел. – В моей группе маги, а ты, как всегда, набрала одних кукол!

Я вспыхнула. Марк уже знал, как меня задевают такие упреки и каждый раз, словно нарочно, использовал их в наших спорах.

– Последняя “кукла” пройдет в “Академию магов”, хотя туда редко берут женский пол, – закипая от гнева, но с приторно сладкой улыбкой, ответила я. – Я уже говорила тебе: Каролина – особая девочка. Второй такой просто нет.

– Как сказать! – усмехнулся Марк. – Этот год явно особый. К нам в группу пришел маг такого масштаба, который тебе и не снился! Он первый во всем. Иногда я боюсь, что уже недалек час, когда этот парень меня обойдет.

– Хорошо, когда ты объективно способен себя оценить! – иронично вздохнула я, втайне надеясь, что это последняя шпилька, которую я отпускаю сегодня. – Если твой мальчик настолько хорош, то получится чудная пара Волшебников.

– Дети не могут быть равными! – вновь закипая, ответил Марк. – Девочки всегда слабее! К тому же ты вряд ли способна воспитывать тех, кто хоть в чем-то сильнее тебя.

– Там посмотрим! – с досадой сказала я Марку, почувствовав, что я устала с ним спорить. – Твой парень вряд ли способен тягаться с Кароль.

Марк ушел, хлопнув дверью, а я еще долго сидела, не в силах пойти спать. Он нравился мне, я привыкла, что Марк всегда рядом… Однако мириться с его беспричинной агрессией мне было трудно. Я видела, что Марк стремится обидеть, задеть… Для чего? Что случилось с ним за эти несколько месяцев? Что же у нас происходит?

Насколько я знала, партнеры Валенты и Рианнон никогда не пытались возвыситься за их счет… А может, пытались? Не все разговоры, которые мы ведем в спальне, известны другим…

Год занятий прошел хорошо, мои девочки очень сдружились. Такое бывало нечасто, поскольку среди нашей новой элиты, особенно в первое время, легко могла вспыхнуть война небывалых амбиций. Однако пока в “женском секторе” было спокойно.

Сначала я опасалась, как воспримет Сабина приход конкурентки, однако они с Каролиной прекрасно поладили. Я лишний раз убедилась, что зависть и ревность способны дать всходы лишь в душах униженных, слабых, озлобленных. Тот, кто уверен в себе, не захочет унизить другого за то, что тот тоже талантлив. Чужой “дар” внушает ему уважение и интерес.

Каролина легко сходилась с людьми. Не только мои Волшебницы, но и девочки из двух других групп любили ее.

Как-то раз, когда мы собрались у Валенты, Вилетт Рианнон мне сказала, что в этом году ее даже смущает отсутствие громких “разборок” среди подопечных.

– Считаешь, что дело в Кароль? – откровенно спросила Валента, заметив, как я улыбнулась. – Возможно и так. Рядом с нею не хочется спорить и ссориться.

– Точно, – легко согласилась Вилетт. – Кароль – странная девочка! В хорошем смысле… В хорошем! А вот за Ванессой присматривай, Кайя. Еще тот подарок…

– Ты хочешь сказать, за Шарлоттой? – опять перебила Валента. – Которая нам не дает житья?

– Взрывоопасная пара, – легко согласилась я, не уточняя деталей. – А знаете, есть слух, что Старшие…

Мне удалось сменить тему, беседа легко перекинулась с девочек на наши «высшие сферы».

Шарлотта… Ванесса… Они обе нравились мне.

Одна, зеленоглазое чудо из сказки, мой маленький эльф – своей дикой, почти неуемной энергией, вечной потребность двигаться, что-то затевать и проказничать. Не со зла… Не для того, чтобы причинять боль… Просто силы, бродящие в юной крови, постоянно искали какой-нибудь выход. Обидев, Шарлотта могла почти сразу утешить, и очень легко забывала, когда кто-то ссорился с ней.

Если бы Лотта только хотела, она бы могла очень многое. Я не ошиблась, когда ощутила, что в девочке что-то сокрыто. В ней на самом деле жил “дар”. Но Шарлотта его не считала особенно значимой частью своей буйной личности. Лотта прекрасно справлялась с общей программой, а всю остальную энергию тратила на спортивный зал и хулиганские выходки.

Даже Вилетт, поначалу любившая Лотту, уже к середине учебного года решила, что мы с ней ошиблись в оценке забавного “шумного духа”.

– Да, яркая девочка, но слишком нервная, – как-то сказала она. – Заводила, однако ранима и впечатлительна… Не признает дисциплины. Опасный конфликт между внешней манерой общаться и внутренним миром. Смотри, Веда, как бы нам впрямь не пришлось сожалеть о поспешном решении. Лотта еще покажет себя!

Ее слова не смутили. Для девушки клана Порядка важна одержимость идеей, готовность служить своим принципам даже ценой отречения от своей собственной жизни. А для Волшебницы на самом первом этапе важнее свобода порывов и впечатлительность. Что до строптивости Лотты, то я могла бы поклясться, что с возрастом это пройдет!

Ванесса Истаргет была совершенно другой. Одержимой своим слабым “даром”, почти фанатичной. И это смущало. Она знала, к чему стремится, чего ждет от жизни. Ванесса всегда тяжело забывала и плохо умела прощать. Но ее непреклонность внушала к себе уважение, с ней нужно было считаться, как с взрослой.