На моё удивление, Мария с ресепшена пропала, и её не было видно два дня. Я запереживал, пошёл узнавать у других девушек, но ко мне подошёл очень вежливый человек в штатском и заверил, что с ней всё в порядке, просто органы безопасности решили перестраховаться и убрали её из адъютантов. Всё это было сказано очень вежливо и с улыбкой, поэтому я поблагодарил его за помощь, не став продолжать разговор. После того случая количество полиции в Олимпийской деревне стало больше раза в три, но кроме неё появились вот эти люди в штатском со знакомыми мне взглядами, похожими на комитетчиков из СССР.

У меня мелькнула мысль, если они поговорили с Марией, тогда почему не пробуют допросить меня? Вопрос был очень интересным, но я решил, что скорее всего наши руководители делегации не согласовали это общение, и успокоился, порадовавшись за свою предусмотрительность. В тот день, когда она мне призналась, что её подослали, я написал письмо, о том, что местной сотруднице угрожают, ей требуется помощь в связи с похищением брата и запечатав конверт, отдал его Денисову. Глава делегации прочитал и удивлённо спросил меня:

— Зачем говорю ему об этом, если это дело местной полиции? Пусть девушка обращается туда, это не наше дело.

Но я лишь пожал плечами, объяснив, что он сам говорил доводить до его сведения всё необычное. Комитетчик странно на меня покосился, но письмо себе оставил.

В остальном для меня началось спокойное время, поскольку дисциплины шли одна за одной, другие спортсмены трудились, радовались, огорчались, а я с двумя золотыми и одной бронзовой медалью мог спокойно отдыхать. Недавно так вообще оказывается Мексику посетил ещё и космонавт Герман Титов, который встречался с президентом, а вечером заглянул к нам. Людей, поговорить с ним собралось очень много, даже я не выдержал и спустился в клуб послушать этого человека. Рассказывал он очень интересно, подробно и с полным осознанием дела, оставаясь при этом спокойным, улыбчивым человеком без малейшей звёздности, что конечно чрезвычайно всех подкупало.

Когда волнение окружающих от встречи со вторым космонавтом чуть схлынуло, он извинившись перед окружающими его людьми, пошёл в направлении меня.

— Привет Иван, — он улыбнувшись, протянул мне руку, — тебе Юра привет передавал, попросил лично пожать тебе руку.

— Добрый вечер Герман Степанович, — я едва не икнул от его слов, — спасибо большое. Я рад с вами познакомиться, для меня это большая честь.

Он широко улыбнулся.

— Для нас честь знать таких спортсменов Иван, а эта твоя выходка на 200 метров, когда ты всех заставил думать, что у тебя не хватает сил бегать, просто нечто. Я чуть не поседел на пять лет, когда увидел уверенный финиш после всех этих кривляний ранее.

К нашему разговору прислушивались многие спортсмены, кто-то, узнав, что я знаком с Гагариным, открывал рот в неверии.

— Здесь я ещё пару дней, покажешь свои медали? — спросил он.

— Конечно Герман Степанович, — закивал я, — когда вам будет удобно?

— Думаю давай завтра в восемь? — предложил он, — здесь же.

— Договорились, спасибо вам за поздравление, — я пожал ему руку, и он извинившись, отошёл к ожидающим его людям.

Рядом со мной мгновенно оказалась Ольга Карасёва, взявшая меня под руку.

— Иван! — требовательно сказала она.

— Ольга? — моя бровь поднялась сама.

— Ну-ка быстро признавайся, кого из космонавтов ты ещё знаешь?

— Никого больше, я с Юрием Алексеевичем-то виделся всего пару раз, — чуть слукавил я, поскольку история с самолётом была секретной.

— Да? А я вот ни разу, — она игриво посмотрела на меня, — расскажешь?

Мне было несложно, так что я рассказал только историю знакомства с ним в больнице, когда лежал с травмой. Гимнастке было интересно какой он в общении, в жизни, а я говорил только в возвышенных тонах, поскольку он действительно заслуживал этого.

— Ой, как интересно, — на меня лукаво посмотрели зелёные глаза, — может быть ты и мне покажешь свои медали? У себя в комнате?

Я задумался.

— «Пожалуй хватит с меня приключений с женщинами, — решил я, — завтра встреча с агентом, мне не нужны никакие сюрпризы больше».

— Я бы с радостью Олечка, но у меня есть девушка, — улыбнулся я ей. Гимнастка мгновенно надулась и отпустив руку, отошла от меня.

Больше ко мне интереса никто не высказал, поэтому я отправился на вечерню пробежку, столкнувшись там с невесёлыми американцами, которых гнобили собственные же газеты за их политический демарш на награждении и даже победа на эстафете 4 по 100 не заставила журналистов сменить риторику. От них ждали побед над «обколотым русским суперсолдатом», а их не оказалось, так что собак на них спустили порядочно. Поэтому поздоровавшись с ними, я пожелал сил и уверенности в себе, чем удивил их. Они прервали пробежку, подошли ко мне, и мы пожали друг другу руки, обсудив недавние соревнования и как кто из нас бежал. Расстались мы со странным чувством того, что общались сегодня ни как соперники, а просто спортсмены, которым есть, что обсудить. Закончив пробежку, я пошёл к себе, столкнувшись с грустным Эдвином Озолиным, который тоже поднимался наверх.

— Что грустим Эдвин? — у меня с барьеристом были нормальные отношения, поэтому я и не стал делать вид, что не заметил его состояние.

— Хотел жене подарок сделать, — тяжело вздохнул он, — не хватает сорока долларов. Уже у всех спрашивал, никто не хочет занять, а в предпоследний день, когда у меня будет вся сумма, не хочется так далеко ехать.

Я молча опустил руку в карман, нащупал всё оставшееся у меня и протянул ему.

— Бери, без возврата.

— Иван! — он отшатнулся от меня, — ты что? Сдурел?

— Эдвин, бери и всё, — я взял его руку и положил туда доллары, — мне нечего покупать на них, спортинвентарь стоит безумно дорого, а остальное меня не интересует.

— Ты не хочешь себе что-то купить? Своей девушке? — удивился он.

— У нас ещё три дня впереди, это шестьдесят долларов, на них куплю ей подарок, — заверил я его.

Спортсмен покачал головой.

— Давай хотя бы верну после следующих соревнований?

У меня в голове промелькнула мысль, что он может быть полезен мне в другом. Я кое-что не знал из жизни советских спортсменов, а человека, с которым можно было об этом откровенно поговорить в моём окружении не было.

— Слушай, а давай лучше так, — я понизил голос, — ты мне расскажешь, как и на чём зарабатывать при поездке на соревнования? Я вообще полный ноль в этом.

Он задумался, доллары в его руке выглядели уж слишком заманчиво.

— Хорошо, если ты не против, давай встретимся завтра в обед? Погуляем, заодно и расскажу всё что знаю

— Договорились, — обрадовался я, — тогда до завтра.

— До встречи Вань, — он спрятал деньги в карман и покачал головой, прощаясь.

Утром я волновался очень сильно, идя после завтрака в свою кофейню. Именно здесь была запланирована наша встреча с агентом Первого управления и поэтому я тут примелькался, бывая почти каждодневно.

— Добрый день сеньора, — улыбнулся я, выбежавшей встретить меня хозяйке.

— Добрый, сеньор Иван, — улыбалась она мне в ответ, — хотела ещё раз поблагодарить вас за подарки. Ваша придумка, вручать каждому ребёнку, который посетит мою кофейню вместе с родителями по советскому значку, что вы мне дали, приводит просто толпы посетителей. Мне даже совестно, что я за это просто бесплатно наливаю вам кофе. Может я начну их продавать, а вам буду отдавать деньги?

— Сеньора Катарина, — улыбнулся я, отмахиваясь словно от пустяка, — ну какие деньги, я же просто от чистого сердца вам решил помочь. Сами же говорили, что из-за открытия сетевого большого магазина неподалёку, ваш поток клиентов упал.