— Благодарю вас, это очень приятно, — я удивился, но спорить не стал, а пожал руку и попрощался.

Один из его родственников довёз меня до нужного адреса, и я специально супругам с утра сказал, чтобы они не ездили на работу, а ждали меня. Зайдя в квартиру, я снял сумку сплеча и поставив её на стол, открыл. Лена с Данилом замерли.

— Это теперь ваше, — прокомментировал я.

— Как наше? — мужчина вздрогнул, — откуда? Сколько здесь?

— Леночка оказалась дамой с богатым приданым, — улыбнулся я, — здесь восемьдесят тысяч.

— Сколько? — охнул он и присел на стул.

— А ты? — его жена перевела взгляд на меня.

— Я оставил себе пару картин на память и побрякушки для дела, — пожал я плечами, не став озвучивать их стоимость, поскольку ей было всё равно.

— Ты уверен, что тебе этого хватит? — уточнила она, смотря на меня пристально, — это огромные деньги Вань.

— Лен, решать вам, что с ними делать, я просто продал за нормальную стоимость. Твой покойный отец очень любил дорогие вещи, поэтому так много и получилось.

— Хорошо, спасибо тебе, мы подумаем, — она подошла, поцеловала меня в щёку и тут же вытерла её рукой, — спасибо за всё.

— Пока, а то я тороплюсь, — попрощался я с ними, и налегке пошёл обратно, ловя частника, который отвёз меня на базу ЦСКА за пять рублей.

Вернувшись только на следующий день домой, я застал Варю с круглыми глазами, вместе с такой же ошеломлённой Розой Ивановной.

— Чего случилось? — поинтересовался я, целуя подставленные губы девушки.

— Тебе звонили, — Варя отодвинулась и потрясённо на меня посмотрела.

— Кто?

— Гагарин, — с придыханием сказала она.

— Ты же его видела, он приходил ко мне в больницу, — удивился я, — чего ты так удивляешься нашему знакомству.

— Ваня! — она строго на меня посмотрела, — это для тебя такое обычные вещи, а Роза Ивановна, когда узнала об этом, полчаса обзванивала родственников, рассказывая, что разговаривала с самим Гагариным по телефону!

Горничная растерянно покивала головой, смотря на меня совершенно новым взглядом.

— Что сказал Юрий Алексеевич?

— Он извинялся, что вы с ним всё никак не можете пересечься, то тебя нет в Москве, то его, поэтому попросил приехать к нему на Новый год, встретить его вместе с ним. Тут уж точно никаких планов у него на эти дни нет. Я сказала, что передам тебе сообщение.

— Сейчас позвоню сам, — я, вспомнив номер, подошёл к телефону и набрал его.

— Иван? — трубку поднял он и мгновенно меня узнал, — наконец-то!

— Юрий Алексеевич, как я рад вас слышать, — радостно признался я в ответ, — простите пожалуйста, то тренировки, то соревнования, то личная жизнь, я звонил вам, но не заставал, когда было свободное время.

— Можешь не извиняться, — рассмеялся он, — у меня ровно так же. Ну так что? Будешь у меня 31 декабря?

— Да, конечно, что-то взять с собой?

— Если только хорошее шампанское, в остальном ничего не нужно.

— Всё договорились, простите ещё раз, — говорил я, но он уже положил трубку.

Повесив и свою, я повернулся, видя, как обе женщины смотрят на меня с широкими глазами.

— А Ира где? — спросил я.

— В садике своём, у них утренники начались у младшей группы, — ответил Роза Ивановна.

— Пойдёшь со мной? — спросил я у Вари.

Её глаза стали совсем большими.

— Я? К Гагарину? Ты с ума сошёл? — у неё затряслись руки.

— Ладно, поеду один, Иру побоюсь взять с собой.

— Нет! — Варя бросилась ко мне, — я поеду!

— Ты же только сказала, что не поедешь, — притворился я, что не понимаю её.

— Ваня! — она прижалась ко мне, — да родственники и подружки умрут от зависти, как я могу такое пропустить!

— Ладно, одежду только подбери. Красивое, но не вычурное. Можешь у Иры позаимствовать, думаю эта модница даже не заметит в своём шкафе временной пропажи одного платья.

— Да, вот только нужно тогда отменить одну встречу, назначенную на это же время, — вспомнил я, возвращаясь к телефону.

— Позовите пожалуйста Игоря, Иван спрашивает. Он знает, — трубку взял видимо дворецкий.

— Иван? — вскоре раздался запыхавшийся голос Щёлокова младшего.

— Привет да, — поздоровался я, — слушай прости, но я не смогу прийти к тебе на Новый год, меня только что позвали в другое место.

— Так, — в его голосе послышалось разочарование, — и на кого ты меня променял?

— Я думаю, ты меня поймёшь, — хмыкнул я, — Гагарин позвал к себе Новый год встретить, сам понимаешь, я не смог ему отказать.

На той стороне трубки наступило длительное молчание.

— Игорь? — осторожно произнёс я.

— Ты всё это время был знаком с Гагариным и мне ничего не сказал? — раздался в ответ возмущённый вопль, — да я мечтаю о встрече с ним! Сколько ни просил отца, но тот всё время отказывал, говоря, что лучше к космонавтам не лезть, тем более к таким.

— Ну ты не спрашивал, — хмыкнул я.

— Иван, хочешь я подарю тебе свою машину? — настойчиво предложил он, — только за одну фотографию с Гагариным?

— Ты настолько сильно хочешь с ним встретиться? — удивился я, такому предложению.

— Да это моя мечта! Шутишь что ли!

— Машину оставь себе, я спрошу у него при встрече про тебя.

— Иван! — завопил он от радости, — я вечный твой должник!

— Да кстати насчёт этого, — я понизил тон, — готовьте двести кусков.

— Сколько? — у него видимо челюсть отвалилась.

— За меньшее рисковать никто не будет.

— Хорошо, я передам отцу.

— Звони, предложение, как говорится, ограниченно по времени.

— Учту, пока Вань.

— Пока.

Положив трубку, я попал в руки Вари, которая повела меня за стол.

А уже через неделю, я с чемоданом денег и обвешанный аппаратурой вернулся в кабинет товарища Белого.

— Готово, — поставил я его на стол и раскрыл.

— Понятых и всё описать, — приказал он, а техники стали снимать с меня микрофон, маленький диктофон и кучу проводов. Потом были составлены акты о получении мной взятки от Игоря Щёлокова за получения согласования выезда за границу для зятя Щёлокова, и мы остались одни.

— А мы проследим куда и зачем он поехал, — радостно потёр ладони генерал.

— Я у Лены взял драгоценность, оставшуюся от отца, — сказал я ему, — могу выставлять на продажу?

— Давай, главное, чтобы не Брежнева захотела, хотя она в основном за новоделом гоняется, ей размер подавай, а не историю, так что хорошо, попробуй.

— Деньги отдам Лене, всё же вещь её! — предупредил я его, на всякий случай, немного слукавив про собственника предмета.

— Заплатишь налоги и отдашь, — пожал он плечами.

— Хорошо, — согласился я, поскольку всё равно реальную стоимость не собирался заявлять при продаже. Так делали все, чтобы как раз не платить огромные налоги государству.

— Кстати Вань, — вспомнил он, — ты когда успел на яйца Рашидову наступить? Его крик было слышно с самого Ташкента.

— Без понятия, — я пожал плечами, — даже не знаю кто это.

— Ну смотри, — покосился он, — врагов ты себе заводишь походя, да ещё и каких.

— Если хотите, можем с проверкой в Узбекскую ССР съездить, — предложил я, — я вам за неделю на него компромат нарою.

Комитетчик странно на меня посмотрел.

— Есть что-то конкретное?

— Вы знаете, как я газеты люблю читать, — улыбнулся я, — особенно достижения лёгкой промышленности.

— Ваня хватит темнить, — рассердился он, — чего увидел, говори, как есть.

— Количество посевных для хлопка не соответствует получаемому урожаю, даже при самой большой производительности, прорастании и 100% сборе, невозможно собрать столько с заявленной территории, — я пожал плечами, — я просмотрел за десять лет отчёты в газетах, и удивился, почему это никто не видит, кроме меня. На вашем месте, я бы арендовал у Министерства обороны самолеты с аэрофотосъёмкой, отснял засеянные хлопковые поля, прикинул примерно реальный урожай, а потом дождался бы официальных отчетов об урожае и поехал задавать вопросы.