С центральной властью Кореи он даже не пытался связаться — не хотел привлекать внимания, потому что засылал лазутчиков в Китай. Сына боярского Ермоху Житникова и нашего сомольского китайца по имени Бокин. Еромоха с трудом объяснялся по-китайски, как и Бокин по-русски, но друг друга они понимали. Оба пацаны ещё — лет по четырнадцать. Так они пристроились к обозу, уходящему в сторону Пекина, который нынче называется Пежином.
Сама Корея, как выяснилось, платит дань Китаю и считается его вассалом. Но администрация здесь местная. Ещё Васе подсказали, что торговать европейцы предпочитают через Макао, которым нынче владеют португальцы. Однако чай, шёлк и фарфор китайцы продают только за серебро — товары, привезённые из Европы их не интересуют. Это так официально считается, но мы-то знаем, что пушки они у голландцев берут. Одним словом, клубок из неясностей здесь знатный.
Так капитан Жданов наведался в Макао и выяснил, что мягкая рухлядь в качестве платы тоже принимается — он не всё распродал в Вонсане. А на обратном пути наведался в Японию, где выяснил, что местные умеют выделывать шёлковые ткани — Китай в этом деле оказался отнюдь не монополистом. А ещё японцы ратятся с айнами за самый северный из крупных островов своего архипелага — за Хоккайдо.
Я к чему про это рассказываю? Да к тому, что международная обстановка в этих далёких землях напряжённая и запутанная — разбираться в ней нужно пристально. И тут, как на заказ, приезжает в ссылку отъявленный дипломат и в остальном человек неглупый и замечательно образованный — князь Василий Васильевич Голицын. Почему я утверждаю, что в ссылку? Из-за царевны Софьи. Людская молва именно этого царедворца и вообще канцлера назначила в любовники старшей сестре Петра. Государь долго сдерживался, но после замужества Софьи Алексеевны понял, что напрасно он терпел неприятного ему вельможу, и отправил его на противоположный край своей необъятной страны. С главой Стрелецкого Приказа Шакловитым — в точности та же история. И его полагали царевниным фаворитом. А им оказался Строганов. Я не удивлюсь, если выяснится, что в Орле-городке на Каме нынче живут и здравствуют старшие дети царевны — места эти от столицы удалённые стараниями Строгановых благоустроены. Чужие там не ходят.
Ну а теперь промыслом затейницы Судьбы и по причине гневливости государя у нас с Софи сразу два столь нужных деятеля под рукой образовались — для военных хлопот и для посольских. Фёдор-то Шакловитый попытался разок проявить неподчинение по отношению к адмиралу, но тут же получил кулаком в ухо. Софочка у нас девица рослая и мышцастая — обстановку чувствует тонко. Если нужно применить силу — применяет стремительно.
Так что теперь Федор Леонтьевич исправно налаживает проезды сухопутные между местами расквартирования воинских контингентов, проверяет исправно ли несётся дозорная служба, да снаряжает разведчиков в поиск на сопредельную территорию.
Василий же Голицын, едва прибыл, послушно явился на зов адмирала и выслушал подробные инструкции, мигом поняв, что предстоят ему труды великие по установлению связей не только с высокомерным Китаем, но и с непростой для общения Кореей, и с неприветливой Японией. Да и с неорганизованными анархистами Айнами необходимо поладить, если выяснится, что на Хоккайдо имеется незамерзающий порт.
Почему я сомневаюсь в том, замерзает ли море около Хоккайдо? Потому что помню зимнюю олимпиаду в Саппоро. Но, с другой стороны, этот остров омывается Тихим океаном, в котором наличествуют всякие-разные течения. С третьей — помню замёрзший Ла Манш. Собственными глазами не видел, но в ту особо суровую зиму об этом даже в газетах писали.
Сразу отмечу, что хорошие дела быстро не делаются — это несчастья разные да беды случаются внезапно, а постройки или знания прибывают постепенно. Так что городок прирастал медленно. А вот сынок совершенствовался стремительно — завёл себе приятеля мальчугана-гольда, с которым пропадал где угодно, только не дома. Родительский надзор осуществляла пара лохматых псов. Гольды называют себя нанайцами и к собакам относятся уважительно, а Чарльз Ричардович прекрасно осведомлён о том, где в этом городишке расположен склад юколы — высушенной до деревянной твёрдости рыбы. В принципе, она довольно вонючая, но неплохо хранится, да и для людей из неё иногда готовят по особым рецептам. Кухни народов мира не перестаёт изучать Консуэлла. Последний раз она отписывала из Персии. Так про Чарльза. Он с приятелем своим по имени Дерсу не только по Сомольску носится. Они и к айнам в ближайшее ихнее селение наведываются, и к гилякам заглядывают. Не совсем сами, а на санках и с приглядом пары казаков в компании гувернантки.
Положение самого высокопоставленного ребёнка в округе несколько сдерживает темперамент принца Амурского, но не фатально — ему дано много воли. Только в школу пока не пускают — мал ещё. Дети вообще народ непосредственный — легко сходятся, запросто ссорятся, быстро забывают обиды и нахватываются друг от друга самых разных слов. По вечерам же сынок рассказывает маме на ночь о том, где был и что видел — вот и источник сведений об обычаях народцев, живущих окрест. Софьюшка охотно разговаривает с сынишкой.
Отношения между ним и отчимом сложились непритязательные, сильно укрепившиеся после экскурсии по "Горгоне". Как-то незаметно Чарлик стал звать Василия батей, ну а тот воспринял мальчишку как сына — это само вышло, без специального разговора. Зато на следующую экскурсию принц привел с собой к кораблю целую ватагу сверстников, и в роли экскурсовода выступал сам. Понятно, что его поправляли и подсказывали, но в целом… в целом начала повторяться ипсвичская история, когда старшая дочь первой леди на деревне сгоношила окрестную ребятню в собственноручно организованную школу. Разница в том, что здесь школа уже есть. И ещё — большая часть тутошней детворы несильна в русском, что требует учёта при планировании занятий. Или детский сад организовать? Здесь ведь не три нации инородцев обитают — тунгусы заглядывают, эвены с берегов охотского моря приходят менять меха на промтовары. Корейцы с китайцами появляются. Для Софи это очень нужные люди, поскольку местная экономика строится на охоте, рыболовстве и собирательстве, к которому невольно хочется отнести и золотодобычу — старательство.
Скупать золотой песок и самородки мы бы рады, да только приносят его редко и понемногу. Наверное, относят в места, где живут более цивилизованно, чтобы использовать добычу к собственному удовольствию там, где это позволяет устроиться с удобствами или как следует кутнуть. Идти по пути отбора золота Софи пока не решается — присматривается и соображает.
Дела у купцов разворачиваются шибко медленно из-за малого количества наличных денег в обороте. Особенно медных, то есть для мелких расчётов. Вот тут я и припомнил бляшки на треуголках — сварить из чугуна переобогащённую азотом нержавейку нам и здесь вполне под силу. Вязкая она — вполне нормально штампуется. Начать я решил с копеечной монеты весом в один грамм, как это когда-то было в советских деньгах. Их в качестве гирек использовали. Так и мы поступили по тому же принципу. На аверсе "1 копейка", на реверсе "Амур русский" чтобы не перепутали и не увезли дальше устья Шилки. Пресс изготовили гидравлический на десяток тонн, а то при ударном методе чеканки матрица с пуансоном быстро выходят из строя. Да и начали потихоньку расплачиваться этими деньгами.
Копейка нынче не пустяк — это соответствует оплате одного рабочего дня. По крайней мере по обычаям лодочных дворов. Экипажи судов получают по две, а капитаны и судоводители по три. Мы двухкопеечный номинал пропустили и начали штамповать "трюнчики" потому что это алтын, пятаки и гривенники. Выше решили не забираться, поскольку основные расчёты происходят как раз в пределах означенных сумм, да и монеты становились слишком крупными и увесистыми.
Так оживилась торговля помаленьку — соболятники быстро привыкли обменивать добычу на наши жетончики, чтобы потом на них купить того, чего понадобится. В подати мы их принимали — подушное-то никто не отменял, хотя собрать его можно было только с посадских. Горожан, то есть. Земельного налога тут не вводилось — это было бы совсем смешно. А с продаж двадцатую долю только с купцов — с неграмотного населения, раскиданного по миллионам квадратных километров ничего не взять. И ещё приметили, что денежки из оборота помаленьку исчезают. Похоже, перековывают их местные умельцы на нужные вещицы.
