— Разъяснения? — изумился баронет. — Какие разъяснения?

— Вопросы буду задавать я, — мне опять удалось прорваться к речевому аппарату и подыграть мамулиной шуточке.

— Да, конечно, как вам будет угодно, — с улыбкой на лице откликнулся второй мужчина. И тут к нам приблизился третий, одетый в широкие штаны и башмаки с чулками. Этот силуэт, кажется, был моден при Шекспире. А нынче штанишки обычно носят поуже. Зато мужик оказался простым и внятным.

— Сэр Энтони Дин[12], строитель этих кораблей, — и он плавным и обширным движением указал на всё вокруг. И на тот самый линкор, как подсказала мне упорно изучающая современные плавсредства Софочка, и который маман определила, как галеон, задняя часть которого заинтересовала меня своими мачтами, — чем могу быть полезен?

— Очень приятно, сэр Энтони, — совершенно другим тоном ответила маменька. — Агата Корн с дочерью Софи и крестницей Мэри. Мы шли мимо, — кивнула она в сторону шлюпки, — и невольно залюбовались вот этим восхитительным кораблём. Не утерпели — пристали к берегу, чтобы рассмотреть поближе это чудо.

— Ведь оно создано на основании опыта лучших мастеров Англии, — перехватила управление Софочка и поддержала политес.

— Такое мощное и крепкое, — подключилась Мэри. А маман взяла под ручку учтивого сэра и, придерживая левой шпагу у своего бедра, повела его прямиком туда, куда надо.

Я попытался показать язык двум чересчур напористым невежам, но моя хозяюшка этого не позволила. Мы прошли к причалу, рядом с которым уверенно сидел в воде серьезного размера обстоятельный корпус с показавшимися мне знакомыми мачтами.

Разумеется, показали нам решительно всё на верхней палубе. Это было довольно долго и очень занимало Софи, которая буквально засыпала мастера вопросами об устройстве и назначении бесчисленных приспособлений, которые именно в этот момент доделывали или исправляли — чувствовалась предсдаточная горячка. Но конкретно меня интересовала только мачта на корме. От степса до клотика.

Разумеется, измерительная ленточка была у нас с собой. И Мэри с карандашом и бумагой. А ещё рукавицы из свиной кожи, пользуясь которыми, мы вскарабкались по вантам на мачту и от всей души провели необходимые измерения. Оказывается, я не сильно ошибся в прикидках размеров и пропорций. А ещё сообразил, что на своём флейте папенька самую заднюю и самую маленькую мачту вооружил иначе, увеличив парусность за счёт существенно большей, чем у "латины" площади бизани, растянутой между достаточно длинными гиком и гафелем. А ещё он выиграл в площади, добавив сверху прямой парус крюйсель, который повесил на дополнительно поставленную крюйс-стеньгу.

Сэр Энтони с любопытством поглядывал на манипуляции девочек, одетых мальчиками, не забывая раздавать указания снующим повсюду работникам верфи. Кажется, ему понравилось, что ни одна из нас ни разу не угодила никому под ноги. Так практика работы в кузнице располагает к повышению увёртливости.

— Сэр! — почтительно обратилась к корабелу Софочка. — А где же крюйс-стеньга?

— А вы, юная леди, как я вижу, в курсе последних веяний в непростом деле кораблестроения. Однако, именно на этом линкоре подобная новинка сочтена излишней.

— Из-за установки в кормовом укреплении более мощных и тяжёлых артиллерийских орудий? Чтобы не было перевеса назад? — не утерпел я.

Наш гид выразительно посмотрел на нашу маму.

— А как по мне, то эта мачта чересчур велика, — вдруг заявила Мэри. — Вон та будет в самый раз, — показала она на пристроившийся к другому причалу корабль существенно меньшего размера.

— На флейт похоже, — пробормотала Софи.

— Флейт и должен быть похож на флейт, — открыто улыбнулся сэр Энтони.

— Тогда почему у него на корме транец? — не утерпел я.

— Потому что он не голландской постройки, — объяснил кораблестроитель. — Признаюсь, корма плавных обводов несколько прочнее, однако и у прямого среза тоже имеются определённые достоинства.

— Получается полнее, отчего имеет лучшую плавучесть и позволяет нести в надстройке юта больше пушек, — снова ввинтился я. — Правда, приходится платить некоторым уменьшением скорости и худшей управляемостью, особенно на волне. Так мы взглянем на тот флейт?

Взглянули, конечно. И опять всё обмерили — тут тоже собирались ставить латинскую бизань. Но меня конкретно интересовало дерево. Размерами оно оказалось меньше, чем и на линкоре. Никакой стандартизации. Но Мэри на свой глаз оценила его как подходящее.

Осмотр подпалубного пространства нам не удался — там сейчас темно, тесно и вообще без огня мы ничего не увидим, а с огнём нас туда никто не пустит. Зато мы можем на берегу осмотреть аналогичный корпус, который как раз обшивают.

Подошли, взглянули на степс, измерили просвет от него до верхней палубы, которая определялась по бимсу. Их нам встретилось целых четыре из-за этой уродской высоченной кормовой надстройки. А ещё я зарисовал крепления в нижней части транца.

Мачты будущего транспорта лежали на опорах неподалеку, и работы над ними в этот момент не велись. Эти уже тщательно отёсанные брёвна мы тоже срисовали.

Главный строитель всё заинтересованней посматривал на наши деяния, потом хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— Конечно! Ипсвич, флейт "Агата" голландской постройки, на котором стоит новомодная составная бизань. Я ведь слышал по этому поводу самые разные высказывания! И как эта новинка себя зарекомендовала?

— Да в общем-то неплохо. Но нам всё равно очень тревожно, когда муж в море, — вздохнула маменька. — Вот девочки из-за этого тоже волнуются. Очень просили показать им другие корабли хотя бы издалека. А мы не утерпели и бестактно вторглись в святая святых.

Ужинали мы этим вечером у мистера Дина. Сонька отважно рассматривала чертежи и задавала бесконечные вопросы. Естественно, ночевать мы так же остались в доме сэра Энтони.

И тут-то я понял, насколько мне повезло с Софьей, а ей — с родителями. Один из самых больших домов Гарвича, принадлежащий далеко не последнему человеку в этом городке — а Энтони Дин, тогда еще не сэр, даже успел побывать его олдерменом — оказался по части удобства проживания далеко позади усадьбы Корнов. Причем не из-за тесноты — размерами-то он раза в полтора побольше будет. Но, похоже, его строители вовсе не задумывались, каково в их творении людям будет жить. Например, слова "коридор" они вовсе не знали и не хотели знать. Так, чтобы попасть в большую гостевую спальню, выделенную нам, надо было пройти две другие, занятые домочадцами мистера Дина. Одна огромная кровать на нас троих, не считая многочисленных клопов, была уже довеском. Софи, привыкшая дома к личному пространству чуть ли не с младенчества, злобно про себя пыхтела. Зато её мама и Мэри приняли всё как должное. Сколько я еще не знаю об окружающем мире!

— Подрастайте, юная леди, и приходите ко мне в ученики, — сказал хлебосольный хозяин утром, усаживая нас в свой личный куттер, который должен был доставить красивую маму с двумя любопытными девочкам в Ипсвич. Кстати, он тоже принял участие в этом коротком плавании, объясняя Софочке достоинства подобного парусного вооружения. Меня тема мало интересовала. Да и вооружение смахивает на яхты моего времени, только основной парус не треугольный бермудский, а четырёхугольный гафельный.

Я вообще не хочу, чтобы Сонька ходила в море, пока мотора не построю.

В нашем тихом городке на этот раз было оживлённо — у пристани разгружался пинас. Лошади дождались своих хозяев в конюшне при гостинице, а я настоял на повторном визите на здешнюю верфь. Пара вопросов требовала уточнений.

Собственно, ответы оказались ожидаемы. Досок нам напилят из самого сухого леса, болты изготовят и снабдят гайками и шайбами, а свободные от резьбы концы загнут в точности, как я нарисовал. Навес нужной длины тоже предоставят — есть у них стофутовый. То есть, я уже перешел к стадии рабочего проектирования с расчётом вскоре приняться за изготовление головного экземпляра.