В честь победы Зевса над Кроном каждые четыре года в Олимпии собирались на состязания атлеты. Разумеется, покровителем Олимпийских игр считался Зевс. И в V веке до н. э. граждане Олимпии решили построить ему храм. Величественное здание было сооружено из огромных каменных блоков, его окружали массивные колонны. Но вот беда — не было статуи, достойной нового храма! И самому прославленному скульптору Древней Греции Фидию поручили создать величественный образ бога.

«Никто не сомневается, что Фидий наиболее знаменитый художник всех народов», — писал древнеримский историк почти через 500 лет после смерти великого мастера. Фидий был знаменит статуей Афины в Парфеноне и рельефами на его стенах. Вместе с Периклом он разработал план перестройки и украшения Афин, что, правда, дорого обошлось ваятелю. Враги его могущественного покровителя обвинили скульптора в том, что он утаивал золото и слоновую кость при сооружении статуи Афины. Но слава — великая вещь. Жители Элиды внесли залог за заключенного, и афиняне сочли это вполне достаточным, чтобы отпустить его работать в Олимпию.

На вопрос художника Панэна, каким Фидий задумал верховного бога, мастер ответил: «…Таким, как Зевс представлен Гомером в стихах «Илиады»».

Статуя Зевса находилась в храме, длина которого достигала 64 м, а ширина — 28. Высота зала — около 20 м. Сидящий на троне Зевс подпирал головой потолок. Если бы бог «поднялся», его рост намного бы превысил высоту самого храма. Обнаженный до пояса Зевс был изготовлен из дерева. Тело покрывали пластины розоватой, теплой слоновой кости, одежду — золотые листы. Голову Зевса украшал венок из оливковых ветвей — знак миролюбия. Путешественники называют удивительным сочетание в его лике властности и милосердия, мудрости и доброты. Статуя производила такое впечатление, что, по словам древнего автора, несчастные искали утешения в созерцании творения Фидия. В одной руке он держал статую Ники — богини победы, другой опирался на высокий жезл.

Из золота и слоновой кости был сделан и трон. Его украшали рельефы из слоновой кости, золотые изображения богов и богинь. Нижние стенки трона покрывали рисунки родственника Фидия, Панэна, ножки — изображения танцующих Ник. Ноги самого Зевса, обутые в золотые сандалии, покоились на скамье, украшенной львами.

Пол выстлан темно-синим камнем. Высеченный в нем бассейн для оливкового масла должен был оберегать слоновую кость — чтобы не рассохлась и не потрескалась. Вдоль стен соорудили площадки для зрителей. Поднявшись на них, люди могли увидеть лицо бога. Проникавший в двери полутемного храма свет, отражаясь от ровной поверхности жидкости, падал на золотые одежды Зевса; казалось, что сияние исходит от самого божества. Зевс был столь величествен, что, когда Фидий завершил свой труд, он подошел к статуе и спросил: «Ты доволен?» В ответ раздался удар грома, и пол у ног статуи треснул. Бог одобрил работу мастера.

После своего завершения в 435 году до н. э. статуя на протяжении 800 лет оставалась одним из величайших чудес света. Дом Фидия в Олимпии тоже бережно сохранялся, ибо и он считался священным. Уже в наше время сделали попытку найти мастерскую скульптора. Ведь для сооружения такой статуи Фидию и его многочисленным помощникам требовалось весьма солидное помещение!

Внимание немецких археологов, которые проводили раскопки в Олимпии, привлекли остатки античного здания, перестроенного в византийскую церковь. Радости их не было предела — именно здесь располагалась та самая мастерская, сооружение, немногим уступавшее по размерам самому храму. В нем нашли орудия труда скульпторов и ювелиров, остатки литейного «цеха». Но самые интересные находки обнаружились в яме, куда многие сотни лет мастера сбрасывали мусор. Там удалось отыскать отлитые формы тоги Зевса, пластины слоновой кости, сколы полудрагоценных камней, железные и бронзовые гвозди… И в довершение всего, на свет божий было извлечено донышко кувшина, на котором выцарапаны слова: «Принадлежу Фидию».

А римлянам так и не удалось завладеть знаменитой статуей. Позже уже византийские императоры перевезли ее в Константинополь. Хотя они и были христианскими фанатиками — рука на Зевса ни у кого не поднялась. Но, к всеобщему удовлетворению, бог христиан собственноручно покарал своего языческого соперника. В V веке н. э. дворец императора Феодосия II сгорел — и деревянный Зевс стал добычей огня. Лишь несколько обугленных костяных пластинок да искры расплавленного золота остались от него…

В Олимпии же в VI веке случилось землетрясение. Храм и стадион были разрушены, останки их покрыты илом. Это помогло многим фрагментам здешних сооружений просуществовать более тысячи лет. Кто знает — может, и сейчас мы любовались бы творением великого Фидия, останься Громовержец сидеть на своем троне…

«…Строение причудливое и удивительное. Гора, посреди моря лежавшая, доходила до самых облаков, и вода протекала под этим сооружением, а оно высилось, вися над морем…» Это не описание восставшего из глубин морского чудовища. Так Ахилл Татий в своем романе «Левкиппа и Клитофонт» описал знаменитый Александрийский маяк.

Александрия раскинулась в дельте Нила. Столицу эллинистического Египта основал в 332 году до н. э. сам Александр Македонский. Теперь здесь стоял его саркофаг. Но лучшей памятью о деяниях великого основателя был мусейон — обитель муз, центр искусств и науки, нечто подобное тому, что мы теперь называем словом «музей». То — да не то! Мусейон — это сразу и академия наук, и общежитие для лучших ученых, и технический центр, и школа, и величайшая в мире библиотека — до полумиллиона свитков! Страстный книжник, царь Птолемей II необычайно страдал от того, что в библиотеке не хватало некоторых уникальных рукописей греческих драматургов. Он направил посольство в Афины: одолжить свитки на время — скопировать. Спесивые и алчные афиняне потребовали баснословный залог. 15 талантов — почти полтонны — серебра! Птолемей, не моргнув глазом, принял вызов. Серебро было доставлено в Афины, и пришлось скрепя сердце выполнять договор. Но недоверия к себе Птолемей не простил. Залог он оставил афинянам, а милые сердцу рукописи — себе.

Все хорошо в Александрии! А что-то — не хорошо. Гавань, пожалуй самая оживленная во всем мире, была неудобной и даже опасной. Нил несет массу ила, на мелководье среди камней корабль проведет не каждый лоцман. И вот решено было возвести маяк — на острове Фарос, на подходе к городу. Разумеется, маяки строили и раньше. Вначале это были просто костры на высоких берегах, затем появились искусственные сооружения. Но Фаросский маяк, по замыслу его создателей, — всем маякам маяк! В 285 году до н. э. остров соединили с материком дамбой, и началась работа…

Строительство заняло всего пять лет, что само по себе уникально. Но Александрия была передовым — да и самым богатым города тогдашнего мира. К услугам мастеров были: мощный флот, гигантские каменоломни и всевозможные достижения мусейонских ученых. Маяк и впрямь получился на славу. Он состоял из трех поставленных одна на другую постепенно уменьшающихся башен. Высота огромна: по одним данным — 120 м, по описаниям Ибн аль-Сайха — 140, а по некоторым современным выводам и все 180! Что и говорить — опасный «соперник» египетским пирамидам!

В основании — квадрат со сторонами в 30 м. Первый 60-метровый этаж был сложен из гранитных плит. Он поддерживал 40-метровую восьмигранную башню, облицованную белым мрамором. Верхняя башня-фонарь — круглая, с куполом на гранитных колоннах, была увенчана огромной бронзовой статуей покровителя морей Посейдона высотою 8 м.

На верхушке третьей башни в объемистой бронзовой чаше полыхал «вечный огонь» — громадный костер, отражавшийся сложной системой зеркал. На 100 миль вокруг указывал он местонахождение гавани! Через весь маяк проходила шахта, вокруг которой по спирали поднимался пологий широкий пандус. На самую вершину въезжали по нему повозки, запряженные ослами. По шахте доставляли древесный уголь — горючее для поддержания огня.