Германцы стали для многих рыцарских организаций в Европе примером для подражания. Фридрих Барбаросса требовал от своих подданных совершенного владения всеми рыцарскими искусствами: верховой ездой, плаванием, стрельбой из лука, кулачным боем, соколиной охотой. Это была истинная элита, право примкнуть к которой давало только происхождение. Перевязь, рыцарский пояс и золотые шпоры мог носить лишь потомственный рыцарь, с молоком матери впитавший кровь и пот своих воинственных предков…

И это закованное в броню, неустрашимое воинство двигалось на Милан.

Решающее сражение состоялось 29 мая 1176 года близ города Леньяно — в 20 км от Милана. Ломбардцы хорошо подготовились к встрече — устроили на дороге в Комо укрепленный полевой лагерь, обнесли его неглубоким рвом. В лагере расположилось городское пешее ополчение. Миланские рыцари выстроились впереди лагеря — для решительного боя. «Дружина смерти» из Брешии укрылась за крепостными стенами Леньяно.

Фридрих Барбаросса немедля бросил в атаку около 3,5 тысячи немецких рыцарей. Германцы опрокинули итальянских воинов — и они бежали. Часть укрылась в лагере, кто-то нашел спасение в крепости. Император удовлетворенно погладил огнем на солнце пылавшую бороду — сражение почти выиграно!

Но миланская пехота оказалась куда более стойкой. Горожане хорошо понимали: если они не отстоят свой город, им не поможет никто. Воспоминания о страшных разрушениях прошлой войны еще слишком свежи в их памяти, чтобы снова допустить подобное. Они готовы умереть. Столь важный для любого сражения фактор не был учтен Барбароссой. Сомкнутые ряды итальянской пехоты укрылись щитами и ощетинились лесом пик. За спинами пехотинцев стояли «каррочио» — тяжелые повозки с развевающимися знаменами и дароносицами с хлебом и вином. На одну из повозок был водружен священный колокол Мартинелла — главная реликвия ломбардцев. Рядом с ней — крест Ариберто, миланского епископа. Полвека назад, в борьбе против императора Коррадо, он укрепил городские стены и научил своих прихожан держать оружие.

(Сегодня крест Ариберто — переходящий приз на палео, скачках, которые каждый год в конце мая проходят в Леньяно. Победившая контрада бережно хранит его в своей приходской церкви до следующих скачек.)

…Немецких рыцарей сбрасывали с коней крепкими руками — кожемяки, оружейники, мукомолы… Мясники резали упавших, ибо рыцарь, поверженный на землю, в полных доспехах на 50 кг сам просто не мог подняться… Германцы безуспешно пытались прорвать ряды ломбардской пехоты. Тогда Барбаросса бросил в бой все резервные отряды — теперь-то уж победа точно близка!

Он был так уверен в собственном превосходстве, он даже не позаботился о боевом охранении. И вдруг… Шум боя перекрыл колокольный звон. То сама собой зазвонила Мартинелла, закрепленная на повозке, вокруг которой плечом к плечу стояли доблестные пехотинцы. Услышав этот звук, рыцарская «дружина смерти» незаметно для противника вышла из Леньяно. Их вел Альберто из близлежащей деревни Джуссано. В наши дни его имя — символ так называемой Северной лиги, выступающей за отделение севера Италии от ее южных территорий. Ежегодно эта партия собирается на свой съезд в Понтиде — церкви, где когда-то будущие члены Ломбардской лиги поклялись вместе сражаться против германского завоевателя…

Но это уже день сегодняшний. А тогда рыцари, число которых было не столь уж велико, внезапно атаковали левый фланг императорского войска. И опрокинули его! И тут же, с новой силой, ударила пехота. Дальше для потрясенного императора все происходило как в тумане. По свидетельству очевидцев, «он, как молния, там метался, пока не убили коня или ранили…». Так или иначе, грозный Фридрих был сбит с коня и таинственным образом исчез с поля боя. У ломбардцев остались его знамя, его пика, его крест, его боевой шлем.

Пешее ополчение Ломбардской лиги наголову разгромило рыцарей Барбароссы — и только отсутствие у союзников достаточного числа конных спасло бежавшим захватчикам жизнь. Императору Священной Римской империи пришлось фактически капитулировать. Он восстановил самоуправление городов и отказался от права назначать туда своих чиновников. Римскому папе Барбаросса возвратил все земельные владения, которые захватил.

Их любили.

Их ненавидели.

Перед ними преклонялись…

Великие женщины, оставившие свой след в истории, — их красота завораживала королей, ум покорял империи, — кого они любили» кого ненавидели, какие тайны хотели оставить неразгаданными?

Открыв эту главу, вы погрузитесь в мир удивительных женских судеб.

Узоры жизни, история другого человека всегда будет интересовать нас, а тем более — судьба личности, оставившей след в истории.

Мы думаем, что сможем чему-то научиться на их примере, избежать их ошибок и не «наступить на те же грабли», полюбив не того, кого надо, к что наши имена, быть может, тоже когда-нибудь, лет через 100, включат в Книгу великих судеб…

Последняя любовь Мата Хари, причины, заставившие Жаклин Кеннеди выйти за старого грека, аферы Соньки Золотой Ручки — обо всем этом и многом другом читайте в этой главе.

Нефертити (Нефер-Неферу-Атон) (конец 15 веко до н. э. — 1354 год до н. э.), главная жена древнеегипетского фараона XVIII династии Эхнатона (Аменхотепа IV), во время правления которого была проведена крупнейшая в истории Египта религиозная реформа.

…Пыль начала осыпаться с небольшого обломка камня… и археологи застыли, не в силах тронуться с места или произнести хотя бы слово… На них, чуть улыбаясь, смотрела прекрасная женщина… Грациозная длинная шея, совершенные линии скул, изысканный очерк ноздрей, полные губы, которые, кажется, вот-вот приоткроются в улыбке…

В маленькой арабской деревне Эль-Амарне, в скульптурной мастерской древнеегипетского художника Тутмоса, была обнаружена невыразимо прекрасная женская головка: высокий парик обвит золотой повязкой, на лбу урей (змейка) — символ царской власти, правый глаз, с голубой радужной оболочкой из горного хрусталя и зрачком из черного дерева, кажется, смотрит прямо на тебя… В тот день археолог Борхардт в дневнике написал: «Описывать бессмысленно. — Смотреть!»

Чтобы вывезти эту скульптуру, с которой они уже не могли расстаться, в Берлин, ученые пошли на мошенничество. Они обернули бюст фольгой, а затем замазали гипсом и «состарили», превратив его в изъеденный временем каменный блок, на который ни таможенники, ни египетские инспекторы не обратили внимания. (Это изображение Нефертити до сих пор хранится в собрании Египетского музея в Берлине. В Египте она не выставлялась никогда.)

Когда обман был раскрыт, поднялся жуткий международный скандал, конец которому положила только Вторая мировая война. Но еще много лет немецким ученым-археологам был закрыт путь в Египет…

Открытие, сделанное в 1912 году немецким археологом Л. Борхардтом, облетело весь мир — красота женщины, жившей так давно, что это было трудно себе представить, покорила всех. Она стала «звездой» XX века, доказав, что истинная красота — вечна.

…Она искренне любила и была любима. В ее жизни был один мужчина, одна любовь, очень много счастья, но и много страданий.

Видимо, малютка поражала всех своей миловидностью, так как ее назвали «Красавица грядет», или — Нефертити. По одной из версий, ее родители были из касты жрецов города Коптоса. Отца, придворного вельможу, звали Эйе, а мать, Тии, была троюродной сестрой матери Эхнатона — Тейе. Но в официальных документах Тии почему-то называется лишь «кормилицей Нефертити, великой супруги царя». Возможно, это было сделано для того, чтобы скрыть «небожественное» происхождение Нефертити или ее кровную связь со жреческой кастой.

Во всяком случае, семья ее была богата и жила в самом блестящем городе мира — в Фивах, столице Египта, в период его расцвета. С детства Нефертити окружали огромные храмы и роскошные дворцы, величественные статуи и аллеи сфинксов. Слоновая кость, самые дорогие благовония, золото, черное дерево — все самое ценное и роскошное, что было в мире, везли в Фивы. У нее было счастливое детство, и из рук любящих родителей она сразу попала в объятия любимого супруга.