— Ну, не совсем, — загадочно ответил Римо.

— У меня для тебя подарков нет.

— Что ж, времени осталось еще достаточно.

Прищурившись, Чиун с нескрываемым интересом уставился на Римо, сосредоточенно наряжавшего елку.

— Последние несколько лет тебя не так уж интересовала эта рождественская дребедень, — заметил он.

— За последнее время мне впервые пришлось убить Санта-Клауса.

— Ага! — проговорил Чиун, со значением поднимая украшенный длинным ногтем палец. — Наконец-то мы подобрались к сути дела.

Римо решил промолчать. Он вынул из коробки связку колокольчиков и теперь старательно очищал ее от налипших упаковочных стружек.

— Кхм, насчет твоего задания, — Чиун решил зайти с другой стороны. Все прошло успешно?

— Он мертв, если ты хотел узнать именно это, — отозвался Римо, и, пригнув верхушку елки, нацепил на нее колокольчики. Когда он отпустил руки, комната наполнилась веселым перезвоном.

— Да, для человека, который отплатил негодяю за смерть стольких детей, ты выглядишь не слишком счастливо.

— Убийца и сам был еще ребенком.

Чиун чуть не поперхнулся от изумления.

— Нет! Ты просто не мог убить ребенка! Это против всех правил, которые я пытался тебе привить! Дети священны. Скажи же, что я ослышался, Римо.

— Убийца был ребенок душой, а не телом.

— А, один из миллионов слабоумных, населяющих Америку! Печальная история. Думаю, все дело в том, что люди здесь пожирают в бесчисленных количествах гамбургеры. Они явно разрушают мозговые клетки.

— Мне так хотелось убить этого парня, что я стал сам себе противен.

— В твоей работе нет места ненависти. Ты просто должен своевременно и эффективно, как и подобает профессионалу, избавлять императора от врагов. — Я сделал все правильно. Это была легкая смерть.

— Но ты-то отнесся к этому не так легко!

Отложив коробку с украшениями в сторону, Римо уселся на циновку. Тихо, но все еще взволнованно, он рассказал Мастеру Синанджу обо всем, что произошло предыдущей ночью. Закончив, он спросил:

— Как ты считаешь, я поступил правильно?

— Когда тигр из простого хищника становится людоедом, — глубокомысленно проговорил Чиун, — его нужно выследить и уничтожить.

— Тигр осознает смысл своих поступков. А насчет того парня я вовсе в этом не уверен.

— Если молодой тигр убивает ребенка, с ним нужно сделать то же самое, что и со взрослым. Не важно, понимал ли он, что творит, или нет, ведь тигр уже почувствовал вкус крови, и воспоминание об этом будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Точно так же, как и этот несчастный слабоумный. Он совершил тяжкий грех. Некоторые люди не стали бы судить его слишком строго, но дело вовсе не в этом. Он вкусил крови, так что самым лучшим выходом было выпустить его душу на свободу, чтобы она смогла вернуться на землю в другом воплощении, и отплатить за все свои прошлые прегрешения.

— Послушать тебя, так ты просто Второй Мессия.

— Надеюсь, ты хотел сделать мне комплимент.

— Напрасно надеешься.

— Тогда мне не остается ничего иного, как считать твои слова оскорблением, — резко бросил Чиун, — и оставить тебя, предпочитающего кромешную тьму свету подлинной мудрости, влачить свое жалкое существование.

Произнеся эту обличительную речь, Мастер Синанджу одним движением поднялся на ноги и прошествовал обратно в спальню. Он с такой силой захлопнул за собой дверь, что волосы Римо взметнулись вверх. Как ни странно, хотя движение было резким, дверь закрылась почти беззвучно.

Римо вернулся к прерванному занятию, но на душе у него было неспокойно.

Внезапно зазвонил телефон, и ему пришлось снять трубку.

— Римо, мне нужно с тобой увидеться, — Таким кислым тоном мог говорить только Харолд У. Смит, глава КЮРЕ и непосредственный начальник Римо.

— Разве вы не хотите получить отчет по последнему заданию?

— Нет, ведь если бы все сорвалось, ты бы уже позвонил мне сам.

— А вы не можете предположить, что ошиблись?

— У меня есть значительно более важная проблема. Прошу тебя, немедленно приезжай в Фолкрофт.

— Мы с Чиуном будем там через полчаса.

— Нет, — поспешно проговорил Смит. — Приезжай один. Я не хочу, чтобы Чиун участвовал во всем этом.

Дверь, ведущая в спальню старого корейца, внезапно распахнулась, и на пороге показался сам Мастер Синанджу. Судя по его лицу, Чиун обиделся.

— Я все слышал, — громко объявил он.

— По-моему, вы вляпались, Смитти, — заметил Римо.

Харолд Смит тяжело вздохнул.

— Близится срок обновления контракта, и мне хотелось избежать преждевременного торга.

— Торг никогда не бывает преждевременным, — заявил Чиун, повысив голос, чтобы на другом конце провода его тоже услышали.

— Ты что, говоришь по громкой связи? — недовольно поинтересовался Смит.

— Нет. Но ты же знаешь, обидное слово Чиун расслышит даже с другого берега Атлантического океана.

— Значит, через полчаса, — сказал Смит. — До встречи.

— Этот человек с каждым днем становится все невыносимее, — надменно проговорил Чиун.

— И что ты собираешься из него вытянуть на этот раз? Снова Диснейленд?

Или, может быть, тебе не дает покоя годовой доход Рокфеллера?

— Наши переговоры по поводу Диснейленда потерпели неудачу.

— Нет, только не это! — в притворном ужасе вскричал Римо.

— Смит утверждает, что теперешний владелец не собирается расставаться со своей собственностью, — с горечью сказал Чиун. — Тем не менее, я оставляю за собой право продолжить этот разговор. Слишком долго я помогал тебе справляться с работой, не получая должного вознаграждения.

— А я думал, что мы с тобой, как ты любишь выражаться, равноправные компаньоны.

— Да, но это должны знать только мы с тобой. К Смиту это не имеет ни малейшего отношения. Когда речь заходит о подписании контракта, я выступаю в роли Мастера, а ты — всего лишь мой ученик. Я пытался донести это до императора Смита, но тщетно. Он, все-таки, потрясающий тугодум.

— Именно поэтому ты и не поехал со мной в Провиденс?

— Может быть. Если бы ты позорно провалил задание, мои переговоры могли бы сдвинуться с мертвой точки. Тем не менее, глупо держать на тебя зло за этот неожиданный успех. Уверен, ты сделал это не нарочно.

— Очень мило с твоей стороны, но у меня действительно такое чувство, как будто я потерпел неудачу.

— Можно тебя процитировать в беседе со Смитом?

— Делай что угодно, — ответил Римо. — Я ухожу.

Мастер Синанджу поспешно засеменил за ним.

— А я собираюсь пойти с тобой, — сообщил он. — Как знать, может быть, Смит решил поручить тебе такое задание, что станет умолять меня о помощи.

Разумеется, за соответствующее вознаграждение.

Уже стоявший в дверях, Римо бросил тоскливый взгляд на наполовину украшенную елку. Он не подозревал, что сможет вернуться только когда иголки уже засохнут и осыплются.

Когда Бартоломью Бронзини вышел из полицейского участка в Юме, его молчание не предвещало ничего хорошего. Вслед за ним, возглавляемые Джиро Исудзу, в дверях показались трое адвокатов из Корпорации Нишитцу.

Спустившись по лестнице, Исудзу повернулся к Бронзини и сообщил:

— Полиция теперь не беспокоить. Не хотят потерять доход от съемки. И потом, мы обещали использовать в съемках полицейских.

— Почему ты все время затыкал мне рот? Я хотел им все рассказать.

— Нет необходимости. Теперь ситуация под контролем. Полиция обвинять пикетчиков. — Постой, но я ведь тоже принимал участие в этой заварушке. Я расквасил им носы. По крайней мере, я виноват в случившемся ничуть не меньше, чем они.

И потом, какого дьявола ты приказал своим идиотам открыть огонь?

— Вам грозить опасность.

— Черта лысого! Я укладывал их наплаво и нарево — то есть, я хочу сказать, направо и налево.

— Действовать, чтобы спасать вашу жизнь. Кроме того, предотвратить демонстрацию.

— Они имели полное право выступить с протестом. Америка — свободная страна.