Раздраженно вздохнув, он схватил ложку из ящика и подтянул к себе тарелку, чтобы исправить сэндвич. Кристофер убрал верхний слой хлеба, быстро зачерпнул вытекший майонез и вернул его на сэндвич. Закончив, опять пододвинул к ней тарелку.

— Эм, спасибо, — пробормотала Хлоя, оглядев кухню. — Где Марта?

— Я высадил ее сегодня утром у дома для престарелых, — сказал он, убирая беспорядок, пока ждал, когда Хлоя съест свою еду.

— Ох, — сказала она, выглядя разочарованной, когда откинулась на спинку стула и сосредоточилась на сэндвиче.

— У них там сегодня на ужин спагетти, и она хотела помочь, — объяснил он, нахмурившись, когда увидел, как она тычет пальцем в сэндвич и с удовольствием наблюдает за вытеканием майонеза.

Он уже собирался потребовать, чтобы она съела это чудесный сэндвич, как услышал урчание ее живота, который требовал пищи и делал за него всю работу. Поскольку теперь Кристофер взял на себя ответственность за Хлою, значит, должен был убедиться, что ей хорошо, и чертовски хорошо справлялся со своей работой.

— Думаю, я могу остаться, чтобы с ней попрощаться, — сказала она со вздохом, поднявшись на ноги.

— А как же сэндвич? — спросил он, указывая на приготовленную им еду.

— Боюсь, Кристофер, я не смогу съесть что-то настолько вкусное, — сказала она с разочарованным вздохом, который немного его успокоил. — Иначе я не смогу больше никогда есть другие сэндвичи.

Ему пришлось признать, что это правда. Он уже собирался предложить ей тарелку хлопьев, когда она застала его врасплох и сделала кое-что неожиданное. Она подошла к нему и…

Обняла.

— Спасибо за все, что ты сделал для меня прошлой ночью, — сказала она мягко, отстраняясь, чтобы поцеловать его в щеку. Затем Хлоя отошла от него прежде, чем он успел ей помешать или, по крайней мере, обнять в ответ и насладиться ее теплом.

— Пожалуйста, — сказал он мягко, не зная, что и думать об этой женщине. Одно можно сказать наверняка: она не походила ни на одну другую женщину, которую он когда-либо встречал.

И он не был готов ее отпустить.

* * *

— Могу я тебе помочь? — спросила Хлоя, остановившись на верхней ступеньке лестницы, пока составляла запасной план на случай, если огромный, грозный мужчина перед ней решит поиграть в пещерного человека с ее багажом снова.

— Это зависит от одного факта, — протянул Кристофер, скрестив руки на груди и прислонившись к стене, чем моментально привлек внимание к выпуклым мышцам, которые обтягивала серая футболка.

— От какого? — спросила она и с трудом подняла глаза, чтобы сосредоточиться на упрямом мужчине, который не позволил ей уйти.

— Куда ты собираешься, — сказал он, указав головой в сторону ее багажа.

— Ну, сначала я думала пойти в закусочную и немного поесть, прежде чем упаду в обморок. Затем собираюсь в дом престарелых и попрощаюсь с Мартой. После этого отправлюсь на юг и посмотрю, куда это приведет, — сказала она, поднимая свой багаж и намереваясь сделать шаг вниз по лестнице, когда, к ее удивлению, он преградил путь.

— Я сделал тебе обед, — укоризненно сказал он, когда оттолкнулся от стены и не дал пройти.

— Знаю, и это по-настоящему мило, но действительно не думаю, что смогу справиться с чем-то настолько вкусным, — сказала она с проникновенным вздохом, хотя изо всех сил пыталась стереть улыбку.

Это действительно был милый поступок, хотя сам сэндвич вызывал невероятное отвращение. Она никогда в жизни не видела столько майонеза и перца в одном бутерброде. Они прямо вытекали из него, напомнив о гное, что убило ее тягу к сэндвичам на некоторое время.

— Вот что я тебе скажу, — начал Кристофер, протягивая руку и осторожно забирая и опуская ее сумки на пол, — позволь мне угостить тебя обедом, и мы сможем поговорить.

— Я не останусь, Крситофер, — вздохнула она, собираясь поднять свой багаж, но он взял ее руки в свои и нежно потянул, что заставило ее спуститься по лестнице.

— И мы обсудим это за обедом, — заверил он ее с обнадеживающей улыбкой, которая заставила ее прищуриться.

— А если потом я решу уйти? — спросила она с подозрением.

— Тогда ты сможешь уйти, — сказал он с ей со своей фирменной улыбкой, которая странно на нее действовала. — Не волнуйся.

— Ага, — сказала она, позволив вести себя к входной двери. — И почему я тебе не верю?

— Потому что ты параноик? — подмигнул он ей и отпустил правую руку, чтобы схватить с вешалки свою толстовку.

— Хорошо, — согласилась она, задумчиво поджав губы, когда он отпустил ее вторую руку, чтобы натянуть толстовку. — Я пообедаю с тобой при одном условии.

— Каком? — спросил Кристофер, начиная одеваться.

— Ты оставишь эту толстовку дома, — сказала она, чертовски уверенная, что он не выйдет без своего любимого элемента гардероба из дома, и это спасет ее от дальнейших встреч с ним.

* * *

— Н-на с-сколько ч-человек? — наконец смогла спросить официантка, после полутора минут пристального взгляда на Кристофера, который чувствовал себя неловко.

Она все еще не могла поверить, что он согласится на ее условие. Он ненавидел такое внимание, и, честно говоря, если бы она догадалась о его согласии, то никогда бы о таком не попросила. Вместо того, чтобы поступить согласно ее ожиданиям, Кристофер замер и уставился на толстовку в своих руках, на свою систему жизнеобеспечения, прежде чем неохотно кивнуть и повесить толстовку на крючок.

— Мы не обязательно… — начала она, давая ему возможность убежать, в чем он явно нуждался.

— На двоих, — резво сказал он, перебив Хлою.

— Ладно, — сказала официантка, все еще не открывая пристального взгляда от Кристофера, когда слепо протянула руку и схватила несколько меню. — Сюда, — автоматически сказала она, неохотно поворачиваясь, чтобы проводить до столика.

Явно чувствуя себя неуютно, Кристофер жестом пригласил ее идти вперед. Хлоя открыла рот, чтобы еще раз предложить уйти, но с покорным вздохом покачала головой и пошла за официанткой. Он был взрослым мужчиной, и если сам хотел пройти через этот ад, это его выбор.

«Кто знает, может, это разозлит его настолько, что он позволит мне уйти без возражений», — подумала она, когда разговоры в закусочной прекратились и все головы повернулись в направлении Кристофера.

Она будет в пути через час, поскольку Хлоя сомневалась, что он выдержит больше десяти минут, прежде чем сбежать.

— Я дам вам несколько минут на размышление, — неискренне сказала официантка и, не отрывая от него взгляда, медленно отошла от стола.

Кристофер изо всех сил старался не обращать внимания на нее и остальных посетителей, которые открыто на них пялились, и сосредоточиться на женщине перед собой. Не считая ее любопытных взглядов на глазеющих клиентов, Хлою не волновали их зрители.

— Что здесь вкусно готовят? — спросила она, беря меню и переключаясь на заказ еды, о которой забыли остальные посетители.

Черт, он хотел бы забыть о них, но жуткая тишина, воцарившаяся в закусочной, не давала. Кристофер мог слышать каждый вздох, каждое учащенное от волнения сердцебиение и каждое едва заметное движение на покрытых винилом сиденьях, когда они поворачивались для лучшего обзора. Когда приглушенный шепот нарушил тишину, он не знал вздыхать ему от облегчения или злиться.

Через минуту он решил, что должен злиться, когда ему пришлось сидеть и притворяться, будто не слышит их фразы.

«Не могу поверить, что он здесь!»

«Он никуда не выходит без капюшона!»

«Он такой странный!»

«Боже! Он совсем не изменился за тридцать лет! Подожди, пока я скажу Мавису!»

«Слышал, она живет с ними!»

«Не удивлюсь, если она такая же странная».

«Я думала, он не ест. Что он здесь делает?»

«Они должны были выгнать его из города много лет назад!»