Какая скорость? Какой бег? Мне даже дышать тяжело! Точнее, нечем. Тень что — издевается?

— Макс! Хотя бы скатись с крыши! Тебя же сейчас контрольным достанут! — продолжал разоряться Тень.

Мысли путались. Что это? Шок?

— Макс! Ускорься! — уже даже не кричал, а буквально рычал на меня Тень. — Ну же!

На одних рефлексах я вошел в ускорение, но что толку? Сил даже чтобы ползти у меня не было. Казалось, что я еле шевелил пальцами, и всё. Зрение странно обострилось, и мне показалось, что я даже увидел вспышку у дульного тормоза винтовки, метров за четыреста-пятьсот от меня. Вспышка мне может быть и показалась, но пулю, медленно приближающуюся ко мне, разбивающую дождевые капли, я действительно видел. Нет, она летела с обычной скоростью, но я-то был в ускорении. Мозг услужливо подсказал, что через доли секунды пуля встретится с моей головой, но я действительно ничего не мог с этим поделать! Это что — конец?

— Макс! Маааакс! АААААА! — дико взревел Тень.

И тут я почувствовал, что какая-то сила начинает разворачивать меня, наклоняя мою голову в сторону. Но это точно был не я. Это что — Тень? Значит, он может управлять моим телом? И теперь спасает мою тушку вместо меня самого? Но — как? Однако, эта попытка моего наставника всё равно была предпринята чересчур поздно. Не успеть. Я почувствовал страшный удар в голову и дальше для меня всё потемнело…

Глобус вертелся на подставке, а указательный палец с аккуратно подстриженными ногтями и обрезанными кутикулами время от времени останавливал вращение маленькой Земли, после чего задумчивый голос озвучивал название ближайшего города. Сасебо, Лексингтон, Редонду, Асьют, Ургенч, Чарлстон…

— Карл. Э… Глава! — позвал спортивного рыжеволосого мужчину в белоснежном костюме, украшенном клановым знаком стилизованного молота, по имени высокий здоровяк с грязно-соломенными влосами.

— Что? — отозвался Глава клана Олафссонов.

— Мы с Эриком, — последовал кивок на коллегу, следом Гудмунд Олафссон кивнул на казначея клана. — и Адольфом уже допили кофе, а ты все вертишь свой глобус. Тебе это интересно, а нам проще в телевизор посмотреть.

— Мне так лучше думается. — пояснил очевидное для него Карл Олафссон, раннее носивший фамилию Иванов.

— А телевизор… — тут Глава клана взял в руки пульт от плазменной панели. — Телевизор можно и включить. Если негромко.

И глобус снова завертелся вокруг своей оси. Но ненадолго. Размышления Карла Олафссона снова были прерваны громким восклицанием главы службы безопасности клана. Жалких остатков прежнего клана. Карл тяжело вздохнул и обернулся к громко похохатывающему Гудмунду.

— Хха! Надеюсь, теперь-то уж этот недомерок наконец подохнет!

Карл недовольно посмотрел на Гудмунда.

— Глава! Ты только посмотри! Этот сопливый Коршунов допрыгался!

— Что? — недоуменно протянул Карл.

— Да вот же, Карл, то есть, Глава. — ткнул пальцем в экран телевизора Эрик. — Никак не привыкну называть тебя не по имени, а — Главой.

Карл прибавил звук на телевизоре, который сейчас показывал блок новостей. Строгий голос диктора продолжал вещать.

— …всячески скрывают все подробности, но как сообщают наши источники, самый обсуждаемый человек этой недели — Максимилиан Коршунов, стал жертвой покушения. Сейчас врачи борятся… Простите. Конечно же, борются за его жизнь. Сам Коршунов так и не пришёл в себя, не смотря на неотложную помощь целителей, он находится в критическом состоянии и даже перенес клиническую смерть. По словам немногочисленных очевидцев, его и группу охранников буквально расстреляли из многочисленных стволов автоматического оружия, пулеметов и гранатометов прямо посреди города. Также была применена магия одаренных. Источник, попросивший оставить его личность неизвестной, заявил, что покушение на господина Коршунова было совершено как раз по дороге в один из полицейских участков города. У нас появляется всё больше и больше вопросов к департаменту полиции в городе Обнинске…

— Га-га-га-га! — захлопал себя но бедрам Гудмунд. — Мелкий утырок точно сдохнет! Я говорю!

Карл резко развернулся к Гудмунду.

— Гудмунд… Дорогой ты наш глава СБ клана… — мягким голосом, растягивая слова, протянул Карл.

— Э… Да, Глава! — отозвался, почувствовавший неладное, Гудмунд Олафссон.

— А, скажи нам, пожалуйста. Именно в своём новом качестве скажи. Если… Ты слышишь? — Карл свёл большой указательный пальцы руки в колечко и повёл им в сторону родственника. — Если Коршунов действительно умрет. И умрет прямо сейчас, в результате этого покушения… На кого В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ подумают все, как на виновника и заказчика убийства Коршунова? Ладно — все. Главное, на кого подумает Третья канцелярия? А именно она будет заниматься этим случаем, ведь Коршунов у нас так и не стал клановым, тогда как те, кто, как все подумают, стоят за его убийством ПОКА ещё кланом являются.

— А… Э… — протянул Гудмунд.

Затем его глаза начали наполняться смыслом, и он дико выпучил глаза.

— Но мы же не при делах! — возмущенно завопил он.

— А это мы все вместе будем уже доказывать Лавочкину и его коллегам. — зябко передернул плечами Карл.

— Дерьмо. — выдохнул Гудмунд.

— Мда… — поддержал его Эрик.

— Так что, мне озаботиться выводом средств? — грустно спросил новый казначей клана Адольф Олафссон.

— А вот теперь давайте-ка заниматься тем, зачем я вас всех и собрал — думать! — припечатал Карл Олафссон. — Только повестка дня теперь у нас будет совсем другая…

После жаркого солнца снаружи, в здании городской клиники было просто бесподобно прохладно. Мерно шумели кондиционеры, настраивая всех, кто находился внутри на мажорный лад и релакс. Всех, но не совсем. У стойки регистратуры красивая девушка с заплаканным лицом разговаривала о чём-то с медицинской сестрой. Та со строгим лицом качала головой.

— Да говорю же тебе, глупая, не пустят тебя к нему! Там охраны, как у Императора! — говорила девушке медицинская работница.

— Да мне одним глазком, хотя бы! — продолжала упрашивать красавица со светло-русой косой на голове.

— Нет, я тебе говорю! — снова отказала медсестра. — Даже и не проси! Только близкие родственники!

— Да я его очень близкая подруга! С первого класса! И вообще — его… его… его староста, вот! — покраснев, выпалила девушка.

— Ах, староста!.. Ну, тогда конечно! Тогда — совсем другое дело!.. — саркастически протянула медсестра.

— Что? Правда? — с надеждой переспросила девушка.

— Нет! — громко выпалила медсестра. — Ты что, совсем что ли? Вообще юмора не понимаешь? Я тебе русским языком повторяю, что данные о пациентах мы имеем право сообщать только близким родственникам! Всё. Давай, иди отсюда, не мешай работать!

— Хоть скажите, с ним всё будет хорошо? — тихо попросила девушка. — Мне очень надо! Он, правда, мне, как близкий родственник.

— О, всемогущие боги! Да откуда же я знаю, милочка! Я же не его лечащий врач и даже не ассистирующая этому врачу медсестра! Я знаю столько же, сколько и любой другой человек, следящий за новостями. Он жив, привезли в тяжелом состоянии, но сейчас уже даже не в реанимации, а в обычной палате. Всё, отходи, не собирай очередь!

За красивой блондинкой действительно уже стояло два человека, нетерпеливо переминающиеся с ноги на ногу.

Под бубнёж сердитой медсестры Настя Субботина с тяжёлым вздохом отошла от стойки регистрации и побрела к ближайшему вендорному автомату, где, накормив автомат несколькими монетами, ткнула пальцем в кнопку под банкой с холодным лимонадом с соком грейпфрута.

Чпок! Очень громко в тишине фойе хлопнула открываемая банка. Настя присела на кушетку, обитую коричневым кожзамом, и неспешно начала потягивать холодный горьковатый напиток, бездумно осматривая проходивших мимо неё людей. Мысли её были безрадостными. Её терзала тревога за её Макса, но ей отказались даже сообщать в какой он лежит палате. Всё, что она знала о его состоянии — это то, что им своевременно занялись целители, и то, что он был в очень тяжелом состоянии. То есть только то, что сообщили по телевизору в новостях. А что если он… умрёт? От подобной мысли хотелось плакать. Нет, Макс не может вот так взять и умереть! Настя упрямо вздернула подбородок и встретилась глазами с симпатичной молоденькой медсестрой в белом халате. Та, проходя по коридору мимо Насти, замедлила шаг и очень внимательно, и как-то оценивающе оглядела девушку с ног до головы. Насте показалось, что даже не просто оценивающе, а ревниво. Встретившись с Субботиной глазами, медсестричка отвела взгляд в сторону и прибавила шаг, доставая и надевая медицинскую маску, оставив Настю в недоумении. «Романовская» было написано на её бейджике. Субботина точно была уверена в том, что она не знала эту медсестру, и что это такое тогда было?..