Маневр для инерционного компенсатора оказался непосильным; Лара вновь почувствовала вес, ремни безопасности болезненно впились в плечи.

Пронзительный металлический скрежет невольно заставил вздрогнуть; это «крестокрыл» задел брюхом и обтекателями пушек нижних плоскостей стену дома. Истребитель рыскнул. Дефлекторные поля не защищали от подобных столкновений. Лара скосила глаза на экран диагностики, выискивая на зеленой схеме тревожные красные отметки отказавших систем.

Небо позади осветилось вспышкой. Звуковая и ударная волны догнали чуть позже, а с экрана радара исчез синий огонек, обозначающий Желторотика-7.

Лара сморщилась. Ведомому не хватило мастерства справиться с «крестокрылом» на таком остром вираже. Лара знала об этом, рассчитывала на это, но нельзя было позволить наблюдателям увидеть широчайшую улыбку у себя на лице. Зная, что не получит ответа, она все равно вызвала напарника.

— Седьмой? Желторотик-7, слышишь меня?

Вот у кого не возникло проблем с разворотом, так это у ДИшек. Так же просто под аккомпанемент визга двойных ионных двигателей они оставили позади и облако дыма на месте незадачливой «семерки». А затем опять открыли огонь.

Лара почувствовала удары. Попадание, еще одно… Девушка выждала положенное время и, изобразив величайшее изумление, врезалась в стену. Ей даже хватило времени прочитать надпись на обгоревшей вывеске. «Добро пожаловать в бакалейную лавку Моффиса». А потом было столкновение…

Вернее, именно его и не было. Как не было резкого удара, потери скорости и высоты, вместо этого в кабине просто погас свет. Затем открылся колпак.

Возле тренажерной капсулы стоял и гневно блестел лысиной капитан Сормик. При взгляде на инструктора всегда приходила мысль, что некто взял кусок ярко-розовой глины и неумело слепил подобие человеческого лица.

— Кадет Нотсиль!

Кажется, капитана вот-вот хватит апоплексический удар.

— Не соизволите объяснить курсу, за каким именно ситхом вы совершили последний маневр?

Лара вовремя вспомнила, что говорить следует не слишком уверенно.

— Э-э… пыталась взять под контроль…

— Не этот.

— А-а… ну, мне же надо было стряхнуть погоню.

— И видимо, по этой причине вы вообразили, будто два сопливых новичка одной левой справятся с опытными пилотами на более маневренных машинах, так?

— Н-ну… э-ээ…

— Правильный ответ: «Так точно, капитан, сэр», — подсказал Сормик.

— Так точно, капитан, сэр, — промямлила Лара, без труда сохраняя отчаяние.

— А в результате убили вас и вашего ведомого.

— Так точно, капитан, сэр, — как заведенная повторила девушка

— Кадет Луссатте, а вам пришлась по вкусу подобная тактика?

Лара посмотрела на ведомого; суллустианка все еще сидела в соседнем тренажере. Луссатте ответила напарнице виноватым взглядом.

— Никак нет, капитан.

— Что бы вы предприняли в подобной ситуации?

— Запустила бы протонную торпеду.

— Луссатте, — с завидным терпением возвестил капитан, — противник находился позади вас.

Суллустианка судорожно дернула ушами.

— Так точно, капитан. Позвольте мне объяснить, — застрекотала она. — Я знаю, что мне не уйти от импов. Знаю, что, если быстро сброшу скорость, они догонят меня еще быстрее, потому что они — лучше, их машины — лучше. Но если я взорву торпедой одно из зданий, получится облако дыма. Я влечу в него, меня не будет видно. Если запомнить место взрыва, можно свернуть, уйти по другой улице. Сбросить погоню, может, зайти сзади.

Капитан Сормик помолчал, пережевывая бесформенными губами, потом коротко кивнул.

— Курс! — рявкнул он. — Обратите внимание на то, что только что сказала кадет Луссатте. Она получила бы один из четырех, а то и один из двух шансов выжить в следующие десять секунд. Может быть, даже зашибла бы одного «колесника». И это гораздо лучше, чем то, что случилось с ней, когда она выполнила приказ Газонокосилки Нотсиль. Разойдись.

Пилоты начали подниматься из-за парт, те, кто сидел в тренажерных капсулах, вылезли наружу. Капитан Сормик продолжал стоять возле Лариного тренажера, блокируя выход.

Инструктор разглядывал блондинку скорее с участием.

— Кадет Нотсиль, — заговорил он чуть ли не шепотом, — у вас великолепные отметки по астронавигации и средствам связи. Одно лишь слово, и я передам вас офицеру, который отвечает за тренировки кандидатов в эти дивизионы. Вы еще можете сделать блестящую карьеру, если станете бортинженером или пойдете во флот.

— Нет, сэр, я стану пилотом.

— Не получится, если вас отчислят. А так — всего лишь перевод. И вы останетесь в армии.

— Нет, сэр, я хочу стать пилотом.

Мягкие, смазанные черты лица капитана заострились.

— Тогда у меня для вас припасен ценный совет.

— Какой, сэр?

— Поразмышляйте о кадете Луссатте и всех тех, с кем вы могли бы подружиться. Подумайте о том, как вы будете себя чувствовать, когда кого-нибудь из них убьют на самом деле. Поверьте мне, вы настолько плохой пилот, что иного финала не предвидится. И самое худшее, вы переживете собственное неправильное решение, а погибнет тот, к кому вы не равнодушны.

Он повернулся на каблуках и выкатился следом за кадетами в коридор.

Лара обмякла в ложементе. Настроение испортилось по-настоящему, не нужно было играть. Неприятно, что тебя считают неудачником и рохлей, когда ты на самом деле гораздо лучше.

Какая ей разница, что подумает о ней сброд из Альянса! Какое ей дело до суллустианки с ее писклявым голоском и капитана, у которого не лицо, а вареный давленый клубень! Но однокурсники кипели таким энтузиазмом, так; радовались жизни, что Лара не могла противиться. Она их любила.

Кто-то в униформе Альянса поднялся с заднего ряда и пошел к выходу из класса. Судя по росту и сложению, полковник Репнесс.

Когда он успел войти в класс? Наблюдал ли он за Ларой после того, как капитан Сормик отчитал ее и ушел? Девушка смотрела полковнику вслед, пока дверь за ним не закрылась. Лара опять осталась одна.

Она посмотрела на хронометр. Еще целый час здесь не будет занятий. Лара отодвинула панель и провернула маленький, но замысловатый фокус, в которых поднаторела за последнее время. Затем вернула панель на место и вручную задвинула колпак кабины.

Когда она нажала кнопку, которая в настоящем «крестокрыле» запустила бы процесс аварийной перезагрузки, тренажер ожил. Но перестал посылать результаты в центральный компьютер учебной базы. Чем бы ни занималась сейчас Лара, это останется ее секретом.

Вернулся безымянный мир с разрушенным бомбардировкой городом, и Лара опять очутилась в окружении одиннадцати «крестокрылов».

Шалла старалась интерпретировать каждый крен, каждый поворот и смену курса скиммера, в закрытом кузове которого она пряталась. Со временем машина все равно окажется в гараже, или в ангаре, или на стоянке. Со временем Шалла сумеет принять участие в задании и выполнить то, что ей поручено… то, что придется выполнить в одиночку.

Скиммер свернул направо, затем замедлил ход и с немузыкальным лязгом шлепнулся на землю. Шалла прицелилась в закрытую дверцу кузова. Некоторым штурмовикам хватает мозгов или служебного рвения, чтобы осматривать транспортные средства, другим — нет.

Непреднамеренные ее попутчики старательностью не отличались. Дверца кузова осталась закрытой.

Снаружи Шалла услышала мужской смех и невольно напряглась. Но смех был ответом на шутку, а не злобным хихиканьем, с которым в дурных фильмах и книгах страдающие потомственным идиотизмом злодеи подкрадываются к загнанному в ловушку герою. Да и тяжелые шаги закованных в доспехи солдат удалялись, а не наоборот. Шалла подождала еще немного, поднялась на ноги, не без помощи фонарика отыскала замок и набрала комбинацию.

Ничего, даже тривиального «бип». Замок был деактивирован вместе со скиммером. Шалла обругала себя за несообразительность.