— Ты видела, как он горяч? Эти мускулы под рубашкой. Горящие развратом глаза. Боже! От такого с ума можно сойти.

Анфиса обмахивается салфеткой, бесстыдно поглядывая в сторону главного ВИП-столика. Там сегодня какой-то богатей со своей спутницей и несколькими парами.

Кто именно он такой, я не разглядела. Слишком темно. Знаю только, по словам той же Анфисы, там сидит нереально обалденный красавчик и обнимает за талию какую-то мымру.

Должно быть ту надменную брюнетку, что взглянула на нас, как на мусор, не достойных даже близко к ней подходить.

— Парень как парень, — равнодушно пожимаю плечами, ставя на поднос несколько стаканов с пивом и тарелку орешков.

— Да ты, похоже, слепая, — пищит Анфиса на самое ухо.

Ох! Мы хоть и стали с ней более-менее нормально общаться, все же порой она бывает той еще приставучей стервой. Ну не стану же я афишировать свои отношения с Демидом, что сейчас находится в этой компании. Смеется с ними, выпивает, но держит себя в руках. Не позволяет всяким баб… девушкам к нему лезть. Да-да, он занят. Нечего всяким крутится около него.

— Ай! — чуть не роняю поднос, заметив расстёгнутый ремешок на обуви. Черт! Если я его не поправлю, то рискую подвернуть себе ногу. А у меня столик в дальней части зала.

— Я помогу, — Борис Никольский ловко перехватывает напитки и под возмущенный возглас Анфисы несется к клиентам.

Я же потихоньку ковыляю в сторону гримерки, ощущая на себе чей-то пристальный, дерзкий взгляд. Оборачиваюсь. Никого. Может, показалось? Тогда от чего по телу такой озноб идет? Едва достигаю гримерки, чтобы переобуться, меня кто-то грубо хватает за руку и толкает к стене. Ощущаю на шее горячее дыхание. Запах виски и сигарет.

— Куда же ты убежала так быстро, моя прекрасная незнакомка?

Секунда. Один гребаный миг. Все внутри покрывается льдом, а сердце бухает вниз. Этот голос я не ступаю ни с кем. Никогда.

Дарина

— Куда же ты убежала так быстро, моя прекрасная незнакомка?

Секунда. Один гребаный миг. Все внутри покрывается льдом, а сердце бухает вниз. Этот голос я не ступаю ни с кем. Никогда. Я боюсь обернуться. Не хочу его видеть. Даже стоя к нему спиной, чувствую всю свою боль… как будто всё было вчера.

— Повернись, малышка! Хочу тебя рассмотреть, — разворачивает за руку лицом к себе. И я тону…

Это он… мой муж… Смотрит в мои глаза и не узнает…

Я рада. Хорошо, что тут темное помещение. Не видно моего лица, да и маска скрывает мою личность от Руслана, разглядывающего меня с нескрываемым интересом.

Боже!

За четыре года он так изменился. Отрастил бороду. Накачал мышцы. Коротко постригся. От него даже аура совершенно другая идет. Опасная, непредсказуемая, жесткая. Савельев, словно дикий зверь, вырвавшийся на свободу после многих лет заточения.

Рубашка так сильно натягивается на мускулистом теле, того и гляди по швам разойдется. На руке, оказавшейся около моего лица, замечаю татуировку в виде креста. Даже есть какая-то неразличимая надпись. Ворот расстегнут. На крепкой шее золотой крестик на массивной цепочке.

Его черные глаза горят недобрым блеском. Понимает, что я его разглядываю. Наверняка думает, что он меня чем-то зацепил. Что сейчас с радостью приму любое его предложение.

Нет-нет! Мне не стоит глазеть на него. Угадывать в нем черты прежнего Савельева.

Того, кого любила всем сердцем.

Того, кто много боли принес.

Бежать… Нужно бежать пока он меня не узнал.

— Может, скрасишь мне вечерок, крошка? — по запястью пальцем проводит, оставляя огромный ожог, вызывая дрожь. — Эти маски еще больше к девочкам внимание привлекают. Но ты интересуешь сильнее всех. Заметил тебя еще час назад, малышка.

— Не трогайте меня, — придаю голосу твердости, хотя и выходит с трудом.

Не хочу, чтобы прикасался. Чтобы рядом стоял. Дыхание его горячее на шеи не хочу чувствовать.

Руслан меняется в лице. Неужели, по голосу понял, кто перед ним?

Замираю на мгновение. Кажется, он уже догадался. Сердце в пятки уходит. Устоявшийся мир медленно рушится. Сердце долбит в ушах с бешеной скоростью. Внутри разгорается огромная буря. Не пойму своих чувств, но это не те, что я на самом деле должна чувствовать.

Наклоняется еще ближе. Прямо к губам. Вжимаюсь в стену, словно так могу исчезнуть, оказаться в другой комнате.

В нос ударяет сильный запах алкоголя и сигар. Руслана немного покачивает из стороны в сторону. Похоже, янтарная жидкость в стакане до сих пор его лучшая подруга.

— Дерзкая крошка.

Руслан ехидно усмехается, поддевает пальцами маску и…

— Угощаю всех! — орет какой-то ненормальный парень, давая мне возможность оттолкнуть от себя бывшего мужа и поскорее скрыться в гримерке.

Прижимаюсь к двери спиной. Дышать невыносимо. Что-то тяжелое давит на грудь. Ноги ватные. Подкашиваются. Еле успеваю добраться до диванчика. Руки трясутся. Все покрывается толстым слоем холода. В горле сухо как в пустыне. Ком стоит.

Сдергиваю с лица маску, бросаю куда-то в сторону и все-таки делаю первый, нормальный вздох. Обнимаю себя за плечи, подавляя в себе слезы. Не хватало еще, чтобы меня кто-то здесь увидел с заплаканным лицом.

Как же мне теперь отсюда выйти? У меня еще смена не закончилась.

Хочется завыть от досады и безысходности.

Я не могу выйти к столикам. Там где-то бывший муж.

Но и тут не могу сидеть. Подвожу начальника, Ольгу и девчонок.

Боже! Закрываю лицо руками, не зная, как поступить.

Ну почему, почему все плохое происходит именно сейчас? Когда я пребываю в нереальной эйфории от счастья.

Когда нашла верного и надежного мужчину.

Когда мое сердце открылось для новых отношений.

Но нет, судьбе надо было так сильно мне подгадить, чтобы выбить почву из-под ног и бросить в пучину прошлого. С болью и предательством.

— Что мне делать? — шепчу в пустоту, прикусывая губу.

Сбежать? Вновь исчезнуть из родного города?

Забрать Дениса и уехать, куда глаза глядят?

Быть может еще раз попытать свое счастье, удачу в другом городе. В том, где нет Руслана.

В непроходимую глушь.

Нет-нет. Бросить маму в таком состоянии я не могу. Она только-только на поправку пошла, а тут я… оставлю ее одну. Да и Дениса не могу без конца дергать. Ему здесь так нравится.

И Демид… Я не могу всё бросить и вновь сбежать.

— Дарина, вот ты где, — вздрагиваю от голоса Демида.

Поднимаю на него глаза.

Он так мило улыбается. Такой радостный. Немного навеселе. Ворот рубашки расстегнут. Пиджака нет. Выглядит немного небрежно. Но это придает ему еще больше шарма.

Садится рядом, явно не улавливая волны моего плохого состояния. В нос тут же ударяет тошнотворно-приторный запах женских духов. Морщусь. Чешу нос. Знаю, что Демид никогда не переступит грань. Никогда не переключится на другую. Третью. Пятую девушку. Я ему доверяю. Безоговорочно.

— Я бы хотел познакомить тебя с очень близким для меня человеком. Представить всем свою девушку.

Это просто невозможно. Выйти в зал, встретить где-то там своего бывшего мужа, вновь оказаться с ним рядом. Подобно смерти. Сегодня я не могу больше находиться в клубе.

— Демид, извини, но я… я… — мысли путаются, придумать какую-то правдивую отговорку даже не могу. — Мне что-то не хорошо.

Для пущей убедительности тяжело вздыхаю, ощущая желчь во рту. Похоже, со мной и, правда, что-то не так.

Стресс от встречи, переживания, нервное состояние. Так я еще и не ела ничего с самого утра.

— У тебя все хорошо? — обеспокоенно смотрит в глаза. Все веселье тут же исчезает, он серьезен, проявляет заботу. — С мамой что-то произошло? Или с Денисом требуется помощь?

Ну, вот так в такого можно не влюбиться? Идеальный мужчина. Не создает очередные проблемы, а все их решает. Сынок его принял как родного. Мама до сих пор не может нарадоваться, что у ее меня появился настоящий мужчина. Готовый сделать ради меня все, что моей душе угодно.