– Спасибо, – прошептала она, и ее голос чуть заметно дрогнул.

– Ты теперь больше не одна. У тебя есть я. Как только мы вернемся в мой замок, я познакомлю тебя с братом. И с другими Воителями и друидами, которые нашли там пристанище. Все вместе мы сможем защитить тебя.

– Сказать по правде, я боялась, что ты оттолкнешь меня, – призналась она.

– Оттолкну?! – поразился Фэллон. – Но почему? Ты ведь не сама выбрала эту судьбу. За тебя решила богиня. И ты дала ту же клятву, что и мы все, когда стали Воителями. Какая разница, мужчина ты или женщина?

В ее глазах мелькнуло сомнение, и Фэллон сообразил, что Ларина рассказала ему не все. Было еще что-то, какая-то тайна, которую она не решалась доверить ему. Фэллон не обиделся. Со временем она научится ему доверять. Он сделает все, чтобы так и было – рано или поздно станет тем, кем хотел его видеть отец.

– А Малькольм знает? – осторожно спросил он.

– Угу. Я сама рассказала ему. Так уж вышло, хотя я и старалась держать его в неведении. Больше всего я боюсь, что Дейрдре узнает о нем. И о том, что он с самого начала помогал мне.

Фэллон мысленно чертыхнулся.

– Малькольм сильно рискует. Как только Дейрдре узнает об этом, она станет охотиться и за ним.

– Знаю, – вздохнула Ларина. – Я говорила ему то же самое, но Малькольм твердил, что хочет, мол, искупить вину клана, когда тот отверг меня. Малькольм – старший в роду, когда-то ему придется стать лэрдом. Он не имеет права рисковать своей жизнью. Я совершила большую ошибку, позволив ему сопровождать меня в Эдинбург.

– Тогда ему нужно вернуться в клан. И чем быстрее, тем лучше.

– Согласна. Я скажу ему, что ты дал слово защищать меня, и уговорю уехать.

У Фэллона вдруг неприятно засосало под ложечкой. Как Ларине столько лет удавалось держать свое существование втайне?

– А что с тем вирраном? – вдруг спохватился он.

– Я убила его, – призналась Ларина. – Дождалась, пока он уберется из замка, и прикончила.

– Кто-нибудь это видел?

– Нет. Я отволокла его тело в лес и спрятала там. А Малькольм сейчас как раз отправился, чтобы сжечь его.

Фэллон провел рукой по лицу.

– Ты вернулась в замок тем же путем, что ушла?

– Да. Я сделалась невидимкой.

Эдинбургский замок был огромным, и повсюду сновали люди. Тут негде было скрыться от любопытных глаз. Остается только надеяться, что Ларину никто не заметил.

– Интересно, за кем он охотился: за тобой или за мной?

– Думаю, все-таки за тобой, – предположила Ларина. – Ведь обо мне Дейрдре пока не знает. Фэллон, я прожила в замке почти год, и за все это время о вирранах тут и не слышали. А стоило тебе появиться…

– Согласен. Думаю, нам нужно уехать на рассвете.

– Ладно. – Кивнув, Ларина направилась к постели. И невозмутимо забралась под одеяло, видимо, забыв о своей наготе и даже не подозревая о том, как это подействует на него. – С Малькольмом я поговорю сразу же, как увижу его.

Фэллон вновь почувствовал знакомое возбуждение. И нисколько не удивился. Заниматься любовью с Лариной было… потрясающе. Правда, за последние триста лет он ни разу не уединился с женщиной, но мог поклясться, что ни с одной ему не было так хорошо, как с Лариной.

Ларина смущенно опустила глаза.

– Я столько лет искала кого-то из Маклаудов. До сих пор не могу поверить, что нашла тебя…

Шагнув к ней, Фэллон сжал в ладонях ее лицо. И вновь почувствовал, как тонет в ее бездонных глазах. Он даже представить себе не мог, что значит быть отвергнутым собственным кланом. И он уже в который раз со стыдом вспомнил, сколько раз подводил младших братьев.

– Я не брошу тебя, Ларина. Клянусь. – Мысленно махнув на все рукой, Фэллон прижался губами к ее губам. Она ответила ему не менее пылко, и очень скоро оба уже изнемогали от желания. В крови Фэллона вспыхнул огонь. Он даже не пытался справиться с собой: с таким же успехом он мог перестать дышать.

Повернув Ларину на спину, Фэллон вытянулся поверх нее. Мягкие округлости ее тела, такие женственные и соблазнительные, сводили его с ума. Он просто диву давался, как мог так долго обходиться без женщины.

То, что он теперь знал ее тайну, так же как и она знала, кто он на самом деле, подействовало на Фэллона самым неожиданным образом. В нем проснулся древний инстинкт: эта женщина отныне принадлежала ему, и Фэллон поклялся, что убьет любого мужчину, даже Воителя, кто посмотрит на нее с вожделением. При одной только мысли об этом перед глазами у него возникла кровавая пелена.

Фэллон осторожно раздвинул ей бедра. Он уже безумно хотел ее, хотел оказаться внутри ее, чувствовать, как с каждым толчком все глубже и глубже врывается в ее тело.

Он невольно застонал, почувствовав, какая она влажная и горячая.

– Ты уже готова…

В глазах Ларины вспыхнуло желание.

– Не знаю, что ты делаешь с моим телом, Фэллон, но не останавливайся… прошу тебя, не останавливайся!

А он и не собирался останавливаться. Во всяком случае, не сейчас. Господи, да что с ним такое. Почему он моментально теряет голову, стоит ему только увидеть ее, вдохнуть аромат ее тела?

Одним мощным толчком Фэллон ворвался в нее. Ларина, царапая ногтями его спину, уже не сдерживала ликующих криков. И ее крики лишь подстегивали его. Остались только ощущения, толчки крови, волны жара и сплетение тел, жаждавших друг друга.

Внезапно она пронзительно выкрикнула его имя, а в следующий миг по ее телу пробежала судорога. Фэллон чувствовал, что вот-вот достигнет пика наслаждения, и до боли закусил губу, стараясь сдержаться. Просунув руку между ее бедрами, он нащупал крошечный набухший бугорок и осторожно нажал. И почувствовал, как она забилась под ним.

Фэллону безумно нравилось, как охотно и страстно она отзывалась на его ласки. Он боялся, что уже забыл, как доставить наслаждение женщине, но стоило ему только почувствовать рядом ее восхитительное тело, как все его страхи разом исчезли.

– Фэллон! – приподняв бедра, взмолилась Ларина.

Нагнувшись, он обхватил губами ее сосок и глубоко втянул. Тишину комнаты нарушали только стоны Ларины. Стиснув его кольцом горячих влажных мышц, она напряглась, выгнулась, как лук, а потом испустила ликующий крик. Почувствовав, как летит в бездну, Ларина крепко обняла его, стремясь увлечь за собой. На дно они упали вместе.

Отдышавшись, Фэллон приподнялся на локтях и невольно загляделся на нее. Она была прекрасна. И отныне принадлежала ему.

Закрыв глаза, он уронил голову ей на плечо. Тела обоих блестели от пота, руки Фэллона еще дрожали от напряжения. Когда он снова поднял голову, то увидел перед собой широко раскрытые глаза Ларины.

– Что ты сделал со мной, Фэллон Маклауд? – едва слышно прошептала она.

Он понятия не имел, как ответить на этот вопрос. Зато точно знал, что готов заниматься этим, пока не испустит последний вздох.

Довольно улыбнувшись, Ларина закрыла глаза. Веки отяжелели. Фэллон, укрыв ее одеялом, заботливо подоткнул его, чтобы она не замерзла. Потом поцеловал в макушку, что-то пробормотав. Ларина поленилась переспросить: было так приятно лежать, свернувшись калачиком у него под боком, что она едва не замурлыкала от удовольствия. Сейчас она мечтала только о том, чтобы так было всегда.

– Какой ты хороший! – Блаженно вздохнув, она обернулась к нему.

У Фэллона был отсутствующий взгляд. Похоже, ее слова пробудили в нем какие-то не слишком приятные воспоминания.

– Нет, Ларина. Пока еще нет. Вот мои братья – да. А я только надеюсь когда-нибудь стать таким, как они.

– Расскажи мне о своих братьях. О том, как вы жили до того, как пробудился твой бог.

Слабая улыбка мелькнула на губах Фэллона.

– Жили прекрасно. Мои родители не были знакомы до свадьбы, любовь пришла к ним уже потом. Только слепой не заметил бы, как они любят друг друга. Мой отец был суровым человеком, но умным, и его любили в клане. А наш клан пользовался уважением среди других кланов. Мать была доброй и нежной – одного ее слова было достаточно, чтобы утихомирить любого безумца. Ради одного ее взгляда мы, мальчишки, готовы были сделать для нее все, что угодно.