Сама Эланна не обратила внимания — была слишком поражена, чтобы думать об этикете.
— Бел, ты что тут делаешь?!
— Как что? В гости зашел, — громко шмыгнула носом Белка, закинув ножны за спину и дерзко заложив руки за пояс. — Ты ж звала?
— Звала, — ошеломленно согласилась повелительница Алиары, неверяще оглядывая короткую стрижку, мужской костюм и озорную, откровенно разбойничью физиономию Гончей. — Но я не думала… Ты почему в таком виде, Бел?!
— А ты думала, я отдам своего ушастика вам на растерзание? Не-етушки, хватит ему развлекаться в одиночестве. Да и обещал я, что больше никуда его одного не пущу.
— А как же Тор? — непонимающе нахмурилась Эланна.
— Дома остался, — с готовностью ухмыльнулась Белка, покосившись на онемевших эльфов. — Не переживай, там есть кому за ним присмотреть. А мы… ну вот они мы. Прошу любить и жаловать!
Леди Эланна вконец растерялась:
— Но почему только ты, Бел? Где лорд Таррэн?!
— Сейчас будет. Просто он малость задержался, а я как раз успел проскочить вперед…
— Что-о?!
— Ага, — вдруг хихикнула Гончая. — Но я ж вроде ничего не нарушил? Все как у вас принято! Верно?
Эланна наконец опомнилась, перехватила ее лукавый взгляд и прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Ведь и правда, она ничего не нарушила. Просто потому, что по традиции первым на чужую землю должен был ступить либо сильнейший в роду, либо наилучший из воинов, способный защитить повелителя в случае опасности.
В этот момент врата, обрамляющие межмировой портал, снова полыхнули. Камни в их основании приобрели сочный вишневый оттенок, после чего расцвели еще одним горячим цветком, стремительно разворачиваясь полноценным телепортом.
— Вот и он, наш великий и ужасный лорд, — снова шмыгнула носом Белка и бочком-бочком сдвинулась в сторону. — Судя по тому, как горят камни, они уже довольно близко. Вы бы отошли, что ли? А то Таррэн, когда не в духе, не больно разбирается, кого и за что сжег.
Эланна поспешно заняла прежнее место, сделав знак своим отступить на несколько шагов. Но потом заметила, что Гончая тоже заторопилась, и обеспокоенно спросила:
— Бел, а Таррэн не рассердится, что ты испортил ему официальную часть визита?
Белка, юркнув за чью-то спину, задумчиво поскребла затылок:
— Не должен. Но вот уши, наверное, захочет надрать. Я ж не спросясь сюда дернул — очень уж любопытственно было поглядеть, что тут у вас и как, а он… сама знаешь, какой иногда горячий.
Владычица некстати вспомнила, что случается, когда эти двое оказываются рядом. Тревожно покосилась на плавящиеся от жара врата, которые вдруг показались ей далеко не такими надежными, как секунду назад, и тихо вздохнула:
— Надеюсь, портал выдержит ваше совместное присутствие.
— Я тоже, — с изрядной долей сомнения отозвалась Белка. — А то было бы обидно застрять в вашем эльфятнике на целое десятилетие. Что тогда без меня на Лиаре будут делать? Не поверишь, до чего ушастые становятся беспомощными, когда над ними нет твердой руки!
Перехватив несколько десятков крайне неприветливых взглядов, Гончая нагло ухмыльнулась. А затем, пользуясь полнейшей безнаказанностью, безмятежно засвистела себе под нос. Проверять на чужаках свои способности она пока не собиралась. Только проследила, чтобы никто из окружения Эланны не встал слишком близко. С облегчением увидела, что остроухие вовремя вспомнили о причине сегодняшнего торжества, и сама выжидательно уставилась на портал.
Ну? Где там ушастики?
Таррэн, как и следовало ожидать, сошел на Алиару первым. И как опытный воин, и как сильнейший маг своего мира. Возникнув в черноте бездонной воронки, он уверенно раздвинул плечами завесу «Огня жизни» и прошел через врата. Неосторожно сбил рукой край внешнего поля, едва не расплавив при этом каменную опору, а затем остановился и внимательно оглядел переполненный зал.
С прошлого визита на Алиару он ничуть не изменился: та же простая кожаная куртка, сидящая на его крепкой фигуре с поразительным изяществом, та же белоснежная рубаха, потертые ножны за спиной… Да, Таррэн немного уступал в росте местному населению. Зато шириной плеч заметно превосходил любого подданного Эланны.
Следом за Таррэном появился владыка Элиар, до последнего держащий в поле зрения как побратима, так и неистовствующую воронку. Затем — владыка Тирриниэль, отличающийся от сына только осанкой и абсолютно седой шевелюрой. За ним из врат вышли два десятка эльфов, почти поровну темных и светлых. А последними бесшумно просочились пятеро смертных. Рослых, облаченных в необычного вида чешуйчатые кольчуги. С самыми что ни на есть разбойничьими физиономиями — со следами старых ран, белеющими на загорелой коже тонкими полосками, неулыбчивыми глазами и пугающими желтыми огоньками в недобро поблескивающих зрачках.
Один, самый здоровый, с небрежно обкорнанной гривой темных, почти черных волос, густой шапкой нависающих над бровями, имел мощные плечи и тяжелый взгляд наемного убийцы. Голова второго отчетливо отливала медью. Еще двое смертных щеголяли непослушными шевелюрами непривычного золотистого оттенка, но, как и остальные, были вооружены до зубов. А пятый, к вящей оторопи встречающих, вовсе оказался полукровкой — белогривым, голубоглазым, но таким же мрачным, как остальные четверо.
Владычица обреченно вздохнула: плохо… очень плохо, что Таррэн не прислушался к ее совету. Для алиарцев присутствие людей во дворце было кощунством. Но темный лорд не собирался менять свои привычки в угоду ее старейшинам или веками освященным традициям. Он сделал так, как посчитал нужным, несмотря на предупреждение владычицы и просьбу уделить внимание мелочам.
Впрочем, ропот за спиной Эланны быстро стих, так как вместо приветствия и традиционного заверения в мирных намерениях Таррэн весьма недобро уставился на хозяев. Его глаза приобрели угрожающе алый оттенок, красиво очерченные губы превратились в идеально прямую линию, а тяжелый взгляд принялся безостановочно рыскать по лицам встречающих, будто искал малейшие признаки недовольства.
Пришедшие с ним эльфы выглядели такими же угрюмыми. Они смотрели на заволновавшихся алиарцев так, будто те что-то украли. Смертные вообще ощетинились, как готовые к нападению звери: руки демонстративно бросили на рукояти мечей, а глаза у них наполнились столь явными желтыми огнями, что начальник личной стражи владычицы ощутил смутное беспокойство.
В полной тишине Таррэн обвел глазами переполненный зал и нехорошо прищурился. Элиар на всякий случай сотворил заклятие невероятной сложности, чем вызвал слаженный вздох магов Эланны. Тирриниэль встал плечом к плечу к сыну, готовый прикрыть его от любой угрозы. Маги умело рассредоточились полукругом, четко отслеживая каждое движение своих владык. Люди настороженно принюхались.
Эланна даже дыхание затаила, не понимая причин столь откровенной враждебности, но, кажется, уже начиная смутно догадываться. Церемония встречи, продуманная и обговоренная до мелочей, враз полетела кувырком. Но никто не посмел нарушить воцарившегося молчания. Только личная охрана владычицы подтянулась, готовясь закрыть повелительницу от недобро настроенных чужаков. Растерянные маги прекратили подпитывать портал, потому что сообразили наконец, что в их услугах никто не нуждается. Придворные дамы нервно переглянулись, кавалеры беспокойно замялись, тогда как пришельцы все еще выглядели агрессивными и готовыми ко всему.
— Здесь… — выдохнул черноволосый дикарь, рискнув нарушить воцарившуюся тишину, — все в порядке, мой лорд.
— Без тебя уже знаю, — негромко буркнул Таррэн, продолжая настороженно осматриваться. — Еще не все узы потерял. Бел, ты где?
— Тута, — тихонько пискнули из толпы. Белка осторожно высунулась из-за спины какого-то эльфа и виновато потупилась. — Я… это… ну… Шир правду сказал. Меня не задело на переходе, так что ты зря волновался.
Таррэн долгое мгновение всматривался в ее лицо, на котором не было ни толики раскаяния. Невольно припомнил миг дикого страха, когда понял, что натворила эта упрямая кошка. А потом сокрушенно покачал головой:
