— И что? — нетерпеливо подался вперед Лакр.

— Ничего. Стражи там уже нет, ворот тоже, запах магии как хмера языком слизнула — перенесли они свой тайник. Как владыка вернулся и выяснил, отчего там поломаны стены, так и перенес от греха подальше. Думаю, теперь хроники находятся в восточном крыле, где-нибудь у него под подушкой. Чтобы ни я, ни вы, ни Тиль до них не добрались. А то и вообще вдалеке от Эоллара — от папочки Эланны всего можно ожидать. Даже того, что его чешуйчатая охрана тоже несет в себе примесь крови Создателей. Больно уж они шустрые, не находите?

Стрегон задумчиво пожевал губами:

— Шустрые. Но не шустрее нас.

— Больше не светитесь, — серьезно предупредила Белка. — По одному никуда не ходить, узы не терять и любопытный нос ни в какие щели не совать. Мне не нужны неприятные сюрпризы.

— А ты не боишься, что нас услышат? — встрепенулся Лакр. — Или того, что Эланна сообразит, отчего выболтала тебе их самую страшную тайну?

Белка хмыкнула:

— Эта галерея после нашего крыла чуть ли не единственное во дворце место, где практически не работает магия. Кажется, на дне ущелья спрятан какой-то артефакт, до которого у меня пока не дошли руки. А что касается Эланны, то сам знаешь: когда я смотрю в упор, мало кто способен понять, отчего его тянет на откровенность.

Перевертыши хищно усмехнулись: это была сущая правда, уж они-то знали.

— Ступайте, — велела Белка. — Гляньте, как там ушастики. Что-то мне неспокойно сегодня.

Тяжело вздохнув, охотники отступили в тень. И лишь Стрегон, будучи таким же упрямцем, как и пять лет назад, позволил себе беззвучно шепнуть: «Мы всегда рядом, Бел. Будь осторожнее».

Она не стала оборачиваться. Однако он точно знал, что в этот момент по ее губам скользнула благодарная улыбка.

Владыка Адоррас, рассеянно изучая лица придворных, пришедших во дворец выразить радость по поводу его возвращения, неуловимо поморщился. Из века в век одно и то же. Те же лица, те же речи, та же фальшь. Его не было дома триста лет, но на Эолларе абсолютно ничего не изменилось!

Как обычно, среди собравшихся почти не оказалось тех, кого он искренне хотел бы увидеть. И еще меньше было тех, с кем ему требовалось поговорить. Разве что Роинэ, который уже второй час пытался привлечь внимание к своей персоне. Да Эганарэ с Эвисталле, чьи успехи в создании охранных амулетов вызывали у владыки неподдельный интерес. А остальные, как ни грустно сознавать, так и остались пустышками. Никчемными, горделивыми и абсолютно бесполезными пустозвонами, от пестрых нарядов которых уже рябило в глазах.

Ллер Адоррас в который раз ответил на поклон кого-то из придворных. Сделал вид, что внимает пространным излияниям какого-то гостя, но на миг даже отрешился от происходящего. Но при этом его взгляд то и дело возвращался к расположившимся поодаль гостям, которые, отделившись от массы приглашенных, о чем-то негромко беседовали.

Чужаки тревожили его. Причем настолько, что владыка бросил все дела и вернулся на Эоллар, ни на миг не желая выпускать ситуацию из-под контроля. Однако как ни спешил владыка, все равно просчитался — делегация темных явилась на Алиару чересчур быстро. Он-то надеялся, что на стабилизацию нового портала им понадобится гораздо больше времени. Год. Может быть, даже два. Все-таки это те узкие пространственные проколы, которыми пользовались эльфы на Алиаре. Но чужаки справились с этой задачей невероятно быстро, и Адоррас не успел обернуться вовремя. Они застали его врасплох и всего за несколько дней успели натворить дел. Во-первых, перепугали придворных магов своими жуткими аурами. Во-вторых, до сих пор удерживали портал исключительно своими силами. Плюс умудрились полностью закрыть южное крыло от духов леса и поставили такую защиту, словно крыло было создано совершенно из другого материала, чем остальной дворец.

Ллер Адоррас мысленно вздохнул.

То, что Таррэн вернется не один, он, конечно, предвидел. Но такой силы, которая стояла за его родичами, он, если честно, не ожидал. Правда, касательно светлого вопросов почти не возникло: Элиар выглядел молодым и чересчур самоуверенным. С ним, казалось, будет проще всего, хотя его умения и представляли для Алиары немалый интерес. А вот Тирриниэль илле Л’аэртэ — совсем другое дело.

Владыка быстро взглянул на отца Таррэна, но почти сразу отвел глаза: опасный тип. Еще более взрывной, чем Таррэн, но при этом абсолютно уверенный в себе. Уже познавший вкус настоящей власти. Взращенный среди интриг, зависти и предательства. Переживший многих своих противников. Маг, повелитель, воин. Убийца, прекрасно знающий цену смерти. Одним словом, невероятно серьезный противник. В том числе и потому, что седина в его волосах — отнюдь не признак мудрости, а лишь очередное свидетельство трудного царствования на чужой, насквозь враждебной земле.

Вдобавок Тирриниэль знал толк в интригах и с ходу распознал все ловушки старейшин. И именно на него советовал обратить внимание Роинэ, когда отчитывался о ходе переговоров. Спутники лордов, по его мнению, не заслуживали особого внимания, за исключением троицы магов, владеющих умением прятать ауры. Но поскольку подобный талант не был чем-то необыкновенным, то золотых во время доклада глава совета деликатно обошел стороной. Зато уделил немало времени смертным. Но эта дикая пятерка и на владыку произвела неизгладимое впечатление.

Вспомнив о Белике, ллер Адоррас оглядел огромный зал, однако, к собственному удивлению, Бел нигде не нашел. Зато отыскал вернувшуюся из сада и выглядевшую крайне задумчивой дочь, от которой, признаться, не ожидал сегодня такой выходки. Наговорить грубостей и фактически оскорбить род Аверон в лице одного из его наследников — такого она себе раньше не позволяла. А учитывая, как сильно она изменилась после пребывания на Лиаре и как много правил нарушила в угоду чужакам, имело смысл задуматься: а не проверить ли ее на искусственно наложенные чары? Ничем иным подобные перемены было невозможно объяснить. Если, конечно, Эланна ничего не утаила, когда рассказывала отцу о своих приключениях.

Ллер Адоррас присмотрелся к дочери повнимательнее, но на этот раз она вела себя безупречно, с благосклонной улыбкой шествуя через толпу почтительно кланяющихся придворных. Правда, в глубине ее зрачков все еще пряталась тоска, но так глубоко, что, кроме родного отца, никто не увидел. А он, не найдя рядом с ней неугомонного Белика, снова призадумался.

«Прошу прощения, мой лорд, — неожиданно раздался в его голове голос верного Ортэ. Из всей дворцовой стражи лишь он имел право врываться в мысли владыки без разрешения. — К залу приближаются смертные. Как нам поступить?»

Ллер Адоррас хмыкнул: похоже, выходка этих дикарей произвела на начальника его личной стражи впечатление. Если уж Ортэ не рискнул принять решение самостоятельно, значит, что-то в этих чужаках его встревожило.

«Пропусти», — приказал владыка. Секунду спустя в зал вошла уже знакомая пятерка, и царственный эльф не смог отказать себе в удовольствии на них полюбоваться.

«Звери, — со странным удовлетворением подумал владыка, следя за смертными краешком глаза. — Но звери преданные. Интересно, насколько далеко простираются интересы золотых в направлении смертных?»

При виде перевертышей Таррэн, успевший попасть в окружение стайки придворных дам, нахмурился и, изящно закруглив беседу, шагнул навстречу охотникам. Коротко переговорил с белобрысым, к чему-то ненадолго прислушался… а затем неохотно кивнул.

«Узы, — безошибочно определил ллер Адоррас. — Неужели решился даже со смертными? Кстати, а где Бел? Разве смертные не должны его охранять?»

Владыка еще раз оглядел переполненный зал, полагая, что пропустил появление необычного человечка, умеющего удивительно точно выбрать момент для какой-нибудь каверзы. Однако, к его удивлению, Белика действительно не было. На всякий случай ллер Адоррас присмотрелся внимательнее, не веря, что такое сокровище чужаки могли оставить без надзора, и, снова не найдя Белика, удивился еще сильнее.