Ох уж эти нимфы-утешительницы! Бинк держал руку поближе к мечу.

— Ситуация не из обычных.

Сомневаться не приходилось — этот змей с ногами, широко раскрыв пасть, устремился к ним. И пусть дракон был значительно меньше своих наземных собратьев, чтобы без труда протискиваться сквозь узкие подземные тоннели, его размеры все равно впечатляли. Голова больше, чем у Бинка, а тело — сильное и гибкое. В тесноте подземного тоннеля Бинк не мог свободно махать своим мечом, поэтому держал его наготове перед собой.

Змей попробовал укусить лезвие — глупая затея, ведь заколдованное оружие, скорее всего, располосует его пасть пополам. Зубы сомкнулись на лезвии… и меч вырвался из рук Бинка.

И тут-то он вспомнил, что без магии все чары, наложенные на его меч, исчезли. Теперь меч полностью зависел от мастерства хозяина.

Змей отбросил в сторону меч и снова разинул пасть. На его нижней губе виднелась кровь — все-таки лезвие хоть и легонько, но поранило его. Теперь Бинку предстояло сразиться с монстром голыми руками.

Голова змея ринулась вперед. Бинк отскочил назад. Но голова промахнулась, наклонившись слишком низко, и Бинк ударил по ней кулаком. Когда нижняя челюсть зверя стукнулась о землю, тот от изумления яростно зашипел. Но нога Бинка была уже на шее противника и плотно прижимала ее к земле. Тварь заскребла лапами по дну тоннеля, стараясь освободиться. Но Бинк крепко держал его.

— Мой меч! — крикнул он.

Самоцветик быстро подобрала меч и протянула его ему, держа за рукоятку. Бинк уже начал было сжимать пальцы, когда в последний момент заметил ее ошибку; из-за этого он потерял равновесие и чуть не упустил зверя.

— Другим концом, — рявкнул он.

— Ах!

Ей и в голову не пришло, что ему надо схватить меч за рукоятку. Нимфа не имела ни малейшего понятия об оружии. Она осторожно взяла меч за лезвие и протянула ему — теперь уже рукояткой вперед.

Но в тот момент, когда он его взял, змей сумел увернуться. Бинк отскочил назад, вскинув меч на изготовку.

Но его противник решил, что с него довольно. Дракон попятился — довольно неуклюжий маневр, особенно когда скользишь, — и нырнул в один из боковых тоннелей.

— Какой ты смелый! — сказала Самоцветик.

— Я был настолько глуп, что позволил ему оставить меня без оружия, — проворчал Бинк. Гордиться совершенно нечем: он провел эту схватку очень неуклюже, без всякой элегантности. Просто тупая, вялая драка. — Пойдем-ка отсюда, пока я не наделал ошибок похуже. Я увел тебя из твоего дома, и я доставлю тебя туда в целости и сохранности, прежде чем отправлюсь дальше. Так будет только справедливо.

— Только справедливо, — эхом отозвалась она.

— Что-нибудь не так?

— А что я буду делать без магии? — вспыхнула она. — Ничего не действует!

Бинк задумался:

— Ты права. Я сломал весь твой жизненный уклад. Лучше я возьму тебя с собой на поверхность.

Она просияла было, но потом нахмурилась:

— Нет, так тоже не пойдет.

— Все будет хорошо. Я же тебе уже сказал, что зелье больше не действует. Я тебя не люблю и больше не буду беспокоить. Ты сможешь поселиться где-нибудь в деревне или даже посгу-пить на службу в королевский дворец. Без магии это, конечно, не ахти что, но все лучше, чем здесь, — И он обвел рукой раз-ватины пещеры.

— Даже не знаю, — пробормотала она.

Они двинулись дальше. Выбравшись из глубины, где обитал демон, они попали в тоннели, которые нимфа прекрасно знала. И теперь они уверенно шли хоть и по спирали, но все время наверх. В стороне от того места, где сидел в заключении демон, особых повреждений не было. Но магия пропала повсюду, и повсюду все существа словно взбесились. Крысы безуспешно пытались ужалить своей магией, типичной для грызунов, а когда это не удавалось, вспоминали, что у них есть еще и зубы. Они тоже умели пользоваться только своими зубами, как Бинк — своим лишенным магии мечом, поэтому шансы были равными. Бинк отгонял их хлесткими взмахами меча. Вполне возможно, что и оружие утратило магию, но, несмотря на это, лезвие оставалось острым и могло ранить или убить.

Для того чтобы постоянно действовать мечом, требовались сила и энергия, и рука у Бинка быстро устала. Совсем недавно в его оружии были чары, делавшие меч легким и отзывчивым на любое движение и в то же время не дававшие ему действовать по собственной воле, как поступал меч в саду замка Ругна. Крысы сбились в стаю и держались на границе досягаемости меча, а когда Бинк взбирался наверх, они успевали покусывать его за пятки. Самоцветик приходилось еще хуже, чем Бинку, — у нее не было даже ножа, и Бинку пришлось отдать ей свой для защиты. Монстра еще можно было убить, а эта мелочь казалась нескончаемой. К счастью, крысы — не полушки, хотя и очень напоминали их.

— По дороге… местами будет темно, — сказала Самоцветик. — Я об этом сразу не подумала… без магии не будет мерцания, не будет магического света. Я боюсь темноты.

От стен еще исходило остаточное мерцание, но оно постепенно угасало. Бинк взглянул на подбирающихся все ближе крыс.

— И не без основания, — сказал Бинк, — Мы должны видеть, с чем бороться.

Без своего таланта он чувствовал себя голым, хотя талант защищал его только от магической опасности и теперь был совершенно бесполезен. С практической точки зрения его положение не изменилось, так как теперь ему не угрожала никакая магия. Не угрожала теперь и, возможно, уже не будет угрожать больше никогда.

— Огонь… нам нужен огонь, — сказал Бинк. — Факелы… если мы сумеем сделать факелы…

— Я знаю, где есть огненные камни! — сказала Самоцветик, но туг же спохватилась: — Но боюсь, без магии они не действуют.

— Ты не знаешь, где взять сухой травы… ну там соломы… в общем, что-нибудь такое, что мы могли бы скрутить и поджечь? И… Но я не знаю, как обыкновены добывают огонь, так что…

— Я знаю, где есть волшебный огонь… — Она замолкла на полуслове. — Ох, это ужасно! Без магии…

Казалось, она вот-вот заплачет. Бинк знал, что твердостью характера нимфы не отличаются. Похоже, магия предназначала их для осуществления мимолетных мечтаний мужчин, но никак не для серьезных дел.

Но ведь и он заплакал, когда впервые понял масштабы того, что натворил. И какую роль в его понимании природы нимф сыграл свойственный человеку шовинизм?

— Я знаю! — к собственному удивлению, воскликнул Бинк. — Там что-то горит, я чувствовал запах раньше. Если мы пойдем туда и подберем то, что горит…

— Великолепно! — воскликнула Самоцветик в порыве энтузиазма, свойственного только нимфам.

Или женщинам, мысленно поправил себя Бинк.

Следуя на запах дыма, они вскоре нашли то, что искали; это были остатки магического сада, за которым раньше, видимо, ухаживали гоблины, но теперь сад увял и побурел. Тлели увядшие листья, и под потолком пещеры слоями висел дым. Гоблины, несомненно, удалились отсюда: они так боялись огня, что даже не попытались спасти сад.

Бинк и Самоцветик собрали то, что сочли подходящим материалом, скрутили все это в неровный жгут и подожгли. Жгут затлел, вспыхнул и угас, испустив облако вонючего дыма. Но после нескольких попыток результат улучшился; достаточно было, чтобы трут тлел, пока им не потребуется пламя, которое они смогут раздуть в любой момент. Жгут понесла Самоцветик — тлевший огонь давал так необходимое ей чувство большей безопасности, а Бинку нужны были свободные руки на случай новых столкновений.

Теперь их самыми страшными врагами стали гоблины, которых, несомненно, возмутило вторжение в сад. До сих пор не встречаюсь явных следов пребывания гоблинов, но ведь до этого Бинк и Самоцветик путешествовали на землерое, защищенные магией, и старались следовать по хорошо освещенным местам. В темноте гоблины осмелели. Казалось, в них смешано человеческое и крысиное начата. И теперь, когда магия исчезла, человеческого в них стало меньше, в то время как крысиного, наоборот, больше. К такому выводу Бинк пришел, наблюдая за их повадками, — гоблины все еще напоминали маленьких уродливых человечков с большими мягкими ногами и маленькой твердой головой.