– У себя дома, а что, это имеет какое-то значение? – Регина сверкнула очками.

– Возможно, позже вас спросят, были ли вы одна.

– Нет, я была не одна, – улыбнулась та. – Так что у меня с алиби тоже все в порядке. А что, есть подозрения, будто бы я ездила ночью в дом отдыха, чтобы утопить в ванне жену босса?

Таких подозрений у Вероники не было. Она уже открыла рот, чтобы поблагодарить за помощь и откланяться, когда дверь в кабинет отворилась, и Вероника услышала за своей спиной мрачный голос Стаса Марягина:

– Регина, прозвони в ивановскую фирму... – Он оборвал себя на полуслове и замолчал.

Вероника, не оборачиваясь, втянула голову в плечи.

– Да, Стас? Говори, говори! – подбодрила его Регина.

– Я вижу, у тебя гости?

Он вложил в вопрос все оскорбленное чувство собственного достоинства.

– Это... Вероника Смирнова, – растерялась Регина.

– Как приятно!

Стас обошел стул и появился наконец перед ней во всей своей красе. Его узкие темные глаза источали яд. Он протянул Веронике руку «для знакомства» и сказал:

– Стас Марягин.

Вероника оторвала зад от стула и, глупо улыбаясь, сунула ему свою ладонь. Тот сжал ее стальными пальцами и дернул на себя.

– Ой! – пискнула Вероника.

– Вы ведь уже уходите, не так ли? – процедил Стас и сказал изумленно взиравшей на происходящее Регине: – Она у тебя тут засиделась, верно?

Свободной рукой он открыл дверь и потянул свою жертву за собой. Протащил несколько метров по коридору, мимо собственной секретарши в приемной и наконец затолкал в кабинет.

– Что-то ты плохо выглядишь, – сказал он, отпустив наконец ее руку.

– Спасибо, ты очень мил.

– Где ночевала? – продолжал любопытствовать Стас, остановившись перед ней и сложив руки на груди.

– Дома. Мне вернули мою сумочку.

– О! Какая удача.

– Не понимаю, – взвилась Вероника, – почему я должна стоять здесь и выслушивать от тебя выговоры!

– Ты не позвонила.

– Да, я не позвонила. Не захотела и не позвонила.

На лице Стаса мгновенно нарисовалось невероятное изумление. Он растерянно моргнул.

– Я решил... – начал он, потом захлопнул рот и поиграл желваками. Через секунду его тон сделался совсем другим – мрачным и отстраненным. – Извини, что я на тебя набросился. Просто подумал, что тебе было хорошо так же, как и мне. А когда ты не объявилась вечером, забеспокоился. Все-таки тебя едва не сбила машина прямо на моих глазах.

«Мне было хорошо», – хотелось признаться Веронике, но слова не шли с языка. Вместо этого она сообщила:

– Мой жених завтра возвращается из Праги.

– Да? Это замечательно.

– Я... Я так рада! – воскликнула Вероника и заплакала.

– Ты что? – удивился Стас. – Что такое?

Так Вероника не плакала, наверное, со школьных времен. Взахлеб, бурно, самозабвенно.

Стас поколебался, потом все-таки притянул ее к себе и обнял.

– Мне страшно, Ста-аас! – провыла Вероника. – Меня хотят убить, и я не люблю своего жениха-аа! И мне было хорошо-оо! Но я не могу больше с тобой встреча-ааться!

– Информация очень ценная, – пробормотал Стас, поцеловав ее в макушку и коротко улыбнувшись. – А почему ты не можешь со мной встречаться? Если не любишь своего жениха?

– Из-за твоих ботинок! – провыла Вероника ему в пиджак.

Стас отстранился и изумленно поглядел на свои ботинки.

– Они тебе до такой степени не нравятся? – спросил он потрясенным голосом.

Вероника полезла в сумочку и, добыв бумажный платок, утерла лицо.

– Не из-за этих ботинок. А из-за тех, которые спрятаны в твоем шкафу!

Стас снова моргнул, потом мальчишеским жестом взъерошил макушку.

– Интригующее заявление! Не могла бы ты объяснить все поподробнее? Ты увидела в моем шкафу пару башмаков, и они тебе так не понравились, что ты решила больше со мной не встречаться, я верно понял?

– Да, – сказала Вероника и твердо встретила его взгляд. – Потому что эти башмаки связаны с убийством Нелли Шульговской.

Стас отшатнулся.

– Убийством? – переспросил он. – Но ведь это был несчастный случай!

– Ты сам видел, что меня хотели переехать машиной. Еще меня дважды пытались застрелить. И один раз – задушить шнуром.

– Но почему?!

– Потому что я – свидетель.

– Ты видела, как убили Нелли?! – Стас был потрясен.

– Я не знаю, что я видела! – Вероника сжала руками виски. – Но убийца думает, будто я представляю для него опасность. Я и еще женщины, которые не спали той ночью.

– Не может быть.

– Инну Головатову сбил «Москвич». Она умерла.

– Кто это?

– Одна из финалисток конкурса, который Нелли собиралась провести в «Уютном уголке».

– А что говорит милиция?

– Я не обращалась в милицию.

– Но почему, черт побери?!

– Потому что Матвей... мой жених... попросил меня этого не делать. Он не хочет, чтобы его имя было связано с преступлением. Пострадает его деловая репутация.

– Какая чушь! – в сердцах сказал Стас. – Так при чем здесь мои ботинки?

Вероника принялась объяснять ему про ботинки, перепутала все события, но в конце концов все же завершила рассказ и достала из сумочки белый конверт.

– Вот та самая записка, которую Татьяна Семенова утащила из номера Нелли.

Стас взял конверт, повертел в руках и достал записку. Развернул и тут же мрачно взглянул на Веронику:

– Это моя записка.

– Что?!

– Я писал эту записку.

Вероника без сил опустилась в кресло, а Стас добавил:

– Три года назад.

– Ты несешь какую-то чушь!

– Это не чушь. Посмотри внимательно на бумагу, на ее сгиб. Неужели не видишь, как давно ее сложили?

– Боже мой! Теперь вижу.

– Три года назад у нас с Нелли был роман. Я ей нравился, и она приложила массу усилий, чтобы, в свою очередь, понравиться мне. Это была ошибка, ужасная ошибка с моей стороны! Я это очень быстро понял и разорвал отношения. Однажды, уже после разрыва, мы с Тарасом были приглашены на вечер. Он, конечно, приехал с женой. Я сразу заметил, что Нелли очень расстроена. Она пригласила меня на танец и трагическим голосом сообщила, что кто-то насплетничал Тарасу про нас. Она сказала, что нам нужно встретиться с глазу на глаз и все обсудить.

Вероника жадно слушала, не сводя со Стаса глаз. Он ходил по кабинету взад и вперед, глядя себе под ноги.

– В ту ночь Тарас уезжал в Питер. Я должен был посадить его на «Красную стрелу» – мы до последнего обсуждали дела. А потом я собирался подъехать к Нелли на дачу и поговорить. Я считал, что Тарасу нужно во всем признаться. Я пытался предупредить Нелли, что приеду, чтобы она не ложилась спать, но никак не подворачивался случай – она постоянно находилась рядом с мужем. Тогда я написал записку и, прощаясь, просто сунул ей в ладонь.

– Звучит, как сцена из романа, – пробормотала Вероника.

– Уверяю тебя, ничего романтичного в этой связи не было.

– Так вы признались Тарасу?

– Нет, – Стас покачал головой. – Нелли считала, что это повредит бизнесу.

– Думаю, она была права, – кивнула головой Вероника.

– Может быть, но теперь это уже не имеет значения.

– Боюсь, что ты ошибаешься.

– У тебя есть какая-то версия? – вскинул голову Стас.

– Да, у меня есть версия, – кивнула Вероника. – Если ты утверждаешь, что в ночь убийства Нелли был в Москве, версия есть.

– Я был в Москве, – сказал Стас. – Не сомневайся во мне.

Он подошел и погладил ее по щеке. Вероника закрыла глаза. Итак, записку в номер Нелли Шульговской подбросили. И теперь ясно зачем. Чтобы подставить Стаса. Вероника прокрутила в голове все, что ей удалось узнать, и кивнула: да, версия вполне жизнеспособна.

– Послушай, что ты собираешься делать? – спросил Стас, присел перед ней на корточки и взял ее руки в свои. – Ты поедешь сегодня ко мне?

– Если ты не против... Только утром я должна поехать в аэропорт и вернуть Матвею кольцо. И вообще все его подарки.

– Ты любишь драгоценности? – усмехнулся Стас.