— Диана, я этого не буду делать, — покачал головой Кальвин. — Котов я никогда не оперировал.

— Я догадывалась, но…

— Нет, Диана.

У меня опустились руки. Мурёныш терся о мои бедра шеей и мордой, чувствуя, как я расстроена. Он замерз, проголодался и хотел пить. Я зря ходила, все зря.

Ник подошел и похлопал меня по плечу.

— Диди, если хочешь помочь, поезжай с той женщиной в ветклинику.

— А вы? — я кинула взгляд на Баса — ребята, похоже, нашли кусок фанеры и положили его на нее ничком. Обломок двигателя до сих пор торчал из спины… и царапал до невыносимой боли мне сердце. Какая из меня императрица? Надо было настойчивее требовать от тех мужчин, чтобы они сюда прикатили машину. Бас, черт побери, может умереть из-за моей нерасторопности!

— Ты не переживай, Герман уже пошел искать машину. Мы разберемся. Афина вспомнила, что здесь недалеко отель. Остановимся там, на карточках у нас деньги есть, босса починим, Мурёныша покормим. Утром я вернусь сюда за тобой. Иди.

Действительно, я обещала уже той женщине, Симоне, помощь и не могла внезапно уехать с ребятами. Она приуныла, когда я вернулась одна и сказала, что муж вытащил машину и смотался без меня. Но закрыла бар и поблагодарила за то, что я поеду с ней. По дороге мы забежали в аптеку, и я прямо на задних сидениях поставила коту уколы, чтобы облегчить ему состояние. Все следующие два часа поглаживала черную шерстку и молилась, чтобы успели. Симона болтала о своей жизни, о муже, которого потеряла шесть лет назад, о поселке, к которому привыкла. Я отмалчивалась. Переживала о том, добыли ли ребята машину, добрались ли до города, начал ли Кальвин операцию.

Все пошло совершенно не так, как я хотела. Басу доложат, что я вела себя крайне неразумно. Подралась с Афиной, собиралась командовать коллективом, не заработав в нем авторитет, провалилась с планом, заставляла Кальвина сделать операцию коту… И это я думала, что отложила в сторону эмоции?

К счастью, мы успели. В ветклинике нас приняли без очереди, срочно провели операцию и… достали нитку с иглой. Хирург сказал, что приедь мы позже, уже не спасли бы котика.

Возвращались в лучшем настроении и даже остановились на заправке перекусить. Удивительно, я не валилась с ног — и пообещала Симоне по приезде помочь убрать бар.

— О, что со светом? — воскликнула она, заходя внутрь. Я переступила порог, мои глаза быстро привыкли к мраку и выхватили из темноты несколько фигур. Меня прошибло холодным потом. Я бы кинулась куда-то в сторону, но на руках мирно спал котик.

Симона сдавленно вскрикнула и затихла. Немея от страха, я ступила назад — спина впечаталась во что-то теплое и твердое. Сильные руки стиснули мои плечи.

— Ты проиграла, Диана, — прошептал Бас еле слышно.

— У вас совесть вообще есть? — взорвалась я и швырнула куртку на кресло, едва мы остались наедине. — То есть Ник специально отправил меня в город с владелицей бара, чтобы пробраться сюда? И теперь что? Вы хозяйничаете в чужом жилище как у себя дома…

Я задыхалась от возмущения, размахивала руками, а Бас стоял напротив и наблюдал за мной с улыбкой. Очень смешно ему, видите ли! Зверушка я ему цирковая, или как?

— Жаль, я не увидел, как вы с Афиной в обнимку катаетесь по снегу, — тиран потер колючий подбородок и с досадой поджал губы. — Все же вы действительно неравнодушны друг другу.

— Знаешь, что? — пламенея от злости, я подступила к нему вплотную и ткнула пальцем в грудь. — Я тебе правда изменю, если ты еще каким-то образом столкнешь меня с Афиной!

Бас схватил меня за палец, отвел руку назад, за мою спину, и другой рукой сжал мне шею под волосами.

— Ты пожалеешь, если посмеешь мне угрожать. Не заставляй меня ставить тебя на колени.

Все мне ясно — в клубе Будапешта я зря сотрясала воздух. От горькой обиды заколотило. Я закусила губу — хотелось отомстить Басу за каждое гадкое слово и каждый скотский поступок.

— Испытание ты провалила.

Мне будто вмиг выкачали весь воздух из груди. Прошедший день был испытанием? Он вконец офонарел?

— Что? Ты все подстроил?

— Все? Нет, не все. Я действовал исходя из обстоятельств. — Бас потер шею под моими волосами, разгоняя противно-сладкую дрожь. — Самолет я сам не сбивал, естественно. Но мог бы не валяться весь день с обломком в спине. Мог бы в принципе его избежать. — На дне жидкой стали его глаз зажглись огоньки. — Мне было очень интересно, как ты будешь действовать, если я внезапно отпущу поводья. Вывод: отвратительно. Ты подралась с участницей команды, ничем никому не помогла, всю дорогу трепалась с Ником, в поселке не договорилась о машине, пыталась уболтать Кальвина прооперировать кота! И ко всему прочему Ник тебя в два счета обвел вокруг пальца. От этих ошибок мои чувства к тебе не изменятся, но пускать тебя к управлению империей я не собираюсь.

Я ощущала себя котенком, которого носом тыкали в лужу. Тыкали и отчитывали, тыкали и отчитывали. Я ведь растерялась, я перенервничала… Меня жизнь не готовила к тому, что однажды я чуть не умру при падении самолета! К глазам подобрались едкие слезы. Я оттолкнула Баса со всей дури.

— Да пошел ты! Ненавижу тебя! Ты при любой ситуации поворачиваешь все в свою пользу! Сам с Ником дрался, и он тебя тоже успешно обманывал, так что теперь?

— Я Ника избил заслуженно. За обман он свое получил. С какой стати ты набросилась на Афину?

— Я набросилась? — спросила, выходя на писк. Земля чуть не ушла из-под ног. Бывшая уже нажаловалась?

— Мне сказали, что ты первая ударила, разве я не прав? — сощурился Бас.

Кровь с дикой силой забурлила в венах. Что-то подпитывало злость, добавляло взрывную дозу адреналина. По факту ударила я первая — бросила два снежка и затем навалилась на нее.

— Ей давно пора было надавать по щам! Она постоянно язвит… и подстроила тот поцелуй!

— Я провел с ней воспитательную беседу. И как ты помнишь, наказал. Достаточно. Не трогай ее. И учись давать отпор словами.

Уже не злость — ярость выжигала кислород из легких, распирала грудь. По венам потекла горячая кровь, будто лава. Бас — мерзавец редкостный. Упала последняя капля — он защищает свою бывшую. Кем он меня считает? Так же, как и она? Подстилкой?

Сволочь. Ненавижу до зубного скрежета!

Убежать от него? Сдать врагам? Это все долго и муторно. А всадить гаду нож в сердце или в шею? Интересно, выживет?

Ножа поблизости не оказалось. Зато на тумбе стояли деревянные статуэтки в форме животных. Я схватила гуся и кинулась вперед: притяжение ослабло, потоки воздуха завертелись вокруг меня, подкидывая волосы, ноги оттолкнулись от пола, и я занесла руку, целясь клювом прямо в мощную шею Баса. Убью! Заколю насмерть!

На подлете мне ловко вывернули руку, так что от боли брызнули слезы из глаз. Один миг — и деревянная фигурка грохнулась на пол, я оказалась в стальном кольце рук.

Изнутри рвался дикий ор гнева. Я со всей силы заколотила пятками по коленям Басу. Сломаю ему кости! Замахала головой, надеясь попасть затылком ему в нос! Двигала локтями, рычала, клацала зубами, чтобы поймать наглую руку. Она совершенно беспардонно пробралась под свитер и сжала грудь.

— Убить меня хочешь? — прошипел на ухо Бас с усмешкой и поднес меня к зеркалу во весь рост. — Смотри, какая красивая?

Взгляд бросился к отражению — и ужас заискрил в венах. Моя кожа стала бордовой, а в глазах горел бешеный огонь. Я превратилась в монстра! Бас задрал мой свитер аж до горла и водил рукой по груди, кожа за его движениями бледнела. Злость постепенно отходила, уступая место возбуждению.

— Что со мной? Что это?

— Когда ты злишься, дар вгоняет в кровь мощную дозу энергии. И испепеляет все мысли кроме той, которая злит. Но чтобы не убивать каждого встречного, мы ставим блок на дар. Тебе тоже поставим. Но позже. Я пока полюбуюсь.

Новая вспышка ярости загорелась — и потухла. Бас гасил во мне проявления дара так же, как я должна была гасить его дикий огонь.