— Вот видите? Никакого чувства времени.

Ричард посмотрел на ближайшее окно. Оно было таким грязным, что сквозь него ничего нельзя было рассмотреть. Даже когда лампы мигали, что происходило с ними все чаще, он ничего не видел. Он не знал, ехали они по Англии, по Шотландии или по какой-нибудь другой темной стране. Он чувствовал ритмичный стук колес поезда, причиной которого, он знал это, являются стыки на рельсах через каждые десять или двадцать футов. «Шотландская стрела» все еще катилась по рельсам.

— Мы уже проехали Эдинбург? — спросила Анетт.

Эдинбург! Это выход, способ сойти с призрачного поезда!

С вокзала он мог позвонить Эдвину. Пусть клуб использует свои связи, чтобы отменить остаток маршрута, и снимет всех остальных с поезда. Смерть Дэнни — достаточное основание для того, чтобы отменить всю операцию и закрыть линию. По Шотландии курьеров можно отправить на такси. Так, конечно, дольше, но безопаснее. Если кому-то хочется развязать третью мировую войну, ему придется подождать.

А уже потом он сможет подумать и о своей жизни.

О какой жизни?

— Я вижу вокзал, — с сосредоточенным видом произнесла Анетт. — Выходят пассажиры, загружается уголь. Они стараются не шуметь, чтобы не разбудить спящих, но несколько тонн чего-либо загрузить тихо невозможно. Не могу сказать, когда это происходит, в будущем или в прошлом. Кажется, мой талант замолчал. «Нормальная передача будет возобновлена в ближайшее время». Там черная стена…

— Мы уже останавливались один раз, — тихонько произнесла Ванесса испуганным голоском. — В Шотландии.

Вот это новость! Ричард вообразить не мог, что не заметил бы остановки.

— Совершенно верно, мисс, — сказал проводник Арнольд, приближаясь с той стороны, где должен был находиться вагон первого класса. — Я проверял билет пассажира, едущего от Эдинбурга до Портнакрейрана. Он был всего один. Не то что раньше. О, я вижу, кто-то здесь устроил беспорядок. Не волнуйтесь, мы сейчас же уберем. Сударыня, принести вам еще воды? Ваш графин, кажется, пуст.

Ричард, у которого внутри все похолодело, вдруг понял, что Арнольд либо сумасшедший, либо заодно с другой стороной. Не с той «другой стороной», как говорят о Советском Союзе (хотя и такое было возможно), а «с другой стороной» покрова Великого Древнего Неизведанного. Он мог быть вполне нормальным, когда только сел на «Шотландскую стрелу», бог знает сколько ночей назад, но теперь он один из Них, связан с тем, что Анетт называла «оно». На проводнике была форма старого образца: малиновая визитка и высокие облегающие брюки без ширинки, к галстуку приколот значок давным-давно не существующей Лондонско-шотландско-айлской железнодорожной компании, а еще у него была слишком большая, словно сошедшая с детской картинки, фуражка.

Ричарду пришлось сдержать острое желание схватить проводника за его старомодные лацканы, швырнуть на стенку, чтоб он как следует испугался, приставить к его яремной вене бритву и допросить.

— Спасибо, — сказал он проводнику. — Если не трудно, наполните, пожалуйста, графин.

Взяв графин, Арнольд ушел. Огорченная Анетт хотела что-то сказать, но Ричард поднял руку, и она закусила губу. Она все понимала. Дело было не только в поезде и в привидениях, но и в тех, кто на нем ехал. По крайней мере, в некоторых из них.

— Это что? — оживилась Ванесса, увидев бессловесный диалог взрослых. — Секреты? Расскажите немедленно! У вас не должно быть секретов, понятно?

Анетт снисходительно рассмеялась подобной детской прямоте. У уголков ее глаз появились складочки, которые она ненавидела и которые Ричарду показались ужасно милыми. Ее истинное лицо было гораздо красивее той маски, которую она показывала миру.

— От тебя никаких секретов, малышка, — сказала она, дернув Ванессу за нос.

Девочка оскорбленно вздрогнула и воткнула вилку в горло Анетт.

— Не называй меня «малышка», — произнесла она голосом взрослого мужчины. — Корова французская.

Ричард схватил тарелку и косым движением ударил по лицу девочки. Тарелка разбилась и рассекла Ванессе бровь. Кровь хлынула из существа в облике ребенка.

Она взревела трубным голосом, схватилась за лицо, стала бить ногами снизу по столу и извиваться, как будто ее подожгли.

Ричард посмотрел на Анетт.

Она держалась за горло. Между пальцев торчала вилка, по рукам струилась кровь.

— Не предвидела… такого, — прохрипела она и упала.

Свет погас в ее глазах.

Ванесса впилась маленькими пальчиками в лицо Ричарда, и он повалился со стула. Девочка запрыгнула ему на грудь, начала царапаться, колотить его руками и ногами. Он пополз назад, работая локтями и плечами, стараясь сбросить с себя маленького демона. Ее кровь заливала ему глаза.

Поймав одну из косичек, он дернул.

Девочка издала истошный визг на манер «мама-он-меня-обижает». Была ли это настоящая Ванесса? Или нечто иное поселилось в ней, кем бы она ни была, чем бы оно ни было?

Девочка была одержима.

Оно пряталось глубоко в складках ее разума, но раз или два проглядывало, а Ричард не обратил на это внимания.

И вот не стало еще одного члена их группы.

Анетт Амбуаз. Он был знаком с ней всего несколько дней, но они успели сблизиться. Они как будто предчувствовали, что станут близки, видели будущее, теперь так жестоко изменившееся, вместе неслись через эту ночь, стремясь побыстрее перейти ко второй части путешествия, которую, как они знали, должны были пройти уже вместе.

А теперь у него осталось только это маленькое чудовище.

Когда Ванесса завизжала, Ричард наконец сбросил ее с себя. Он с трудом поднялся на ноги. Посмотрел на Анетт, надеясь, что она в сознании, но в душе понимая, что это невозможно. Раскрыв рот, как рыба, она завалилась на бок, головой в окно, щекой к щеке со своим таким же мертвым отражением.

Вернулся Арнольд, не с той стороны, в которую уходил. В руках он держал полный графин.

— Леди это теперь не понадобится, — сказал он.

Проводник не обращал внимания на обезумевшее существо в облике девочки, которое ползало между кабинками, изгибая спину и высовывая язык — шесть дюймов розово-голубой плоти. Косички стояли торчком, как будто их тянули за невидимые нити. Существо было похоже на гигантского геккона, напялившего на себя кожу девочки, которая в некоторых местах болталась свободно, а в некоторых сидела слишком плотно. Когда его конечности двигались, кожа едва не разрывалась.

Один глаз был полностью залит кровью, второй устремлен на Ричарда.

Девочка зашипела.

А потом геккон стал двуногим. Он поднялся, напрягая спину, как натянутый лук. Передние лапы превратились в гибкие руки с безвольно висящими кистями. Живот оторвался от ковровой дорожки на проходе между кабинками. Изогнув змееподобные задние лапы, оно подпрыгнуло и встало, широко расставив ноги и опустив плечи, как будто балансируя невидимым хвостом.

— Ванесса, — сказал Ричард. — Ты слышишь меня? Это Ричард.

Существо ответило горячей волной отвратительной злобы. Ричард содрогнулся. Анетт смогла бы докричаться до маленькой девочки внутри, помочь ей. В этом заключался ее талант. Она оставила его беззащитным перед чувственной атакой.

Но он был не намерен сдаваться.

Бирка на шее геккона пропиталась кровью, слова смылись и проступили черные контуры.

Он выбросил руку и сорвал бирку. На шее Ванессы осталась красная полоса.

— Мое, — произнесла она своим обычным голосом. — Отдай, мррразь, — прохрипела она мужским голосом существа с акцентом, напоминающим шотландский. — Мое, — двумя голосами одновременно.

Он стер большим пальцем кровь с бирки. Та оказалась конвертиком из целлулоидной пленки, в котором были запечатаны несколько бумажных полосок. Ричард поскреб ногтем пакетик и увидел цепочки цифр.

Выходит, курьеры были отвлекающим элементом.

— Отдай, — произнес геккон.

Ричард понимал, что оказалось у него в руках. Это не просто цифры, это цифровой код. Его использование может вызвать Армагеддон.