— Вы правы. Имена громкие. Эти люди где-то поблизости?

— Нет, разумеется.

— Я думал, вы сегодня уйдете с нами.

— Не раньше чем через месяц. Помимо людей со мной будет груз. Перелететь пролив на самолете невозможно, подобьют, устраивать перегрузку в нейтральных водах тоже нереально. Ваши корабли прослеживаются, а подводная лодка имеет ограниченную грузоподъемность. К тому же я не рискну с командой беглых зеков-ученых пересекать Чукотку. У меня другой план. Я подойду к острову Святого Лаврентия на собственном корабле. Важно, чтобы американцы нас не потопили, а со своими я разберусь.

— Фантастика. Как это возможно?

— Мои проблемы. Мне нужны семеро. С некоторыми я разговаривал, они на все согласны. Мои условия вам подходят?

—.Да. Мы их принимаем.

В течение всего разговора Колчанский помалкивал. Похоже, его действительно хотели использовать только как переводчика. Белограй оказался для американцев шкатулкой с сюрпризами. В глазах Хыопорта, опытного американского разведчика, порой невольно проскальзывала растерянность.

— Не грозят ли мне преследования в Америке? Сенатор Джозеф Маккарти объявил список, состоящий из двухсот пяти фамилий коммунистов, работающих в Госдепартаменте, их начали преследовать. Ваши журналисты назвали эти действия «Охотой на ведьм». Я ведь тоже коммунист, — продолжал Белограй.

— Вы беженец. Соединенные Штаты предоставят вам политическое убежище. К какой партии вы принадлежали ранее, не имеет значения. Государство берет на себя ответственность за вашу безопасность. Если вы, конечно, сумеете беспрепятственно пройти три с половиной тысячи миль от Магадана до острова Святого Лаврентия со своим грузом и группой ученых.

— Что скажете о списке?

— Сложный вопрос. Он требует изучения. У нас такой возможности нет. Как я догадываюсь, обмениваться информацией после соответствующих консультаций, возможности у нас не будет.

— Да. Второй раз я не сумею выйти с вами на связь из Магадана.

— Мы можем поступить следующим образом. Вы вышли на связь с нами с помощью военнопленного генерала Тохиро Моцумото. В наших реестрах он не числится в списках военных преступников. Моцумото прекрасный дипломат и хорошо известен нашему дипломатическому корпусу. Живя в милитаризированной стране, он был вынужден носить военный мундир. Это просоветски настроенный политик всегда выступавший за мир с Россией. И он прав, если говорить откровенно. Мы внимательно следили за Хабаровским процессом над верхушкой японских военнопленных. Среди них были и руководители так называемого отряда 731, занимавшегося испытаниями бактериологического оружия на людях. Могу раскрыть вам секрет. В 48-ом году генералиссимус Чан Кайши передал нам всю документацию, связанную с опытами, проведенными японцами. Архив из ста пятидесяти ящиков найден в провинции Синьцзян в двадцати километрах южнее Харбина. Все разработки японцев нам известны. Теперь мы думаем над тем, как сделать противоядие. Нам нужны ученые-химики и биологи. Запасов бактериологического оружия очень много, и они не найдены.

— Вы хотите, чтобы я передал вам японцев?

— Японцы нам не нужны. Они не знают, как обезопасить даже себя от ими же разработанного. Их место там, где они находятся. Нужны те, кто найдет, как убивать заразу. Я думаю, этот список нужно показать генералу Моцумото. Как я понял, он работает на вас. Пусть пообщается с японскими отравителями, он не может их не знать. Те ему и укажут нужные имена русских ученых. Речь идет о спасении мира от эпидемий, вам это зачтется, генерал.

— Я вас понял.

— И еще один секрет. Кто-то из тех военнопленных должен знать местонахождение лаборатории и фабрики отравляющих веществ на территории Сибири. Ее выстроили под землей где-то в тайге. К нам попали секретные архивы. Строить начали в 36-м году, тогда много китайцев работали на строительстве железной дороги в Сибири, граница была прозрачной, и японцы переходили ее под видом китайцев. СССР, так же как Китай, Монголия и Корея, — стратегические объекты, против которых Япония создавала бактериологическое оружие. Действует лаборатория сейчас или нет, мы не знаем. Но спастись в тайге после разгрома в Китае они могли. В средние века от эпидемии бубонной чумы погибло пол-Европы, о сегодняшних масштабах мы можем только догадываться.

— Спасибо за информацию, мистер Хьюпорт. Я прилгу необходимые меры. А теперь обсудим детали нашей следующей встречи.

Рыбачье судно еще долго кружило у границы нейтральных вод и только к вечеру подошло к объекту, где с облегчением и проводили гостей.

Все меры устрашения и наказания были приняты старым китайцем Лау к своей пятнадцатилетней внучке Лю Ши-ян, но безрезультатно. Здоровенный русский богатырь разбил девичье сердце вдребезги. Девушка предупредила деда, если он встанет на их пути, она бросится в холодные воды Охотского моря и он ее больше не увидит. Пришлось старику смириться. Моряк уже в открытую ходил к Лю. Поначалу дед смотрел на Богдана с ненавистью. Внучке настоящий жених нужен, кто ее возьмет после связи с бродягой! Мало того что Богдан был обычным бесправным зеком без рода и племени, так он ведь еще и морю принадлежит. Дай ему волю — прощай бродяжья душа. Это сейчас они все к берегу привязаны, пока корабль к походу готовят. Снимутся с якоря, и поминай как звали. Грубый, неотесанный верзила одним видом мог напугать до смерти. Взял он однажды старика за ворот, поднял над землей на высоту, с которой разбиться можно, и строго сказал:

— Еще раз ударишь девчонку, разорву, как лягушонка. Напугать старого китайца не удалось. Он давно никого и ничего

не боялся. Русских своими врагами не считал, они его родину от японских захватчиков освободили. Десант Амурской флотилии так вдарил, что от япошек мокрое место осталось. Уцелевшие деру дали, только пыль из-под пяток летела. Старика Лау пригласили в качестве переводчика допрашивать пленных. Русский он выучил в Харбине, работая официантом у бывшего графа в трактире, японский — когда присматривал за лошадьми японского генерала. Языки давались ему легко. Внучка тоже росла способным ребенком, японский лучше деда знала. Японцев старик ненавидел. Он и в услужение к ним пошел из мести. Сына его и невестку, родителей Лю, японцы убили. Отомстить у него не получилось: японцы народ осторожный, а рисковать дед не имел права, ребенок остался на его попечении. Японцы к девчонке относились неплохо. Лю росла хорошенькой, как куколка, ей позволяли играть с генеральскими детьми, она их учила китайскому языку. Однажды ее позвали на день рождения генеральской дочки и даже настоящее кимоно подарили: Лю всех удивила своими знаниями японских обычаев. Ее наблюдательности можно только позавидовать.

Пришли русские, освободили Маньчжурию, дед ушел с ними и кочевал по бескрайним просторам, пока японцы не подписали акт о безоговорочной капитуляции. Война кончилась. Старика и внучку высадили на ближайшем берегу и забыли о них. Все попытки вернуться на родину ни к чему не привели, устал старик барахтаться, как рыба в неводе, и осел на острове, примкнув к рыбачьей артели. Внучка росла. Стала настоящей красавицей, умницей, достойной невестой. Возникли проблемы с женихами. Дети рыбаков эвенков и камчадалов были неграмотными, говорить по-русски толком не умели, а китайцев на острове вовсе не было. Зато появился русский великан. Кончилась тихая жизнь на острове после того, как осенью пригнали отряд заключенных, построили избы, мастерские, а потом на рейде появился военный корабль. Каждое утро к берегу подходил катер, забирал десять-пятнадцать человек и отвозил на корабль, где полным ходом шел ремонт. Поздним вечером ремонтную бригаду возвращали на остров. Тут и появлялся ее возлюбленный. Не такого счастья желал дед своей внучке.

Надо отдать должное моряку, вел он себя прилично, не нахальничал. Деду табак приносил, самогонки, чаю, а Лю — шоколад.

Кормили ремонтников неплохо, за счет тех же рыбаков, в основном, но и пайки из Магадана привозили. Однажды Богдан шерстяные носки принес, мечта неосуществимая в этих местах. Полушубок для деда достал, но так его сердце и не растопил. Зато Лю расцветала как только слышала шаги Богдана. Не слышала, чуяла за версту. Смешно они выглядели рядом. Он под два метра ростом, широкоплечий гигант с белокурой головой и голубыми глазами, она — Дюймовочка, хрупкая, изящная, гибкая. Досталась медведю фарфоровая статуэтка.