— Везде ровно 4 миллиметра, — объявил я.

Мужики одобрительно загудели. Минус такой ювелирной точности заключался в том, что я прилично вышел из нормы. Но что с этим делать — понятно, проблемы будем решать по мере поступления. Положив «папу-маму» на техпроцесс, я отправился показывать первую деталь контролёру.

Старший мастер был тут как тут.

— Чего, не справился? Эх ты, — только завидев меня, снисходительно протянул он и хотел что-то добавить, но осекся — увидел готовую деталь.

— Аня, прошу проверить! — я положил комплект перед контролёршей.

От моего внимания не ушло, как Рома чуть не поперхнулся семечками, которые лузгал.

Аня начала производить замеры — вот она удовлетворенно кивнула, проверив перемычку. После измерила соосность отверстий. Наступил самый волнительный момент. Контролёр вставила сверло в отверстие, оперла деталь на планку и коснулась кончиком рейсмаса сверла.

— Сто пятьдесят два, — она записала число на клочке бумаги.

Перевернула деталь и сделала идентичный замер с другой стороны.

— Ну-у… — потянула Анюта и перемерила, будто не веря своим глазам.

— Брак? — воскликнул старший мастер, как мне показалось, с надеждой.

— Нет, Ром, — Аня покачала головой. — Точно вплоть до десятки! Здесь тоже 152! С удовольствием поставлю печать!

Анюта достала свою печать и сделала отметку в маршрутной карте.

Рома закашлялся, а я похлопал его по спине.

— Товарищ старший мастер, а теперь вызови мне технолога. Я ему на недоработку в технологическом процессе укажу, — объявил я. — Будем норму повышать!

— Вы… вызову… — прошипел Роман, который никак не мог сообразить, как мне удалось просверлить отверстия в сложнейшей детали в отсутствие наставника.

Сделав короткий созвон с технологом, Рома с раздражением повесил трубку.

— Завтра до обеда ожидай, к тебе подойдут, — произнёс он через силу и кашлянул в кулак.

К обеду я проковырял все детали из партии «папа-мама». Одну оставил на опосля, чтобы вызвать технолога и при нём всё показать, внести изменения в техпроцесс. Оно ведь как — чаще всего технологи использовали при составлении технологических процессов исключительно справочные сведения. От того норма, выделяемая на сверловку, бывала зарезана в несколько раз. «Папа-мама» — хорошее тому подтверждение, когда выделяемое количество нормочасов ну никак не соответствует реальным трудозатратам. Почему? А вот на этот вопрос мне предстояло подробно ответить непосредственно технологу. Ну а заодно на практике показать, почему в техпроцесс необходимо внести изменения. Почему успеть невозможно, и надо повышать норму. Правда, перерасценка — это уже другая история. Там приходит сотрудник БТЗ с секундомером и стоит над душой. Знаем, проходили…

Так что первоначально следовало дождаться технолога. Как мне сказали мужики, с технологами в седьмом цеху действительно была труба. Штатно предполагалось всего два технолога на огромный цех (обычно отдельный технолог закреплялся за каждым участком), так что работа у наших ребят-инженеров была скотская и зачастую неблагодарная. Поэтому молодые люди активно искали шанс получить перевод в другой цех или, как мой сосед, в отдел главного технолога. Там и оклады у инженеров повыше, и отношение было соответствующее. Олимпийцы, можно сказать.

— Завтра, говорит? — задумчиво протянул мастер Женя. — Так это он тебе ещё оптимистичный срок назвал.

И покосился на недоделанную деталь. Пришлось объяснять ему, зачем я оставил её необработанной.

— Нет, дохлый номер, лучше сразу деталь сверлить, чтобы потом не перенастраиваться, а норму в следующий раз изменишь! — предложил мастер.

— А у меня спешки нет, — я взял «маму» и кончиком штангенциркуля показал, что оставленная мной пара — бракованная.

Можно себе представить, как такое вышло. Деталь, скорее всего, использовалась для настройки, и фрезеровщик малость не вписался в поворот, зарезав вилку на кончике. Брак неисправимый, слишком тонкой была перемычка после сверления. Такую даже если заварить, толку всё равно не будет. Детали шли на контрольный рентген, который сразу же выявит сварку, и тогда мастеру взмылят шею и лишат премии.

— Понятно, — протянул Женёк. — Ну жди тогда, я сейчас ещё разок звякну технологам из мастерской. Подопну маленько. Ну, как и говорил, ничего не обещаю. Хотя… мне тут птичка на хвосте принесла, что в техбюро, вроде, нового парня взяли. Может, он подойдёт?

— Ну дай бог, — ответил я.

Женя, конечно, был прав — настраиваться по новой всё-таки не хотелось.

Мастер ушел, а я решил перекусить остатками из пайка, собранного Танюхой. Так-то детали были готовы — остается сполоснуть в бензине, чтобы убрать остатки масла, и хорошенько продуть налипшую стружку. Про технолога, кстати, лапша — жалко я вилку из дома не прихватил, чтобы с ушей снимать. Техбюро, независимо от цеха, всегда реагировала на вызовы день в день. Так что, если мастер действительно оставил заявку, прийти ко мне должны были сегодня.

Так и вышло, не прошло и пяти минут, как мы пообедали, и сквозь шум работающих станков послышался голос:

— Вызывали?

Я как раз сунул детали в ведёрко с кучей отверстий и полоскал их в бензине. Голос показался знакомым, а развернувшись, я даже вздрогнул от удивления.

— Какие люди! — удивился я не зря, ведь передо мной стоял Валёк собственной персоной, так что я решил его немного подколоть. — По мою душу из самого отдела главного технолога специалиста послали?

— Ага, я тоже не рад тебя видеть, — буркнул сосед, его фирменная улыбка, да и вообще расслабленность куда-то подевалась.

Он только вчера говорил, что на завод его берут в отдел главного технолога, чему был несказанно рад. А тут — прискакал по первому вызову. Ха! Пел красиво мне, соловей, однако…

— А насчет ОГТ… что-то там не срослось, сказали подождать ещё полгодика, пока один старый хрен на пенсию уйдёт, — хмуро объяснил Валентин, оправдываясь и почесывая нос. — Так что да, Егор, я по твою душу! Давай рассказывай, что у тебя там стряслось.

Я положил перед Валентином деталь, открыл технологию на нужной операции и ткнул в норму, по которой была расценена позиция.

— Маловато будет, — пояснил я

Валёк, вооруженный своими вечными справочниками (так вот для чего они ему были нужны), сунул нос в тех процесс.

— Так, установить закрепить деталь в кондукторе, просверлить на четырехстах оборотах отверстие…

Он прочитал операцию, полез в справочники, взглянул на марку стали в маршрутной карте. Закончив, покосился на меня и вынес вердикт.

— Слушай, Егор, так а какие вопросы? Справочно всё верно рассчитано, даже с некоторым запасом расценку делали.

Конечно, конечно. Редко какой цеховой технолог не давал подобные комментарии. И Валентин со своими справочниками оказался не исключением.

— Валек, а Валек, ты на производстве до этого работал когда-нибудь? — уточнил я, чуть прищурившись.

После того случая на пустыре у меня была надежда, что он меня нормально выслушает, если только я зацеплю чем-то его внимание.

— Работать, может, и не работал, но справочники всё-таки не дураки составляли, — он важно похлопал по своим брошюркам. — Это ведь не с потолка цифры взяты, Егор, все рассчитано, пересчитано и выведено на основе лабораторных испытаний.

Выглядел он сейчас почти как очень вежливый кролик — осталось только палец кверху воздеть — не меньше! Но я его подкалывать не стал, это мы дома так тумбочку будем пилить, а тут дело серьёзное.

— Не дураки, наверняка, — вместо этого охотно согласился я. — Но ты не верь всему, что чернилами намарали, иногда и они фантазируют.

— Угу, буквы терпят все, а ты думай своей головой, — хмыкнул Валя. — Но извини, Егорыч, менять что-то оснований у меня никаких нет.

— Понятно, — с этими словами я взял сверло на тридцать, лежащее на верстаке, прихватил деталь и пошёл к станку, где остался стоять кондуктор.