Он спрашивал собственного сына, почему тот уходит, и услышал в ответ: «Здесь для меня ничего нет». Льюис тогда не нашёл что сказать. Не нашёл и до сих пор.

Он перелистал страницы и отпустил их. Толстая книга захлопнулась с глухим стуком. Если свора, преследовавшая оленя, – создание Перкина, его иллюзия, почему она ещё здесь спустя полвека после его ухода?

Льюис боялся ответа на этот вопрос. Он боялся, что, унаследовав книги Перкина, подхватив сотни нитей, тянувшихся сквозь них, – мудрость рядом с бессмыслицей, – он сам теперь поддерживал существование псов. Они вырывались из потёмок его собственной души, чтобы преследовать оленя. Разве не к этому стремились все, писавшие книги? Они искали не тайны, а средства удержать её, измерить и взвесить, расчленить, чтобы посмотреть, что там внутри. Однажды, поняв, что в своих изысканиях уподобляется тем писателям, он обратился с вопросом к Малли.

– Не ты один это делаешь, – ответила она, словно подтверждая его худшие опасения.

– Но я виноват?

– Откуда мне знать, Льюис?

– Это я создал тебя? И ты – моя иллюзия?

– Разве это важно?

– Конечно важно! – выкрикнул он. – Что ты такое?

– Я – секрет, Льюис, – сказала она. – Только и всего.

Его это ничуть не утешило.

– Славное местечко, – бросил Эрл, когда Лайза ввела его в дом и щёлкнула выключателем. – Давно обзавелась?

– Это родители покупали.

– Они здесь? – Его рука потянулась к «тридцать восьмому».

– Нет. В Европе. Эрл кивнул:

– Ну, где телефон?

– В спальне. Это там. – Она указала дверь и следом за ним просочилась в комнату. – Так ты из тех крутых ребят, которыми заправляет Стив?

Эрл обернулся к ней и расхохотался:

– Это он тебе сказал, будто чем-то заправляет?

Лайза кивнула:

– Точно. Чем он, по-твоему, зарабатывает?

– Я тебе скажу чем. Пашет на государство считай задаром и сыт только тем, что толкает наркоту у себя в конторе.

– Мне он не то говорил. Эрл пожал плечами:

– Мне плевать, что он там говорил. Дырка он от задницы, и ничего больше.

– А все-таки ты с ним корешишься?

– Иногда и жопа может пригодиться. Не станешь же гадить носом?

Лайза поджала губки.

– У меня приватный разговор, – сказал ей Эрл.

Она явно собиралась что-то сказать, но, встретившись с ним взглядом, передумала и улыбнулась:

– Нет проблем. Посижу там на диванчике. Эрл подождал, пока за ней закроется дверь, снял трубку и вызвал нужный номер. С оплатой на вызываемый номер.

– Оплачу, – отозвался оператору голос на том конце провода и уже Эрлу: – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Соображаешь, сколько времени? На линии чисто?

– Чисто. Я недолго, Джо. Считай, услугу тебе оказываю.

– Слушаю, – отозвался Джо Бродвей.

– Тони Валенти.

– Что о нем?

– Ты его ещё ищешь?

– Что за игру ты затеял, Шоу?

Эрл откинулся назад, закинув ноги на кровать.

– Это не игра. Могу отдать тебе Валенти, только поворачиваться придётся побыстрей.

– Дай мне свой номер, – приказал Джо Бродвей. – Перезвоню минут через двадцать.

Эрл продиктовал написанный на аппарате номер и улыбнулся, опуская трубку.

– Эй, Лайза, – крикнул он и, когда девушка показалась в дверях, недвусмысленно похлопал по кровати рядом с собой. – У нас есть двадцать минут, пока я жду звонка. Не хочешь воспользоваться?

Лайза уставилась на него:

– Ну, парень, нахальства у тебя – полные штаны!

– У меня там ещё кое-что есть, крошка.

– Да уж не сомневаюсь. – Она с минуту разглядывала его, потом расстегнула лифчик и выпустила грудь. – Должно быть, я с ума сошла, – сказала она, вышагивая из шортов. – Ведь я тебя даже не знаю.

– Спорим, ты каждому это говоришь, – пробормотал Эрл, притягивая её к себе.

Лайза только рассмеялась.

Джо Бродвей Фуччери повесил трубку и взглянул на своего босса, развалившегося на кожаном диване. Рикка Магаддино закинул руку за голову, в другой он держал сигарету. Худощавый темноволосый мужчина, красивый на средиземноморский манер. Он затянулся, выпустил облачко дыма в потолок и повернул голову к Джо Бродвею:

– Кто там?

– Мелкий подонок Эрл Шоу – тот, что толкал коку.

– А, да… Чего он хочет?

Джо Бродвей откинулся на стуле, чтобы задрать ноги на стол. Ему уже подкатывало к пятидесяти – десятью годами старше Рикки. Волосы на висках серебрились.

– Берётся навести нас на Валенти.

Рикка подался вперёд.

– А он нам ещё нужен?

– Только ты, я да Луи знаем, как было дело, – сказал Джо. – Тони не проболтается. С кем, на фиг, ему болтать? Первый же родственник, которому он попадётся на глаза, всадит в него пулю.

– Ты к нему по-прежнему неравнодушен, Джо?

Бродвей передёрнул плечами:

– Босс – ты, Рикка. Сам знаешь. Старый padrone не менялся с годами. Но Тони… он всегда был дьявольски предан, тебе ли не знать. Теперь такую преданность редко найдёшь. Я хочу сказать, для Тони вся жизнь в семье…

Рикка кивнул:

– Да, это все так. Но я думаю, стоит послать Луи поглядеть, что там нарыл этот Шоу. Никогда не любил оставлять концов, capita?.

— Жаль, что нельзя обойтись одним Шоу, – заметил Джо Бродвей.

Рикка задумчиво взглянул на своего сопsigliere.

— А почему бы и нет? – спросил он. – Мне нравится эта мысль – не пачкаться самим.

– Он псих, – пояснил Джо Бродвей. – Мы использовали его раз в той сделке с Майами, когда твой старик посылал Тони, и сейчас используем в этом деле с кокой, но то, как он убивает, не для нас. Он убивает с удовольствием, Рикка. И грязно. Если нас зацепят, одно то, что мы связались с ним…

– В суде ничего не докажут, – возразил Рикка. – Он не из наших людей, и…

– А если всплывёт правда, как на самом деле умер padrone? Если Тони что-нибудь скажет, а Шоу повторит? Семьям это не понравится. Если нам ещё нужен Тони, давай пошлём моих ребят. Хоть будем знать, как прошло дело. Кстати, Луи так и не остыл после той мальтийской истории.

Рикка ухмыльнулся.

– Эй, не зря ты до сих пор consigliere, Джо. Разбери эту кучу, как сам считаешь нужным, ладно?

– Свяжу Шоу с Луи, – сказал Джо Бродвей и потянулся к телефону. Подвинул к себе аппарат и по прямой линии вызвал номер, продиктованный ему Эрлом.

Он бежал, а псы были так близко, что он слышал, как цокают по асфальту их когти. Он обернулся посмотреть на них. Ему хотелось остановиться и принять бой, встретить их остриями рогов, мгновенными ударами копыт, но он знал – их слишком много. Он мог только бежать. Бежать, чувствуя, как колотится сердце. Бежать, пока не откажут гудящие болью мышцы ног. Бежать, вдыхая обжигающий грудь воздух и слыша за собой вой своры. Бежать, пока не упадёт.

На боках застывали ручьи пота. На губах белела пена. Дорога змеёй тянулась через поля и перелески. Он вдруг споткнулся. Асфальт вспорол кожу на боку. Псы ринулись на него, впиваясь в тело. Тщетно он бил копытами воздух. Один пёс, самый крупный, вцепился клыками ему в горло, и он…

Проснулся от собственного крика.

Он рывком сел на постели. Рядом Бренда нашаривала кнопку настольной лампочки.

– Ланс, ты…

– В порядке, – бросил он, спуская ноги на пол. Влажная пижама липла к плечам и груди. – Все нормально. – Только вот долбаные собаки на этот раз до него добрались.

– Ты куда?

– Надо кое-что доделать во дворе, – процедил Ланс. Он сунул ноги в рабочие башмаки и подошёл к шкафу, где держал охотничье ружьё. Надломил ствол, проверил заряд. Пусто. Открыл верхний ящик, разбросал трусы и носки, откопал коробку с патронами. Быстро зарядил ружьё и со щелчком поставил ствол на место.

– Ланс, что ты делаешь?

Он обернулся к жене, и Бренда похолодела от ужаса. Его глаза видели не её, не спальню – что-то другое.