— Нет… — фавн вздохнул. — Я не хочу об этом… Вы… Господин Коготь, вы совсем меня не знаете.

— Дариус Дэргрейд, тридцать девять лет. — начал лев. — Внебрачный сын именитого некроманта, Артасиаса Дэргрейда. Родился и вырос в провинции Вес-Хьян. Любимый цвет — фиолетовый, любимое животное — дракон. Два месяца назад сдал финальные экзамены в Академии, но ещё не прошел распределение. Паладин четвёртого круга и носитель дара некромантии… И ты не мог бы перестать звать меня «Господин Коготь»?

— Драконов, не совсем корректно называть животными… — потупил взгляд фавн, пропустив последнюю просьбу мимо ушей, но затем тут же спохватился. — Погодите, откуда вы столько обо мне знаете!? Даже мой любимый цвет!

— Простая наблюдательность. — улыбнулся лев. — Маска, которую ты носишь… — он указал на неё пальцем. — Многое о тебе говорит.

— Её сдали на заказ, за деньги моего отца… Это долгая история. — в голосе Дариуса появилась невыносимая усталость.

— А мы никуда не спешим. — спокойно ответил Атха.

— Мой отец… — фавн вздохнул, но затем продолжил. — В общем… Он обучал меня, хотел, чтобы я стал некромантом, вступил в их орден. Но когда понял, что мой дар никогда не будет даже в половину таким сильным как у него… то опустил руки. — фавн посмотрел на собственные ладони. — Я стал ему не нужен. Он наверняка считает меня бесполезным, хотя не говорит этого в слух…

«Значит… С отцом он не в лучших отношениях и о предсказании он ничего не знает… Тем лучше для меня.»

— Я просто… — Дариус поднял взгляд к устеленному облаками небу. — Хочу быть полезным. Нужным. Хочу помогать, тем, кто нуждается в помощи. Вот, почему я стал паладином.

— И всё же, это не объясняет твоего выбора. Ты мог стать кем угодно, помогая людям: медиком, авантюристом, охотником за головами, охотником на демонов… Просто некромантом, творящим благие дела, на худой конец.

— Я не настолько силён, чтобы охотится на демонов… — Дариус кисло улыбнулся. — Я вообще мало на что гожусь. Мой дар, и сам я слаб, я не был талантливым фехтовальщиком, а боевая магия давалась мне лишь с огромным трудом. В Академию я поступил, чтобы научится большему, стать лучше и… — он опустил взгляд. — Я бы даже вступительные тесты не прошел, если бы не связи моего отца, что вдруг вновь решил помочь мне… Но пройдя «Тропу» паладинов, я выложился на полную, и стал куда сильнее! — некромант тут же воспрянул духом. — Пусть я никогда не был лучшим, пусть мне ещё многому предстоит научится, но я буду стараться и верю, что стану великим паладином-некромантом! И докажу отцу, что я не бесполезен!!! — Дариус взмахнул кулаком, грозясь небесам.

— Хорошо. Хорошо, когда знаешь, чего хочешь и идёшь к этой цели. Сомнения — главный враг паладина, они порождают смятение в его душе. Прежде чем воевать со смутой в мире, необходимо преодолеть сомнение в себе.

Глаза молодого некроманта начали блестеть от столь воодушевляющих речей, и он зашагал ещё увереннее, чем прежде.

— А вы? Почему вы решили стать паладином?

— Это скучная история. — старый лев не спешил раскрывать перед парнем душу.

— И всё же! — некромант говорил в таком же тоне, как Атха, минуту назад. — Я же объяснил вам свой выбор, теперь ваша очередь!

— Справедливо… Ну слушай… — сдался паладин, глубоко вдыхая горный воздух. — Всё довольно банально… Когда мировая война пришла к моему дому, я встал на сторону лордов.

Подобное объяснение явно огорчило Дариуса.

— Это…

— Да. — Атха от души рассмеялся. — Это точно не история становления благородного, самоотверженного паладина, скорее подлого предателя и дезертира. — он вновь стал серьёзен. — Я родился и вырос в народе горделивых глупцов, считающих себя великими «завоевателями». Где сильный правил слабыми, а бессмысленное кровопролитие и бандитизм считалось актом мужества и героизма… С самого детства я знал, что не желаю быть частью этого круговорота, но у меня не было выбора. Но когда лорды пришли на переговоры со старейшинами моего клана, их речи пленили меня. Я понял, что выбор есть, и пожелал изменить окружающий мир… Мастер, убедивший меня в правильности его идей, дал мне такую возможность. Я предал свой клан, народ, тех, кто взрастил меня…

Он замолчал предаваясь воспоминаниям.

— Я не горжусь своим поступком. Но и не жалею ни о чем. Я стал паладином, я проливал кровь во имя идеалов, что важнее меня самого, что подарили мне смысл жить и сражаться дальше. Я не желал и не желаю для себя иного пути.

Молодой некромант слушал молча, погрузившись в собственные мысли на следующие несколько часов пути. Слова старого льва заставили его задуматься и сделать лишь одному ему известные выводы.

Атха ощутил сильный запах спирта и табака. Он тут же повернул голову, принюхиваясь. Чуть правее, как-то неуверенно перебирая ногами, брёл вперёд Фаррис, неся на плечах свой здоровенный арбалет. Кажется, перегаром несло именно от него, и этот запах он тщетно пытался перебить жевательной мятой и табаком.

Командир как бы невзначай подошел к пожилому стрелку поближе, и все его сомнения развеялись.

— Употребление спиртного на миссии, вредит её исходу. Чрезмерное употребление спиртного — жестокое нарушение субординации. — спокойно процитировал слова одного своего знакомого Атха.

Фаррис удрученно на него покосился, но ничего не ответил.

— За эти два дня я ни разу не видел тебя трезвым. Как ты в таком состоянии стрелять собрался?

— А кто говорит про «чрезмерное употребление»? — удивился стрелок, словно только сейчас до него дошла суть сказанного. — Я сьогодня утром… Всього одну рюмку хряпнув. — он виновато пожал плечами, наклоняясь к льву поближе. — Я вам как… Профессионал, профессионалу… У мэнэ… это… — он громко шмыгнул носом. — Такой «стимулятор». Если не выпью, руки… дрожать начинают, глаз замыливается…

— Ах… Профессиональный стимулятор, да? — недовольно переспросил старый лев.

— Ну… проявите понимание… страдаю алкоголизмом… — признался пожилой фундаментал, вновь шмыгнув носом. — Если с утра не выпью, значит день пропал. А печень у мэнэ железная… Табачку? — он протянул Атхе небольшой железный коробок с плотно утрамбованными сушеными травами.

— Сколько у тебя с собой спирта? — холодно спросил лев.

— Вы только не серчайте, командир… — немного подумав ответил Фаррис. — Тры литры шнапсу.

Атха тихо выругался себе под нос. — «И как его до сих пор из ордена не выгнали? И что мне делать с алкоголиком в отряде?»

— На кой черт тебе тебе так много?

— «Метаболизм паладина быстро выводит любые яды из организма… В том числе и спирт». — цитата из учебника по биологии. — И я же, это… — добавил снайпер. — Только для личного пользования… Остальным, ни ни.

— Ещё бы, не для личного. — рыкнул лев. — Увижу, что спаиваешь ребят, мигом лишишься звания! Будешь шататься, отправлю тебя обратно в Гальхилл, прямиком в отрезвитель!

— Та вы шо? — снайпер одобрительно закивал, будто это не его тут отчитывают. — Ни в коем случае. Я это… свою норму знаю! — он гордо махнул рукой.

Когда солнце окрасило горы в желтый, паладины вновь встали на ночёвку. Даллорис, всё время тихо наблюдавший за некромантом и его новым учителем, незаметно подплыл к Атхе, стараясь не издавать ни звука.

— Как успехи вашего нового подопечного? — он поднёс ладонь, на которой было всего четыре пальца, к затылку, послышался тихий щелчок и массивная бронзовая маска плавно покинула гладкую голову адроссца. Он вздохнул с неким облегчением, разминая затёкшую шею. Его цепкий, холодный взгляд скользнул по маске Атхи, что была прочным и удобным шлемом в первую, магическим артефактом во вторую, и украшением в самую последнюю очередь.

Виконт хотя и был «чистокровным аристократом», лицом вышел мягко сказать, не красавец, даже по меркам своих четырехруких соплеменников. Внешне он походил на кабана-бородавочника: толстые, безволосые брови и массивные, выпирающие, будто бивни, скулы. Присущим его расе длинным, узким подбородком казалось, можно было при желании кого-то заколоть, а крошечные, близко посаженные бусины-глаза на и так неприветливом лице, смотрели на всё вокруг с холодной опаской и презрением. Его лоб и впалые щеки были испещрены десятками тонких, словно трещины морщинок. Бледно-зеленоватая, почти прозрачная кожа и полное отсутствие губ, делали Даллориса похожим на вурдалака-кровососа из детских страшилок.