Керри-Луиза спустилась по главной лестнице, и со всех сторон к ней бросились: Джина из коридора, мисс Марпл из библиотеки, а мисс Беллевер из холла.

— Дорогая моя! — воскликнула Джина.— Как вы себя чувствуете? Они вас измучили? Они вам доставили кучу неприятностей?!

— Нет, нет! Какое у тебя воображение, Джина! Инспектор был очарователен и любезен!

— Это не имеет значения,— сказала мисс Беллевер.— Да, Кара, для вас письма и один пакет.

— Принесите мне все в библиотеку.

Четыре женщины прошли в библиотеку, и Керри-Луиза села, чтобы просмотреть почту. Было около двадцати писем. По мере того как она их просматривала, она передавала их мисс Беллевер, которая раскладывала их на кучки.

— Мы делим почту на три части,— объяснила мисс Беллевер мисс Марпл.— Письма родителей наших воспитанников, которые я передаю доктору Маверику. Просьбы о помощи, которыми я занимаюсь сама, и, наконец, личные письма. Кара говорит мне, что на них надо отвечать.

Просмотрев почту, миссис Серокольд занялась пакетом. Она разрезала веревку ножницами и вытащила из бумаги коробку шоколада, обвязанную золотой лентой. В коробке была визитная карточка, которая ее несколько удивила: «От Алекса с симпатией!»

Смешно посылать в день Своего приезда коробку шоколада по почте!

Мисс Марпл вздрогнула.

— Минутку, Керри-Луиза, не пробуй их!

Миссис Серокольд онемела.

— Почему не пробовать, дорогая? У них очень аппетитный вид!

— Это верно. Но я прежде спрошу... Джина, вы знаете, Алекс в доме?

— Мне кажется, что я его только что видела в холле,— она подбежала к двери и крикнула Алекса.

Он тотчас появился:

— Мадонна! Вы встали? Вам не хуже? — он приблизился к миссис Серокольд и нежно расцеловал ее в обе щеки.

— Керри-Луиза хотела поблагодарить вас за шоколад,— сказала мисс Марпл.

— Какой шоколад? — Алекс казался удивленным.

— Вот этот,— сказала Керри-Луиза, указывая на коробку.

— В коробке была ваша визитная карточка,— сказала мисс Беллевер.

— В самом деле,— Алекс посмотрел на карточку,— по чудно... Это очень чудно! Я не посылал вам этого.

— На вид они вкусные,— заявила Джина,— рассматривая коробку.— Посмотрите, бабушка, ваш любимый шоколад с вишневым ликером! Вот он, в середине!

Мисс Марпл решительно взяла коробку и вышла с ней, не сказав никому ни слова. Она пошла искать Левиса Серокольда. Некоторое время она не могла его найти, так как он был в заведении у доктора Маверика.

Она положила коробку на стол перед ним и все ему рассказала. Пока он ее слушал, лицо его становилось все бледнее и суровее. Мужчины осторожно вынули конфеты из коробки и осмотрели каждую из них.

— Я почти уверен,— сказал доктор Маверик,— что те конфеты, которые я вынул и отложил, выдержали какие-то манипуляции. Посмотрите на них сверху: слой шоколада не совсем гладкий. Их надо немедленно отдать на анализ!

— Это невероятно! — воскликнула мисс Марпл.— Вся семья могла отравиться!

Левис кивнул головой. Он был очень бледен, лицо его перекосилось.

— Какая жестокость! Какое презрение к жизни других!.. Я думаю, что все конфеты, которые мы отложили, с вишневым ликером. Именно эти конфеты предпочитает Каролина. Это свидетельствует о том, что кому-то известны малейшие подробности...

— Если вы не ошибаетесь и в этих конфетах есть яд, я боюсь,— сказала мисс Марпл, не повышая голоса,— что необходимо предупредить Керри-Луизу о том, что происходит. Надо, чтобы она была настороже.

— Необходимо, чтобы она знала, что кто-то желает ее смерти,— грустно сказал Серокольд.— Она никогда в это не поверит.

Джина выпрямилась и отбросила со лба волосы. На ее лице и на брюках была краска. С выбранными помощниками она расписывала полотно задника «Нил при заходе солнца» для ближайшего представления.

— Мадам! Это правда, что они говорят?.. Есть какой-то негодяй, который готовит яд? — прошептал позади них хриплый голос.

Это был голос ее молодого ассистента Эрни Грэга, того, кто преподал ей урок по открыванию замков. Эрни был универсал: великолепный машинист, при случае — актер, он оказался прекрасным помощником во всем, что касалось театра, и теперь мысль о странной истории заставила его круглые глаза блестеть.

— Откуда вы узнали, черт возьми? — спросила возмущенная Джина.

— Об этом говорят во всех дортуарах,— Эрни подмигнул.— Что в этом такого? Вчера отправили на тот свет Гульдбрандсена, а сегодня втихаря кого-то отравляют! Они говорят, что это тот же клиент прислал конфеты, который тюкнул старика. Что вы скажете, мадам, если я знаю, кто это?!

— Вы не можете ничего знать!

— Не могу знать? Предположите, что вчера вечером я был в парке и видел кое-что!

— Как могли вы быть в парке, когда двери заведения закрываются в семь часов, после отбоя?

— Я могу выходить, когда мне нравится. Замки для меня не препятствие. Выйти, поболтаться по парку... Обычная история. Я делаю это часто.

— Эрни, хватит лгать!

Лгать? Кто это говорит?

-- Вы все время хвастаетесь вещами, которых вы никогда не делаете.

— Что вы говорите?! Подождите только, когда уйдут полицейские, потом спросите меня, что я видел вчера в парке.

— Что же вы видели?

— Вам очень хочется это узнать?

Джина с угрожающим видом двинулась на Эрни, который быстро ретировался. Стефан, который работал в другом конце театра, через несколько минут подошел к Джине. Обсудив несколько технических деталей, они вместе вошли в дом.

— Мальчики в курсе истории с бабушкиным шоколадом,— сказала она.— Как они об этом узнали?

— Они все знают, поверьте мне.

— Больше всего меня поражает визитная карточка Алекса. Идиотизм — положить его карточку! Вы не находите? А он в тот же день прибыл сюда!

— Да, но никто не знал, что он приедет. Он за две минуты до отъезда послал телеграмму. А в это время коробку уже отправили. Если бы он не приехал, идея была бы великолепна. Он и раньше присылал Каролине шоколад.— Мгновение помолчав, он продолжал: — Но меня поражает...

Джина прервала его:

— Кто-то хочет отравить бабушку? Я знаю. Это невероятно! Она такая милая!.. Ее абсолютно все любят! —  она быстро взглянула на Стефана, он молчал.— О чем вы думаете, Стив? Я знаю.

— Вам так кажется?

--- Вы думаете, что... Вилли не любит ее? Но Вилли никогда никого не отравит. Это абсурдная мысль.

— Какая лояльная супруга!

— Не говорите об этом с насмешкой!

— Я не намерен смеяться над этим. Я знаю, что вы лояльны, и восхищаюсь этим. Но, маленькая моя Джина, это не может продолжаться!

— Что вы хотите сказать?

— Вы отлично знаете. Вы и Вилли мало подходите друг другу. Дело не пойдет, и он это знает. Когда вы расстанетесь, то оба будете от этого счастливее.

— Как вы глупы,— сказала Джина.

— Ну-ну! Не будете же вы мне рассказывать, что вы созданы друг для друга... что Вилли счастлив здесь!

— Я не знаю, что с ним. Он все время упрямится. А когда говорит, то едва разжимает зубы. Я не знаю, что я должна сделать для него. Почему он здесь не понравился? Одно время мы были так счастливы! Все доставляло нам радость... А теперь он другой человек! Почему люди так меняются?

— Разве я меняюсь?

— Нет, старина. Вы всегда одинаковы... Раньше во время каникул я не расставалась с вами ни на минуту, вы помните?

— Как вы можете отбрить, Джина! Теперь все по-другому! Вы пришли к финишу, не так ли Джина?

— Идиот! — быстро сказала молодая женщина и поспешила перейти к другой теме.— Как, по-вашему, Эрни лгал? Он говорит, что вчера вечером в тумане он прогуливался по парку и много знает о преступлении. Вы верите ему?

— Конечно, нет! Вы же знаете, какой он лживый! Чтобы доказать свою значительность, он может наплести невесть что.

— Знаю. Я только думаю...

Остальной путь они прошли молча.