Посмотрел на другую сторону пропасти, прикидывая расстояние. Идея, конечно, безумная, но вполне под стать всему тому, что творится вокруг. Да и альтернативные варианты не радовали. До соседнего моста далековато. Даже если опять раздобуду велосипед – около часа буду добираться точно. Плюс никто не гарантирует, что и второй мост не разрушен. Что еще остается? Мост ветки метро. Но в подземку сейчас соваться – чистое самоубийство.

Снова спрыгнув с автобуса, я подошел ближе к краю обрыва, примеряясь, как взять разбег. Чувствовал себя прямо как Нео из первой «Матрицы» перед прыжком веры. Разве что про освобождение разума ничего не шептал. Хотя, может, и не помешало бы – сомнения не давали сосредоточиться. Да и серый мир начал свои обычные фокусы, действовал на нервы. К мелким артефактам бокового зрения добавились еще и слуховые галлюцинации – непонятные шепотки, шипение, дыхание.

Я перешел ближе к правому краю моста, где вперед и вверх уходили длинные прямые наросты, которых не было в реале. Попробовал их подошвой. Вполне осязаемые – твердые, шершавые, будто сделанные из бетона. Разве что слишком уж гладкого. Если попробовать разбежаться по этим штукам, как по трамплину, и прыгнуть… Они почти смыкаются с такими же наростами на другой половине моста, в верхних точках сходясь на расстояние метров в пять-десять. Так что прыжок получается уже не такой уж фантастический.

А, была не была! Я побежал, разгоняясь и стараясь смотреть только под ноги. Стоило большого труда не затормозить у края, а наоборот, ускориться. Но я стиснул зубы, в конце невольно зарычал, отгоняя собственные страхи.

Прыжок!

В момент отрыва меня охватило чувство триумфа – казалось, меня переполняет нечеловеческая мощь. Тело легко взмыло вверх, будто меня подпружинило на батуте. Под ногами мелькнула пропасть, похожая на ров, заполненный серо-черным дымом. Но где-то на середине траектории весь этот запал мгновенно иссяк, и я на мгновение завис в воздухе, как персонаж из мультика.

А потом рухнул вниз.

Падать было недолго – толком и испугаться не успел. И, готов поклясться, над ухом при этом раздавался снисходительный женский смех.

Ноги сходу увязли чуть ли не по колено в какой-то плотной массе. Но, к счастью, засосало не намертво – чуть повозившись, я высвободился и торопливо зашагал вперед, к другому берегу. Ну, торопливо – это громко сказано, конечно. Ноги по-прежнему вязли где-то по щиколотку. Выглядело это так, будто я брел по грязи в густом тумане, доходящем где-то до уровня груди.

– Ты решил, что умеешь летать, птенец? – вдруг шепнула невидимка мне в левое ухо и снова хихикнула.

Почти сразу же – в правое, чуть измененным голосом.

– Или что ты властен над паутиной?

– Кто ты? – не останавливаясь, спросил я в пустоту. Даже головой не стал вертеть – все равно без толку.

Снова короткий заигрывающий смешок.

– Узнаешь. Чуть позже. Мое время пока не пришло. Только ты уж доживи, не делай больше таких глупостей.

Я лишь стиснул зубы покрепче, в очередной раз выдирая ногу из вязкого плена. Еще с полсотни метров – и идти стало куда легче. Туман спустился до пояса, а потом и до колен, под подошвами было твердое дно. Громада моста нависала над головой, парные бетонные опоры были похожи на стволы могучих деревьев. Я уже почти добрался до противоположного берега.

На другой стороне не было благоустроенной набережной – мост выходил на эстакаду, приподнятую над пологим берегом. По обе стороны от неё всегда были густые заросли, подтапливаемые во время паводков. Этот участок тянулся еще метров двести от реки, но соваться туда очень не хотелось. В сером мире он выглядел непролазной чащобой: стволы деревьев исказились, сомкнулись друг с другом кронами, листва исчезла. Вся эта черно-серая хтонь со стороны выглядела локацией для фильма ужасов.

К счастью, впереди попалось удобное место для подъема на эстакаду. Даже никаких фокусов с прыжками выше головы не понадобилось – наверх вела вполне приличная металлическая лестница. видимо, предназначенная для каких-то технических нужд. Она шла вдоль бетонных опор до дорожного полотна, а потом еще выше, на железную ферму, нависающую над ним буквой П.

Туда я и направился, и где-то на середине пути вынырнул из серого мира.

Картина вокруг резко преобразилась, в голове зашумело от резких запахов и звуков. На пару секунд я даже приостановился, крепче ухватившись за ржавый поручень. Быстро огляделся и полез дальше.

Внизу все было примерно так же, как и на другой стороне моста. Сгрудившиеся, столкнувшиеся друг с другом машины, брошенные в спешке вещи. На самом краю, передними колесами в пропасти, зависла маршрутная «Газелька». Было тихо и безлюдно, только откуда-то из зарослей доносился собачий лай.

Над мостом проходили коммуникации – какие-то толстые трубы, кабели. Надо всем этим был обустроен технический проход, огороженный железными перилами. Забравшись туда, я уселся так, чтобы не бросаться в глаза гипотетическим наблюдателям снизу. Мне же, наоборот, открывался отличный обзор на окрестности.

Так, небольшой тайм-аут. Надо разобраться, наконец, с амальгамой.

Это оказалось не так-то просто. По мысленному запросу на меня вывалилось столько всего, что сориентироваться я смог только через несколько минут, когда немного рассортировал информацию.

Насколько я понял, у амальгамы не было четкого заданного визуального интерфейса. То, что я видел все это время в режиме дополненной реальности, частично досталось мне в наследство от предыдущего носителя, а частично представляло собой ответы на мои собственные запросы – невербальные и даже не всегда осознанные. Из-за этого и выглядело это все довольно хаотично.

Но сейчас амальгама закончила калибровку и стала откликаться куда лучше, а информацию начала подавать в более привычном для меня виде – в виде окошек с изображениями и строчками текста, сгруппированных по вкладкам. Выглядеть все стало куда понятнее – примерно как в обычной компьютерной программе. Или даже, пожалуй, как в компьютерной игре. Только что окошка с инвентарем не хватало и с изображением надетых предметов.

В первую очередь я, конечно, изучил вкладку, на которой до этого видел значки и шкалы, похожие на прогресс-бары, показывающие течение каких-то процессов. Сейчас, правда, все эти значки исчезли – похоже, все завершено. На «кукле персонажа» – объемной голограмме, изображающей меня самого – отображалось только несколько узлов в районе головы и позвоночника.

А вот текста взамен появилось довольно много.

>>> Общий объем амальгамы: 9 кластеров. Зарезервировано для аугментаций – 3, свободных – 3, фрагментированных – 3.

Задача по умолчанию для свободных кластеров: заживление ран.

>>> Активные аугментации:

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ УЗЕЛ АМАЛЬГАМЫ

Слияние с центральной нервной системой носителя – успешно. Доступ к управлению амальгамой – стандартный. Требуется для поддержания: один кластер.

АМАЛЬГАМНЫЕ ЛИНЗЫ.

Улучшение зрения. Дополнительные инструменты для взаимодействия с амальгамой. Дополнительные инструменты для ориентирования на местности и целеуказания. Требуется для поддержания – один кластер. Индивидуальная настройка не произведена!

БОЕВОЕ ЯДРО ЖНЕЦА.

Укрепление и усиление тела носителя для лучшего выполнения боевых заданий. Доступны базовые функции: контроль выбросов гормонов, контроль эмоций, улучшение координации движений. Требуется для поддержания – один стабильный кластер. Индивидуальная настройка не произведена!

Судя по визуальным подсказкам, центральный узел располагался в головном мозге и был похож на медузу, пустившую длиннющие тонкие щупальца чуть ли не по всему организму. Вторая медуза – боевого ядро Жнеца – угнездилась где-то в районе солнечного сплетения. Ну, и линзы, естественно, на глазных яблоках.

Строчки о том, что не произведены индивидуальные настройки, подсвечивались красным, так что к ним я обратился в первую очередь.