– Потому что она – ещё один Жнец Дома Мэй.

Приземистый уродец с алой бугристой кожей, по-обезьяньи перебирая непропорционально длинными передними лапами, бросился на Рината. Пасть чудовища, растягиваясь и выдвигаясь чуть вперед, как у рыбы, ощерилась несколькими рядами неровных черных зубов, больше похожих на вонзенные в плоть осколки стекла или камня.

– Да угомонись ты, собака сутулая! – встречая противника пинком в морду, раздраженно бросил боец.

От удара тяжелым берцем морда демона с чавкающим звуком дернулась вверх, сам он замедлился и пропустил еще один удар по хребту – уже от подскочившего сбоку Макса, рубанувшего сверху трофейным гракхским клинком. Ринат, отпрыгивая назад от следующей атаки монстра, прицелился и выстрелил тому в голову – точно в глазницу.

– Нафига патроны тратишь? – проворчал Макс, опуская уже занесенный для следующего удара меч. – И так бы добили.

Он был прав – с двумя десятками тварей Скверны наш отряд разобрался без особых проблем. Ринулись они на нас, когда мы подошли к главному входу в здание. И, хоть сталкивался я с подобными красавцами уже не впервые, все равно было не по себе. И от их вида – не просто пугающего, а чуждого, вызывающего какой-то глубинный инстинктивный ужас, и от их истошного визга, исполненногокровожадной ярости. Наше счастье, что демоны были явно новорожденными – на них еще слизь пустул не обсохла. Да и на свету они были уязвимы и двигались несколько заторможено.

– Назад! – скомандовал Рус, и бойцы отступили от входной группы.

– Там ещё штук двадцать коконов, справа от дверей, – ориентируясь на подсказки амальгамных линз, предупредил я. – Надо выманить.

– Передохнуть надо, – тяжело отдуваясь, покачал головой Лось, опираясь на арранскую секиру, похожую на саблю, насаженную на толстое древко длиной с черенок от лопаты. Левый рукав ему здорово разодрали, сквозь прореху алели глубокие кровоточащие царапины.

– Да я и не тороплю.

Харул, присев на корточки над трупом одного из демонов, внимательно его осмотрел, даже поковырял ногтем. Неодобрительно покачал головой.

– Почти полностью сформировавшийся гуль. Вовремя мы их спугнули. Еще часок-другой – и они в любом случае вылупились бы и разбрелись по городу. Вот только тогда бы они были вдвое опаснее.

Я кивнул, продолжая рассматривать вход в «Империал». И то, что я видел, нравилось мне всё меньше и меньше. Линзы уже даже не подсвечивали щупальца грибницы алым светом, иначе бы все нижние этажи здания пришлось бы закрасить сплошным пятном. Я пытался разглядеть сквозь стеклянную стену первого этажа, сможем ли мы пройти вглубь здания. Но не видел просвета – щупальца толстым слоем опутывали пол, стены, потолок, превращая весь вестибюль в жуткую чёрную пещеру с шевелящимися стенками.

– И чего думаешь? Осилим? – подобравшись ко мне, спросил Макс.

– Пожалуй, придётся мне дальше идти одному.

– Сдурел, что ли? Сожрут же!

– Нас точно сожрут, – мрачно возразил Караев. – А его… Ну, ты же видел, какие он фокусы выкидывает. И оружие у него – не чета нашему.

– Да, я разведаю, что там да как. Попробую отыскать ход наверх. А вы пока покараульте выход.

Харулу я тоже в двух словах описал свой план. Тот одобрительно кивнул.

– Постарайся выяснить, откуда тянутся щупальца. Вдруг одна из цист залегает неглубоко, и ты сможешь её уничтожить?

– Ничего не обещаю. Да и знать бы ещё, как эта хреновина выглядит…

– О, поверь, ты её ни с чем не спутаешь.

Я двинулся вперёд, огибая трупы демонов. И на подходе к зданию нырнул в серый мир.

С изнанки вход в «Империал» выглядел даже более пугающим, чем в реале. Вся нижняя часть здания была похожа на живую шевелящуюся массу, черную и липкую, как смола. Сам вход зиял бесформенной, расплывшейся в беззвучном крике пастью с подрагивающими краями. Соваться туда, мягко говоря, не хотелось, но особого выбора не было. Собравшись с духом, я ринулся вперёд – будто с разбегу нырнул в холодную воду.

Я представлял себя иглой, ныряющей с лицевой стороны ткани на её подкладку – прилегающую к основному слою и в целом его повторяющую. Но при этом на подкладке могут быть свои морщины, швы и складки, не видимые снаружи. А иногда она может и вовсе быть изрядно подпорченной. Как сейчас, например. Хаос искажает материю, и при этом в первую очередь задевает Изнанку, которая, похоже, гораздо уязвимее для него, чем тот слой, что мы называем реальностью.

Все эти мануфактурные метафоры возникли у меня из-за того, что Козлоногий, да и не только он, частенько говорил о некоей «ткани мироздания». Возможно, они имели в виду ткань в биологическом смысле – по аналогии с мышечной, костной, нервной. Но мне проще было воспринимать все эти слои и изнанки именно как прилегающие друг к другу полотна. Вот я нырнул и скольжу под подкладкой, невидимый и неуязвимый для всех, кто находится на верхнем слое. А если нужно будет – вынырну и ужалю, будто проскользнувшее между волокнами ткани острие булавки…

Шевелящиеся вокруг меня щупальца Скверны вызывали неприятные ассоциации с клубком извивающихся змей или червей. Я старался не приглядываться, хотя это было сложно. Взгляд то и дело цеплялся за выбивающиеся из общей картины детали.

Вот очередная гроздь крупных пустул, в которых в позах эмбрионов подрагивают созревшие демоны-гули – почти человекообразные, но с нарушенными пропорциями. Горбатые спины с выступающими шипами позвонков, длиннющие когтистые руки, приплюснутые головы с пастями, которым позавидует и крокодил.

Боже, да сколько же их здесь? Десятки! Жаль, что их нельзя уничтожить прямо отсюда, с изнанки. Хотя, может, это и к лучшему – пусть уж они проплывают мимо бесплотными серыми призраками.

Так, где же тут лестница наверх …

Каждый шаг давался с усилием – ноги будто вязли в густом киселе. Грибница хоть и выглядела призрачной, сотканной из темного тумана или дыма, все же в реальном мире была вполне материальна. А когда в сером мире пытаешь пройти сквозь какой-то объект – чувствуешь сопротивление. И чем плотнее объект – тем оно сильнее.

Я оглянулся и, к ужасу своему, понял, что Скверна окружила меня полностью. Я не видел ни одного просвета в ней, никакого ориентира. Может, попробовать вернуться? Так, а сильно ли я отдалился от входа? Зар-раза, надо было хотя бы шаги считать…

Попробовал сделать несколько шагов назад, но со всех сторон меня по-прежнему окружала шевелящаяся, колыхающая десятками отростков живая стена с то и дело попадающимися на глаза вкраплениями пустул. Это уже начало откровенно пугать. К тому же казалось, что стенки конвульсивно сжимаются, стягиваются, так и норовя задавить меня.

Уф… Я зажмурился, сосредоточился, отгоняя видения. Беззвучно зашевелил губами, повторяя привычную считалочку.

Раз. Два. Три. Четыре.

Жили мошки на квартире…

Паническая атака быстро отступила, и я двинулся дальше – уже увереннее и быстрее, стараясь разглядеть за щупальцами хоть что-то, что поможет отыскать выход.

Я ведь бывал здесь. Всего пару раз, правда, но примерно помнил планировку. Вестибюль здесь кольцеобразный, на два этажа, больше похож на зал торгового центра или какого-нибудь аэропорта. Лифты разбиты на два блока. Основной, с четырьмя большими шахтами – где-то в дальнем конце помещения. Эскалатор, ведущий в метро, должен быть где-то справа. А в центре – еще один блок с лифтами – небольшими, скоростными, с прозрачными стенками. Они, правда, идут не до самых верхних этажей…

Да, точно, вот она, эта центральная шахта! Сплошняком заросла грибницей, но даже сквозь этот слой проглядываются очертания толстой вертикальной колонны. Выходит, вон та дыра в полу – вход в метро…

Я пригляделся к извилистому, ветвящемуся, как кровеносные сосуды, мицелию Скверны и заметил, что внутри него то и дело мелькают какие-то светящиеся красноватые сгустки. Будто и правда кровь пульсирует в венах. И чем дальше я пробирался в глубь здания – тем этот эффект был заметнее. Особенно у входа в метро – там, где щупальца лезли плотной массой, спрессованные друг с другом.