— Отставить! — приказал он, и сейчас же двое янычар, осаждавших Ахмеда, отскочили от него и вопросительно взглянули на командира.

— Это Пустынный Ястреб, тот, кого мы ищем. Абдулла приказал взять его живым. Он хочет сам умертвить его — медленной смертью — в назидание другим разбойникам.

Несколько янычар бросились выполнять приказ, но замерли перед острием нацеленного на них ятагана.

— Брось оружие, Ястреб, — грубо приказал капитан. — Эта женщина у меня. Если ты станешь отбиваться, это не принесет ничего, кроме гибели вас обоих.

Ахмед узнал капитана Хаджи. Он точно так же выкрал Кристу из-под носа капитана, как теперь делает тот. Можно было считать, что капитан восстановил справедливость.

— Ястреб, не делай глупостей, — продолжал капитан. — Мы не причиним вреда этой женщине. Ее вернут Абдулле, ее законному господину. А он будет счастлив узнать, что мы поймали неуловимого Пустынного Ястреба.

Не опуская сабли, Ахмед оценивал свои шансы. Можно сражаться, пока его не убьют, что, по всей вероятности, должно было случиться довольно быстро, а можно сложить оружие и отдаться на волю судьбы, которая еще может спасти и его, и Кристу.

Мертвый он уже не сделает ничего, но, до тех пор пока в нем теплится дыхание, он может бороться. Правда, Ахмед не сомневался в том, что, как только Абдулла узнает, что Пустынный Ястреб — это его сводный брат, он тут же разделается с ним, чтобы обезопасить себя и своих наследников. Криста помогла ему сделать выбор.

— Сдавайся, Ястреб, я прошу тебя! Не дай им себя убить. Я люблю тебя!

— Ты даешь слово, что не причинишь вреда этой женщине? — голосом, полным отчаяния, спросил Ахмед.

— Даю, — пообещал Хаджи.

— А мои люди?

— Абдулле нужен только ты. Без вожака они ничто, ими можно управлять. Те, кто уцелел, будут оставлены в пустыне. Мы возьмем их верблюдов, оружие и припасы. Выживут они или погибнут — на то воля Аллаха.

Ахмед кивнул. На большее трудно было рассчитывать. Он знал, как выносливы туареги, и был уверен, что большинство из них выживет. Он бросил на землю ятаган. В следующее мгновение несколько янычар крепко держали его.

— Свяжите его и хорошенько сторожите, — приказал Хаджи. — За эту птицу нас ждет большая награда.

Хаджи с содроганием вспоминал безумную ярость, охватившую Абдуллу, когда он узнал, что его караван разгромлен Пустынным Ястребом, а новая наложница, стоившая ему целого состояния, похищена. Он визжал и изрыгал проклятия, пока не свалился на пол в припадке, и над ним долго хлопотал придворный лекарь. А потом он отправил армию под предводительством Хаджи в пустыню с приказом не возвращаться без ненавистного разбойника и наложницы-чужестранки.

Наконец Хаджи вспомнил о женщине, которую он держал за локти, и потащил ее к шатру, который странным образом устоял во время схватки. Но прежде чем он добрался до него, из темноты возник один из его людей. Он тащил за собой рыдавшую Элиссу.

— Это женщина Пустынного Ястреба, капитан. Что нам с ней делать? — спросил он. По состоянию одежды Элиссы было видно, что он уже сделал с ней все, что ему хотелось.

Капитан Хаджи пожал плечами.

— Нам было приказано доставить в Константину только чужестранку и Пустынного Ястреба. Отдай ее людям или оставь в пустыне. Мне все равно.

— Воины порадуются такому подарку, — ухмыльнулся янычар. — Мы долго гнались по пустыне за этим туарегским шейхом, а жаркий бой заставляет кровь в жилах вскипать. — Он повернулся и продолжал путь, не обращая внимания на вопли Элиссы.

— Нет! — закричала Криста, внезапно обретя дар речи. — Не трогайте! Она еще ребенок.

— Ребенок? — с циничной усмешкой проговорил Хаджи. — В Бискре бордели полны детьми вроде нее и даже младше. Не бойся, ничего с ней не сделается.

Остаток ночи Криста провела без сна, воображая все ужасы, через которые должна была пройти Элисса. Хотя девушка относилась к ней с явной неприязнью, такой судьбы Криста не пожелала бы и злейшему врагу. Но помочь ей она ничем не могла, и оставалось только благодарить бога за то, что ее саму подобная участь миновала. С еще большей болью думала она об Ахмеде. Его почти наверняка ждет мучительная смерть. Абдулла расправится с ним, как только узнает, что под маской разбойника скрывался его сводный брат, законный наследник бея. Судя по тому, что она слышала об Абдулле, это жестокий негодяй, одержимый стремлением к власти. Потом Криста невольно стала представлять себе, какое место она может занять в его гареме. Сможет ли она существовать там в относительном уединении или ей выпадет участь быть первой среди наложниц, что гораздо страшнее? Только перед рассветом усталость наконец взяла свое, и она забылась тревожным сном.

Ей показалось, что она проспала всего несколько минут, когда сон был грубо прерван слабыми всхлипываниями, которые раздавались совсем близко от шатра. Потом в шатер втолкнули Элиссу, и глаза Кристы расширились от ужаса: девушка была совершенно голой, ее прекрасное тело покрывали царапины и кровоподтеки, а лицо стало серым от боли. Она рухнула к ногам Кристы как подкошенная.

— О боже, Элисса, что они с тобой сделали?

Элисса взглянула на Кристу распухшими глазами. Ее бескровные губы зашевелились, горло судорожно дергалось, но она не могла издать ни единого звука.

— Молчи, — ласково остановила ее Криста. Она принесла кувшин с водой и сначала помогла девушке напиться. Потом промыла раны и царапины, алевшие по всему телу. Когда она увидела, что по ногам Элиссы струится кровь, по ее щекам потекли слезы.

— Господи, это, должно быть, было ужасно!

— Ужасно? — прохрипела Элисса. Она была на грани истерики. — Ты можешь представить себе что-нибудь ужаснее двадцати мужчин, которые побывали у тебя между ногами — и все это за два часа? Было бы больше, но они испугались, что я не доживу до следующей ночи и лишу их удовольствия. Каково бы тебе было на моем месте?

— Я бы этого не вынесла, Элисса, — прошептала Криста, с трудом проглотив комок, застрявший в горле. — Я уверена, что уже давно бы умерла. Ты удивительно стойкая женщина.

Видя, что у Элиссы совсем нет сил, Криста сама натянула на нее одежду и сказала:

— Ложись спать, Элисса. Я больше не позволю им мучить тебя.

Возразить что-либо у Элиссы не было сил, но в то же время она хорошо понимала, что Криста не в состоянии спасти ее от янычар. Она была рада провалиться в сон, похожий на беспамятство, и хоть на время забыть обо всем, что с ней случилось. Пока она спала, Криста смотрела на ее измученное лицо и вновь и вновь восхищалась жизнестойкостью и выносливостью этой молоденькой девушки. Душа ее была полна сострадания к Элиссе, и в ту ночь она поклялась самой себе — хотя плохо представляла, как выполнить обещанное, — что никто из людей капитана Хаджи больше не прикоснется к Элиссе — ни на следующий день, ни во время долгого путешествия в Константину.

Элисса проспала весь день, просыпаясь лишь на короткое время, когда Криста пыталась втолкнуть в нее хоть немного еды. Наступили сумерки. Несколько раньше капитан Хаджи сообщил Кристе, что они задержатся здесь еще на день, чтобы похоронить убитых и отдохнуть перед обратной дорогой. Во время этого разговора его взгляд упал на спящую Элиссу, но никаких чувств он при этом не проявил. Кристе показалось, что этот человек начисто лишен сострадания, и она испугалась. Когда Криста осмелилась спросить об Ахмеде, капитан холодно сообщил, что шейх жив и останется в живых до тех пор, пока Абдулла не решит его судьбу. Так что ничего утешительного Криста не узнала.

К вечеру Элисса оправилась настолько, что встала и самостоятельно оделась. Передвигалась она с трудом, и было видно, что каждое движение причиняет ей сильную боль. Она не сводила расширенных глаз со входа в шатер, словно ждала, что вот-вот появится янычар, опрокинет ее на спину и снова начнет терзать ее несчастное тело. Она знала, что еще одной такой ночи ей не пережить.

И вот кто-то грубо рванул полог шатра, и внутрь ввалился тот же самый солдат, который первым овладел Элиссой накануне. Он устремил алчный взор на девушку и стал медленно к ней приближаться. У Кристы мелькнуло в голове, что он очень похож на распаленного похотью самца бабуина. Элисса спряталась за Кристу, что было силы вцепилась в нее и зарыдала: