— Простите, миледи, — застенчиво улыбнулась она Кристе. — Бей Абдулла велел мне прислуживать вам.

Услышав этот тихий мягкий голос, Криста вздрогнула и круто обернулась. Ее глаза засияли от радости.

— Ленора! Как я рада тебя видеть!

— Ты знаешь эту женщину? — спросила Элисса, и в голосе ее зазвучали ревнивые нотки. Она с неудовольствием отметила, что незнакомка и Криста говорят на языке, которого она не понимает.

— Это Ленора, моя соотечественница, — объяснила Криста по-арабски. — Абдулла послал ее сопровождать меня на пути из Алжира. Но, когда на наш караван напали, мы невольно расстались. — Потом она обратилась к Аеноре: — Я так рада, что ты цела и невредима. Давай будем говорить по-арабски, чтобы Элисса, моя подруга, нас понимала.

Ленора поклонилась.

— Как пожелаете, госпожа.

— Ленора, прошу тебя, не кланяйся мне и называй просто Кристой. — Ленора снова улыбнулась, но промолчала. — Ты знаешь, что с нами случилось, Ленора?

— Я знаю только то, что слышала от других, — сказала Ленора с сожалением. — Абдулла приказал мне заняться тобой и твоей служанкой, прежде чем вы предстанете перед ним.

— А кто тот ужасный мужчина, который нас встретил и привел сюда? — осмелилась спросить Криста.

На лице Леноры появилась улыбка, от чего вокруг глаз и рта обозначились мелкие морщинки.

— Махмуд — главный евнух и смотритель гарема. Вид у него, конечно, устрашающий, но он не сделает ничего дурного, если вы будете послушны.

— Что… что случилось с его языком? — не удержалась от вопроса Криста. Ленора нахмурилась.

— Об этом я не могу говорить. Пожалуйста, больше не спрашивайте. — Лицо ее выражало такой испуг, что Криста с Элиссой смотрели на нее, открыв рот от удивления.

— Не бойся, с нами ты можешь говорить обо всем, — понизив голос, уговаривала ее Криста. — Но если не хочешь говорить о Махмуде, то по крайней мере скажи, почему в гареме Абдуллы, кроме нас, никого нет. Судя по его размерам, здесь можно с удобством разместить несколько десятков женщин.

— Криста, я… — Серые глаза Леноры затуманились. Что она испытывала к своей соотечественнице? Жалость? Сочувствие? Как бы там ни было, это чувство развязало ей язык, и она торопливо заговорила приглушенным голосом, полным боли и тоски по минувшим дням: — Когда Селим столь внезапно покинул этот мир и Абдулла захватил власть, первое, что он сделал, — это приговорил к смерти мою хозяйку, леди Эмили.

— Леди Эмили?

— Мать принца Ахмеда, любимую наложницу бея Селима. Абдулла боялся леди Эмили. Она обладала большим влиянием, и он знал, что если она останется в живых, то будет помогать сыну. По его приказу ее схватили и сбросили с городской стены в реку. К счастью, ее младший сын Ясид успел бежать, иначе и его постигла бы та же участь. Всех женщин из гарема Селима распродали в публичные дома. Вы — первое приобретение Абдуллы. Несомненно, скоро за вами последуют и другие, потому что уже сейчас посланцы Абдуллы ездят повсюду в поисках красивых юных девственниц.

— Но я не девственница! — воскликнула Криста. То, что рассказала Ленора, не было для нее новостью, но напоминание о жестокости Абдуллы наполнило ее душу страхом.

— Может быть, но в глазах Абдуллы ты обладаешь другими достоинствами, не менее ценными, чем девственность. Как только ему о тебе рассказали, он сразу же пожелал завладеть тобой.

— Почему же? — с невольным любопытством спросила Криста.

— Потому что ты женщина, которая дорога его брату. По словам Рыжебородого, Ахмед готов был заплатить своей жизнью за твою свободу. Абдулла всегда завидовал брату. Он так ненавидит его, что жаждет завладеть всем, чем он обладал, или уничтожить то, чем он завладеть не в силах. Вот почему ты оказалась здесь. Вдобавок, ему стало известно, что ты необыкновенно хороша собой. Барбаросса так красочно описал тебя, что в Абдулле вспыхнуло желание. А теперь, когда в его руки попал Ахмед, он мечтает о том, что с твоей помощью заставит брата испытывать самые жестокие страдания. Ахмед будет знать, что Абдулла обладает тобой и может сделать с тобой все, что захочет.

— О боже! — простонала Криста, потрясенная услышанным. — Значит, Абдулла узнал, что Пустынный Ястреб и его брат Ахмед — один и тот же человек. Я так надеялась… Абдулла пытает его? Молю тебя, Ленора, расскажи все, что знаешь!

— Криста, я знаю совсем немного — только дворцовые сплетни. Мне известно только, что Абдулла узнал принца и заточил его где-то здесь, во дворце. Никому не известно, что именно он собирается сделать со своим сводным братом, но ясно, что Абдулла готовит ему страшную участь.

Криста молчала. По ее бледным щекам струились слезы. Неужели она никак не может помочь Ахмеду? А какое будущее уготовано ей самой? Неужели ей суждено стать игрушкой для Абдуллы, пока она не надоест ему и он не продаст ее в публичный дом? Если ее ждет такая судьба, то лучше умереть вместе с Ахмедом. Сама мысль о том, что к ее телу будут прикасаться руки другого мужчины, была непереносимой.

— Не плачь, Криста, — утешала ее Элисса, неловко гладя по плечу. — Мы что-нибудь придумаем. Должны придумать. — Но слова сочувствия были не в силах облегчить ее страданий. В глубине души она сознавала, что только чудо может избавить ее от страшного будущего.

Комната, которую отвели Кристе, оказалась светлой и просторной, но почти лишенной мебели. Там стоял лишь широкий диван, на котором возвышалась гора разноцветных шелковых подушек. На высоких сводчатых окнах, выходивших в тот самый прелестный внутренний дворик, через который проходили Криста с Элиссой, висели портьеры из пунцового шелка. На мраморном полу лежал роскошный ковер с изображениями птиц и цветов, а стены были покрыты изразцами бирюзового цвета с золотым узором. Если бы Криста не пребывала в состоянии такого смятения, комната могла бы показаться ей довольно красивой.

После разговора с Ленорой две умелые служанки раздели ее и искупали в бассейне, потом они тщательно натерли ее тело благовониями. Когда Криста потянулась за своей одеждой, то обнаружила, что ее уже унесли. Новый наряд состоял из широких сиреневых шелковых шальвар с поясом, вышитым золотой тесьмой, жемчугом и аметистами. Болеро более глубокого фиолетового оттенка было расшито бриллиантами. Оно едва прикрывало груди, оставляя обнаженными ложбинку между ними и живот. Длинные волосы Кристы только расчесали, не укладывая в прическу, и они окутывали ее плечи и спину серебристой фатой. Элиссу одели в такие же одежды, только с менее богатой отделкой. Потом их накормили и развели по предназначенным для них покоям. Элиссе предназначалась небольшая комнатка рядом с комнатой Кристы. Ленора, в голосе которой звучало искреннее сочувствие, посоветовала Кристе немного поспать, чтобы набраться сил перед встречей с Абдуллой. Но разве она могла уснуть, когда ей предстояло увидеть человека, который был для нее воплощением низости и жестокости?

Она уже устала от ожидания, когда Абдулла наконец потребовал ее к себе. За ней пришла не Ленора, а Махмуд, который скалил в безобразной ухмылке свой безъязыкий рот. Он сделал знак рукой, и Криста последовала за ним. Ее сердце билось так сильно, что каждый удар гулко отдавался в ушах. Она покорно шла по бесконечным коридорам, последний из которых привел в огромный зал, который, по всей видимости, служил спальней, убранной с истинно восточным великолепием. Криста никогда прежде не видала и даже не могла вообразить такой роскошной и вычурной мебели, такого обилия золота, драгоценного пурпурного бархата, ковров, каждый из которых мог считаться истинным произведением искусства. Она обернулась и увидела, что Махмуд таинственным образом исчез и за ее спиной находится лишь плотно прикрытая тяжелая дверь. Криста приоткрыла ее, но за ней оказался внушительного вида евнух, который стоял на страже, подобно каменному изваянию, широко расставив ноги и скрестив на необъятной ширины груди мясистые руки. Он молча втолкнул ее обратно в зал и с грохотом закрыл за ней дверь.