— Ваше величество, — продолжал Майкл, — недавно по городу ходили слухи, что кто-то пытался вас отравить. Я попросил доктора Вачела рассказать мне все подробнее. К сожалению, мне не удалось обнаружить ответственного за это деяние человека. Однако мне известно, что у вас множество недругов среди друзей короля. Я уверен, что, если владетели учинят ещё один мятеж, ваша жизнь не будет стоить ни гроша. Во время последнего бунта я лишь ценой огромных усилий сумел сдержать полковника Абаку от самых решительных действий в отношении вас.

Ингер повернулась к Майклу лицом. То, что она услышала, привело её в состояние полного шока.

— Ваше исчезновение с общего пейзажа значительно упростит ситуацию. Ваш отъезд вырвет клыки у владетелей. У них не останется знамени, под которым они смогут собраться. Вы меня понимаете? Именно в силу этого обстоятельства я предпочел бы отправить вас из Кавелина живой и здоровой. Ваша смерть здесь принесла бы нашему делу гораздо меньше пользы.

Королева открыла рот, но, так ничего не сказав, снова сомкнула губы.

Майкл направился к выходу. Однако, не дойдя до дверей, он остановился и сказал:

— Мои люди могут вас вывезти. Мы сделаем это тайно, и никто не будет знать о вашем отъезде до тех пор, пока вы не окажетесь далеко от Форгреберга в полной безопасности. Но если вы не выполните три оставшиеся условия, ваши недруги вас достанут. Ведь я не единственный человек в Кавелине, у кого очень длинные руки.

Королева снова открыла рот и снова его закрыла, не произнеся ни звука.

— И как можно скорее дайте мне знать о вашем решении. Умоляю! — Чувство, с которым было произнесено последнее слово, показалось ей вполне искренним.

Майкл вышел. Солдат закрыл за ним дверь. Ингер вернулась в свое кресло, в её сердце бушевал ураган.

Крепость Майсак, охраняющая Кавелин от вторжений с востока, притулилась у склона горы в самом узком месте прохода Савернейк. С этого места долина превращалась в извилистый каньон с очень крутыми стенами, и древняя твердыня могла контролировать все передвижения по дну ущелья. Крепость была практически неприступной, и лишь однажды войску Шинсана удалось овладеть ею.

Рагнарсон только что завершил затеянную им от скуки тщательную инспекцию твердыни. Гжердрам и барон Хардл стояли рядом с королем и одобрительно кивали, выслушивая его замечания.

— Крепость в первоклассном состоянии. Я практически не увидел ничего такого, что нуждается в улучшении.

Командир гарнизона лучился счастьем. Рагнарсон повернулся и взглянул в сторону каньона. Его армия расположилась на дне ущелья, развернувшись фронтом в сторону ближайшего блокпоста Шинсана, который от Майсака отделяло всего несколько миль. Рагнарсона одолевал зуд предпринять что-то. И он боролся с самоубийственным искушением бросить войска вперед.

К нему подбежал посыльный. Солдат был бледен и чрезвычайно возбужден.

— Сигнал из Форгреберга, — сообщил он. — От капитана Требилкока.

— Слушаю.

— Армия Тройеса вступила в Хаммад-Аль-Накир. Развернулось жестокое сражение. Для осуществления первоначального прорыва лорд Хсунг был вынужден ввести в бой свои войска.

Донимавший Рагнарсона зуд нетерпения превратился в ломоту во всем теле. Проклятие! Его блеф не сработал.

— Мы торчим здесь совершенно напрасно, — буркнул он. — Эх, Мгла… Мгла… — По правде говоря, он не знал, как охарактеризовать принцессу. — Посыльный, не сообщил ли капитан Требилкок, когда это произошло и насколько устарела эта новость?

— Никак нет, сир.

Браги посмотрел в каньон. Допустим, подумал он, Майкл получил эти сведения от контрабандистов Арала. Это означает, что их доставили пешим ходом через горы по звериным тропам. На это требовалась по меньшей мере неделя. Следовательно, наступление Хсунга началось как минимум неделю тому назад.

— Гжердрам, направь группу разведчиков к блокпосту. Посмотрим, как там на это отреагируют.

Гжердрам казался обеспокоенным.

— Вы желаете, сир, чтобы я вступил с ними в схватку? — спросил он.

— Да. Поддай им хорошенько. Я хочу взглянуть, что после этого случится.

Гжердрам бросил на короля вопросительный взгляд.

— Приступай. Я хочу, чтобы это было сделано до темноты.

— Слушаюсь, сир, — ответил Гжердрам звенящим голосом, а барон посмотрел на Рагнарсона как-то странно.

— Нет никаких оснований для беспокойства, — сказал Браги. — Пограничные стычки вовсе не редкость. Никто не поднимает из-за них шум.

— Однако считается, что между нами и лордом Хсунгом заключено соглашение, — заметил барон Хардл.

— Именно, что только считается, — ответил Браги. — Лорд не желает соблюдать условий договора. Он удерживает пять сотен наших людей. Неужели мы должны чувствовать себя в чем-то виноватыми?

Барон по-прежнему смотрел на короля весьма странно. Рагнарсон рассердился и отправился к себе. Вначале он попробовал поесть, затем попытался вздремнуть. Ни из первого, ни из второго ничего не получилось. Есть ему сразу расхотелось, а сон так и не пришел.

Вернулся Гжердрам и доложил:

— Блокпост брошен. Его оставили примерно четыре дня тому назад. Я направил разведчиков дальше по ущелью.

— Правильно. И как ты это оцениваешь?

— Что именно?

— Общую ситуацию.

— Не хочу об этом даже и думать. У меня скверные предчувствия.

— Предположим, что мы двинемся немного дальше. Ровно настолько, чтобы немного встряхнуть Хсунга.

— Не думаю, что нам это удастся. Ему плевать на то, что мы здесь делаем.

— Не совсем так. Он решил, что мы просто блефуем. Вот если бы мы двинулись вперед и оккупировали Гог-Алан…

— Лорд Хсунг предан своему делу, сир. Он — тервола, и он не отступит. Во всяком случае, под нашим давлением.

— Скорее всего ты прав. По идее, нам следовало бы собрать вещички и отправиться домой. Но этот тип, будь он проклят, выводит меня из себя. Я был бы рад отвесить ему хорошего пинка в зад.

— Но вы же не хотите обратить его против нас?

— Не хочу, потому что он уже давно против нас выступает.

В своем следующем донесении Майкл сообщил, что такого сильного партизанского движения, которое породило наступление Хсунга, не ожидали даже военачальники Эль Мюрида. Войска Ясмид также сражались более упорно, чем можно было ожидать.

— Когда же к действиям наконец приступит Мегелин? — спрашивал Браги. — Как только это случится, у Ясмид начнутся настоящие трудности. Ей придется метаться туда-сюда, как одноногому пожарному. Гжердрам, продолжай продвижение по проходу Савернейк. Не задерживайся, если кто-то встанет у тебя на пути.

— Слушаюсь, сир, — с кислым видом ответил Гжердрам.

— Ясмид попала в тиски между Магденом Норатом и тервола, — задумчиво произнес Браги. — Ей не позавидуешь.

Проход оказался свободным до самого Гог-Алана.

Майкл прислал очередное донесение. Хсунг был вынужден прекратить продвижение. Его марионетки из Тройеса понесли тяжелые потери. В самом Тройесе вспыхнул мятеж. Хсунгу даже пришлось вывести свой штаб из города и призвать на помощь легионы из Некремноса и Аргона.

— Это решает дело, — объявил Браги.

Он собрал своих командиров и сказал:

— Мы можем сдвинуть чашу весов в нашу пользу. Выступаем. На Тройес.

Последовавший за этими словами спор был яростным и долгим. Конец дебатам положил Рагнарсон.

— Я не спрашиваю вашего совета, — прогремел он, стукнув кулаком по столу. — Я просто говорю вам, что следует делать. Все это будет не больше чем наш рейд на Аргон в самом начале Великих Восточных Войн. Мы выступаем. Завтра на рассвете. И я лично снесу голову каждому, кто осмелится сообщить об этом в Форгреберг. Вам все ясно?

Результатом этого сборища были лишь общий гнев и недовольство. Браги с тревогой наблюдал за своими офицерами. Пойдут ли они за ним? Пойдут обязательно. Пусть только попробуют отказаться…

А этот сукин сын Хсунг получит хороший урок.

Дал ещё раз проверил вьюк с документами и, убедившись в том, что весь груз надежно приторочен, вскочил в седло. Ему хотелось сказать очень много, но непринужденность в общении не была его сильной чертой. Поэтому он ограничился одной короткой фразой: