Кэролайн смотрела на него в полном изумлении.

— Ты останешься, — повторил он сквозь стиснутые зубы. — Я об этом позабочусь. Ты узнаешь, леди Кэролайн Фэй, что не так уж умно шутить с чувствами. Идем со мной!

Все еще держа ее за запястье, он повернулся и пошел к двери.

— Вэйн, Вэйн, куда мы идем? — воскликнула Кэролайн, но он не ответил.

Послушно, как пленница, следуя за ним, Кэролайн чувствовала, как больно сжимают ее руку тиски его пальцев и что его силе и намерениям невозможно противостоять. Она не могла ни возразить ему, ни сделать что-нибудь — оставалось только повиноваться его воле.

Они быстро прошли через гостиную.

Те гости, что еще оставались там, расположившись на диванах, с изумлением смотрели на них, но лорд Брекон, не обращая ни на что внимания и продолжая тянуть за собой Кэролайн, прошел в длинный бальный зал, полный людей. Некоторые танцевали вальс, некоторые сидели в стороне, наблюдая за танцующими, а лакеи разносили бокалы шампанского и пунша со льдом.

Кэролайн, запыхавшись от скорости, с которой они достигли залы, едва перевела дыхание и тут же ощутила внезапный приступ страха, увидев, что лорд Брекон подошел к оркестру и поднял руку, требуя тишины. Музыканты перестали играть, танцевавшие пары резко остановились и с изумлением уставились на них.

— Леди и джентльмены, — сказал лорд Брекон, и голос его эхом отозвался от самых удаленных уголков комнаты, — я хочу сделать объявление. Сегодня вечером — всего несколько мгновений назад — состоялась моя помолвка. Имею честь представить вам мою невесту — леди Кэролайн Фэй.

По комнате пронесся ропот удивления, затем раздались возгласы:

— Удачи вам, Брекон! Наилучшие пожелания!

Все бросились к ним с поздравлениями. Были подняты бокалы, и тут, перекрыв общий шум, какой-то краснолицый сквайр-охотник прокричал:

— За ваше здоровье! Долгих вам лет жизни! И скажи-ка, Вэйн, мой мальчик, когда же свадьба?

Лорд Брекон разжал руку, сжимавшую кисть Кэролайн. Он взглянул на нее с высоты своего роста, и она увидела, что огонь по-прежнему горит в его глазах, а губы изогнуты в горьком подобии улыбки.

— Это и правда весьма важный вопрос, — сказал он, — и я отвечу на него. Я хочу, чтобы вы все присутствовали на моей свадьбе. Леди Кэролайн и я обвенчаемся сегодня же. Я уверен, что милорд епископ окажет нам честь и сам совершит таинство.

Все, казалось, хором ахнули, потом снова поднялся всеобщий гул.

Лорд Брекон наклонился к Кэролайн. Она поняла, что он о чем-то спрашивает ее. Она не слышала его слов, но по выражению его лица поняла, что он насмехается над ней. Она вздернула вверх подбородок, и дивная округлая колонна ее шеи, казалось, стала еще стройнее в этом гордом движении. Все, кто видел ее в тот момент, отметили то поразительное достоинство, с которым она держалась. В глубине души Кэролайн испытывала страх, но она справилась с ним, не выдав его ни единой черточкой.

Совершенно спокойным голосом, четко выговаривая слова, так что они были всем слышны и на фоне общего шума, она сказала:

— Да, я согласна выйти за вас замуж, милорд, здесь, в эту же ночь.

Кэролайн казалось, что все вокруг нее расплывается, словно в дымке. Раздавались восклицания, вопросы, комплименты, шутки; чьи-то руки и губы касались ее пальцев; толпа людей со всех сторон надвигалась на нее, пока ей не стало казаться, что все это — кошмарный сон, от которого она никак не может освободиться.

Наконец ее сознание выделило из массы гостей одну фигуру — представительную, в пурпуре, со сверкающим драгоценными камнями крестом на груди. Это был епископ.

— О какой это помолвке я тут слышу? — громкий, звучный голос разнесся как будто с кафедры.

— Милорд, позвольте представить вам леди Кэролайн Фэй, которая оказала мне честь, согласившись стать моей женой, — сказал лорд Брекон.

Кэролайн склонилась в глубоком реверансе.

— Дочь Валкэна? — спросил епископ. — Тогда разрешите мне и в самом деле поздравить вас, мой дорогой мальчик. Я останавливался в Мэндрейке — великолепный дом, можно просто сказать, дворец, а стол маркиз держит такой, что оставляет самые приятные воспоминания.

— Я признательна вашему преосвященству за доброе мнение, — тихо проговорила Кэролайн.

— Должен буду засвидетельствовать свое почтение вашим родителям, леди Кэролайн, — сказал епископ любезно, — и сообщить им, что я одобряю и благословляю этот союз.

— Пройдемте со мной в другую комнату, милорд, — пригласил лорд Брекон. — Там мы сможем поговорить спокойно. — Все трое медленно направились через бальный зал к двери, ведущей в холл.

Как раз в это время в зале появилась миссис Миллер. Кэролайн решила, что она, вероятно, была все это время в игорной и только сейчас услышала новость.

Лицо ее выражало изумление, а малиновые перья на голове сбились на сторону, словно миссис Миллер бежала бегом.

— Мне сказали, милорд, — начала она, но лорд Брекон перебил ее:

— Вы-то мне и нужны, миссис Миллер. Распорядитесь, чтобы немедленно открыли часовню.

— Часовню? — Миссис Миллер раскрыла было рот от удивления, но тут же быстро сказала:

— Но, милорд, это невозможно. Она так давно закрыта. Там сложены вещи и…

Лорд Брекон одним взглядом прервал этот поток слов:

— Я сказал — немедленно, миссис Миллер. — И он двинулся дальше, прежде чем она успела перевести дух.

В холле Кэролайн внезапно почувствовала дурноту.

— Простите меня, милорд, я бы хотела удалиться к себе.

— Как угодно вашей светлости, — учтивости тона лорда Брекона странно противоречило выражение его глаз.

— Вам сообщат, когда его преосвященство будет готов к церемонии. Я полагаю, она состоится около полуночи.

Кэролайн смогла только молча сделать реверанс и стала подниматься по лестнице, держась за перила. Когда она вошла в спальню, ей стало лучше. Через несколько секунд она услышала в коридоре поспешные шаги, и в комнату ворвалась Мария.

— О, миледи, я только сию минуту услышала новость.

Это правда, миледи, что вы выходите за его светлость прямо сегодня? Я ушам своим не поверила.

Кэролайн остановила ее жестом.

— Правда, Мария, но я не хочу сейчас говорить об этом. Мне надо подумать.

— Времени совсем не остается, миледи. Когда один из лакеев прибежал и рассказал нам, что он услышал, я только глаза вытаращила. Весь дом вверх дном. Свадьба! Надо же…

— Мария, перестань болтать, — устало взмолилась Кэролайн.

— Но, миледи, что подумают в Мэндрейке? Что они скажут, когда узнают, что ваша милость венчалась в такое время и в чужом доме? Миледи, подумайте! Подождите, пока мы не сообщим его светлости, не то я просто боюсь сказать, что будет, когда он услышит, что сотворили у него за спиной, можно сказать.

Кэролайн не слушала. Она стояла неподвижно, прижав к лицу ладони, глаза ее были устремлены куда-то далеко. Затем она повернулась, ни слова не сказав, вышла в коридор и направилась в комнаты леди Брекон.

Было уже поздно, она боялась, что леди Брекон уже спит, но в ответ на легкий стук тихий нежный голос тут же пригласил ее войти.

В комнате было темно, только у постели горели две свечи. Леди Брекон лежала с открытой книгой в руках, от которой она только что оторвалась.

— Простите, что я беспокою вас, — сказала Кэролайн, подойдя к постели.

— В чем дело, дитя мое? — спросила леди Брекон.

Кэролайн минуту помолчала. Выражение ее лица заставило леди Брекон спросить:

— У вас неприятности, мисс Фрай? Не могу ли я вам помочь?

— Мне нужно кое-что сообщить вашей светлости, — отвечала Кэролайн очень тихо, — но очень трудно найти слова.

Леди Брекон дружески протянула ей руку и медленно, почти неохотно, Кэролайн вложила в нее свою.

— Вам холодно, милочка? — воскликнула леди Брекон. — Почему вы дрожите? Вас кто-нибудь напугал?

— Нет, — спокойно отвечала Кэролайн. — Я только немного взволнована. Ваша светлость поймет почему, если я скажу вам, что ваш сын только что объявил гостям внизу о нашей свадьбе, которая состоится сегодня в полночь.