— С какой — интересно? Показать моей жене, чтобы убить ее?

— Показать нам. Ни вы, ни ваша жена понятия не имели о том, что фотографии в доме. Я вас очень прошу, позовите, пожалуйста, вашу секретаршу в кабинет. Может быть, она прольет свет на странную историю с исчезновением снимков.

— Вряд ли. Я из нее уже все жилы вытянул. Она клянется, что никто из посторонних ко мне в офис не заходил.

— Попытка не пытка. Мы попробуем подойти к вопросу с другого боку.

— Сделайте милость.

Каверин нажал кнопку звонка, и в кабинете появилась солидная полная дама лет пятидесяти. По нынешним временам такие секретари выглядели древними ископаемыми. Вид у нее был серьезным, неприступным и очень гордым.

— Вера Дмитриевна, у нас гость из уголовного розыска. Он хочет вас кое о чем спросить. Постарайтесь ему помочь.

— Слушаю вас, — она переключила свое внимание на Марецкого.

Степан выложил на стол несколько снимков и пригласил женщину подойти к столу.

— Посмотрите, пожалуйста, на этих мужчин. Может быть, вы кого-то из них знаете.

Она долго вглядывалась в фотографии и с некоторым сомнением указала на Крылова.

— Вот если бы ему шляпу снять, он очень похож на нашего монтера по телефонной связи.

— А когда вы его видели в последний раз?

— Недели две назад. Он приходил менять какие-то мембраны в телефонных трубках.

— А по каким признакам вы определили, что он телефонист?

— Очень просто. У нас весь технический персонал ходит в голубых комбинезонах с логотипом фирмы на переднем нагрудном кармане.

— Он менял мембраны в телефонах Александра Ильича?

— Да. Сначала поменял у меня, потом я ему открыла кабинет Александра Ильича. Но я стояла в дверях и наблюдала за ним.

— От начала до конца?

— А к чему все эти вопросы?

— Отвечайте! — рявкнул Каверин.

— Позвонила междугородняя, и я отвлеклась на пару минут. Не могла же я здесь снять трубку, когда все они были раскурочены.

— Значит, телефонист оставался вне поля вашего зрения несколько минут?

— Да, но дверь кабинета оставалась открытой.

— Спасибо, вы нам очень помогли.

Ее начальник так не думал, но при посторонних не стал выяснять отношения. После того как секретарша вышла, Марецкий сказал:

— Позвоните в бюро обслуживания для очистки совести. Узнайте, высылали они монтеров с подобным заданием или нет.

В бюро обслуживания ответили, что у них контракт с телефонным узлом и они своих мастеров не держат, но за последний месяц к телефонистам не обращались.

— Значит, у него был сообщник? — с деловым видом спросил Каверин.

— Вот видите, а вы говорите дело пора закрывать. Тут еще копать и копать…

Каверин понимающе кивнул.

И вновь Журавлева встретил двухметровый амбал. Может быть, генерал Скворцов и прав. Он не за жизнь свою опасается, а за сохранность бесценных архивов печется.

У Никанора Евдокимыча сидел еще один гость. Журавлеву уже приходилось с ним встречаться по одному делу, и они хорошо помнили друг друга. Но при хозяине сделали вид, будто не знакомы.

Пришлось представляться друг другу вторично.

— Прошу познакомиться, господа. Мой коллега, действующий подполковник ФСБ Олег Петрович Виноградов. Я могу ему доверять, он отличный оперативник и хороший сыщик. А это ныне похороненный, псевдоубийца и последователь Джека-потрошителя господин Журавлев Вадим Сергеевич. В прошлом следователь, а ныне в опале. Человек, жаждущий восстановить справедливость и найти Наташу. Я обещал оказать ему посильную помощь. Полагаю, ваше знакомство будет полезным. Что касается прошлого, я и моя документация к вашим услугам. Ну а если говорить о сегодняшнем дне, то тут Олег Петрович будет незаменим. Вам же, Вадим Сергеевич, как птице свободного полета, предоставляется возможность действовать согласно сделанным выводам. Честно скажу: история с появлением эсэсовского кинжала меня серьезно насторожила. Такие сувениры можно было найти в первые послевоенные годы, и то с великим трудом. Они и тогда представляли собой огромную ценность и попадали в руки как трофей только к генералитету высшего порядка… Да, но что же мы стоим? Присаживайтесь.

Каждый нашел для себя удобное место.

— Вы меня извините, старика. Начинаю говорить — и уже не остановишь. Давайте сначала послушаем, что нам скажет Олег Петрович.

Виноградов казался человеком, лишенным эмоций. Он говорил тихо, монотонно и доходчиво.

— К Шефнеру в нашем ведомстве интереса никто не проявлял. О том, что он неофашист, мы ничего не знаем. Могу понять почему. Шефнер в действительности окончил военную академию в Москве. Но он приехал учиться по направлению из ГДР. Члены НАТО к нам учиться не приезжали, а ФРГ состоит в альянсе со дня его основания. Мы всегда доверяли восточным немцам и знали, как сложно их офицерам попасть в Россию на учебу, тем более в те годы, а Шефнер учился с 1972 по 1978 год. Причем окончил академию на отлично и оставил самые лучшие отзывы о себе. Докопаться до сути сейчас невозможно. Все архивы и документы госбезопасности ГДР уничтожены вместе с Берлинской стеной. Так что мы ничего не знаем о том, как Шефнер попал к нам и чем занимался до приезда на учебу и после.

На данный момент мне удалось выяснить, что Шефнер хочет наладить производство комплектующих к немецкой электронике, пользующейся спросом и поставляющейся в нашу страну из Германии. Он арендовал пять участков земли в пригороде Смоленска, где намерен выстроить мини-заводы — мастерские. Причем власти с большим удовольствием отдали ему эти участки. В основном это заболоченные места, куда не забредают даже местные жители. Отдать мусорную яму под аренду, да еще за твердую валюту, — не что иное, как получать доход с воздуха. Работы идут полным ходом.

Привязать Шефнера к группенфюреру Грубберу мы не можем. Нет никаких данных. Если Шефнера к нам заслала западногерманская разведка, то надо снять перед ними шляпу. Кандидатура подобрана безукоризненно. Тем интереснее будет работать. Только вся работа ляжет на плечи тех, кто находится в Германии, а в тех условиях широкого следствия не проведешь. По крохам собирать придется. Да и то только в том случае, если для этого найдутся серьезные основания.

С Юрием Крыловым дело обстоит еще хуже. Все, что мы сумели узнать, так это то, что в Израиль он попал из Испании как русский эмигрант, который выехал из России в начале семидесятых и мотался по странам с места на место, пока не женился на гражданке Израиля. Потом развелся, будучи уже гражданином земли обетованной, и следующий свой брак заключил с нынешней женой, которая приняла решение вернуться в Россию. Проследить его путь невероятно сложно. И опять же для этого потребуются очень веские основания. На сегодняшний день он имеет двойное гражданство и в любой момент может сесть на самолет и покинуть пределы России. Стоит ему почувствовать опасность — он так и сделает. Этого человека можно поймать только с поличным во время совершения преступления, чтобы запереть его в клетке. С него нельзя взять подписку о невыезде, его можно только выслать. Но что это даст? На его место приедет другой. Важно понять их цель, а не выставлять пугало на поле. На официальное следствие у нас нет оснований. Будем разбираться частным порядком. Пара толковых ребят у меня есть. Попробуем покопать.

— Утешительного мало, — заключил Журавлев. — Но я верю в интуицию Никанора Евдокимыча. Ваш рассказ об архиве СС не дает мне покоя. Может быть, потому, что я романтик, а может, потому, что в деле фигурирует эсэсовки кинжал. К тому же для меня очевидно, что Юрий Крылов не зря приехал в Россию. Он не просто гражданин Израиля, а опытный, обученный агент. Он действует безукоризненно, профессионально и вовсе не беспокоится о том, что его могут взять с поличным. Наша милиция ему не соперник. Он выдержит удар и покрепче. К стенке такого не прижмешь, и язык ему не развяжешь. Не тот случай. Но хочу вернуться к начато теме. Меня выгоняют из Москвы. Правильно делают. Я тут только мешаю. Хочу поехать в Смоленск и посмотреть на эти самые объекты Шефнера и на его недвижимость. Там меня, слава Богу, никто не знает. Можно будет дышать полной грудью. Но мне хотелось бы взять с собой довоенные карты Смоленской области. Может быть, в этом вы мне сможете помочь?