Сальников утвердительно кивнул.

К назначенному часу в агентстве все было готово, Нинель Александровна предупредила модисток:

— Начинаем через пять минут!

В этот момент её вызвали в фойе. Она спустилась с подиума и подошла к дежурному охраннику. Тот сидел за столом, возле него стоял прислоненный к стенке обитый красной материей гроб, на дне его лежал траурный венок, рядом стояла крышка, на которой был прикреплен чёрный крест. Публика, спешащая на шоу, пугливо шарахалась в сторону, увидев столь мрачные вещи, совсем несоответствующие их приподнятому настроению. Некоторые, проходя мимо, крестились.

Увидев траурный антураж, Нинель Александровна была крайне изумлена.

— Что это? — недоумевая, спросила она охранника.

— Я не знаю, привезли и поставили, сказали, что кто—то заказал, всё оплачено, — пожал плечами охранник.

— Откуда привезли? Кто мог заказать? Я ничего не знаю!

— Из бюро ритуальных услуг, — сказал мент. — Тут написано.

Он протянул Нинель Александровне квитанцию.

— Какая нелепость! — нервно взвизгнула она, отшвырнув в сторону квиток. — Кто—то что—то напутал, немедленно вызовите машину, пусть срочно заберут похоронные принадлежности, — приказала охраннику.

В это время в агентство вошел Князев с букетом чайных роз. Он с удивлением уставился на гроб и похоронный венок.

— Что это значит? — вопросительно взглянул на Нинель Александровну.

— Сама ничего не понимаю. Похоже, перепутали адрес и по ошибке доставили сюда. Сейчас охранник вызовет машину, и всё увезут, пошли скорее в зал, время начинать показ.

Нинель Александровна взошла на подиум, поставила на столике в вазу розы и, обратившись к публике, сказала:

— Господа, начинаем показ вечерних туалетов. Прошу вас, чувствуйте себя, как дома, угощайтесь всем, что стоит на столиках, мы рады видеть всех вас на празднике. Надеюсь, вы приятно проведете сегодняшний вечер.

В это время с улицы раздались звуки похоронного марша. Публика зашушукалась, все с недоумением смотрели на входную дверь. Нинель Александровне пришлось спешно спуститься с подиума и покинуть демонстрационный зал. Через стеклянную дверь она увидела возле агентства похоронный оркестр, музыканты старательно исполняли траурную мелодию.

— Что это такое? — с негодованием обратилась она к дежурному охраннику. — Почему возле агентства в эти минуты, когда начинается торжественное открытие показа, играют похоронный марш? Опять что—то напутали? Немедленно отправьте всех подальше, они срывают шоу!

Охранник выскочил на улицу и стал прогонять незваных музыкантов. Нинель Александровна, увидев, что они наконец, сели в машину и уехали, вздохнула с облегчением и вернулась в зал.

— Прошу прощения за нелепые недоразумения, — обратилась она к зрителям. — Всё улажено, мы приступаем к показу.

Демонстрация моделей началась. Князев сидел в первом ряду. Публика с восторгом принимала каждую модель, аплодисменты не умолкали. Из зала доносились восхищенные возгласы:

— Браво! Браво!

В самый разгар шоу в демонстрационный зал вошел невзрачный мужчина и скромно сел на стул. Никто не обратил на пришельца внимания. Его острый взгляд был прикован к подиуму, где за столиком сидела нарядная Нинель Александровна и комментировала модели. Сальников сразу же узнал обидчицу. Глаза его налились кровью и он, как прыткая обезьяна, с криками:

— Ты украла у меня крестик! — в несколько прыжков очутился возле Нинель Александровны и с кулаками накинулся на неё.

Вцепившись руками в волосы, безумец таскал бедную женщину по подиуму. Нинель Александровна руками отбивалась от взбесившегося придурка. А он, пытаясь сорвать с шеи крестик, исцарапал ногтями ей лицо, шею, открытую часть груди.

Вся публика находилась в шоке. Некоторые присутствующие от страха стали сползать под столы. Князев бросился спасать Нинель Александровну. Он пытался оторвать от неё злодея, но Сальников, узнав Князева, железной хваткой схватил его за горло и стал душить.

— Где мои деньги? Отдай моё кольцо? — истошно вопил он. — Куда вы девали мои баксы?

Князев упал, захрипел и потерял сознание. Увидев, что обе жертвы лежат без признаков жизни, Сальников диким взглядом оглядел замерших за столиками людей и закричал во весь голос:

— Не подходите ко мне, я всех поубиваю!

Люди от страха не шевелились и лишь после того, как Сальников выскочил из зала, стали понемногу приходить в себя. Раздались голоса:

— Где милиция? Вызовите «Скорую помощь»!

А налётчик вместе с Адой Васильевной уже мчался в машине по городу.

На следующий день во всех газетах пестрели интригующие заголовки: «Маньяк на подиуме!», «Невероятный случай на показе модной одежды», «Дикарь, ворвавшийся в зал демонстрации вечерних туалетов». Газеты сообщали, что вчера в демонстрационном зале агентстве моды «Афродита» произошёл дикий случай. В самый разгар дефиле на подиум ворвался неизвестный разъяренный человек и с криками:

— Где мои деньги? — накинулся на владелицу агентства госпожу Кольцову, причинив ей телесные повреждения.

Вступившему в схватку с маньяком господину Князеву озверелый дикарь чуть не проломил череп. Никто из присутствующих в зале не посмел утихомирить маньяка. Публика пребывала в шоке. Её парализовал животный страх, маньяк кричал, что убьёт каждого, кто посмеет приблизиться к нему. Охранники в это время пили пиво в буфете. Кто—то из присутствующих побежал звонить в «Скорую» и в милицию. Пострадавших машина «Скорой помощи» увезла в больницу, где они пребывают в тяжёлом состоянии».

Ада Васильевна с большим удовольствием прочитала сообщения во всех городских газетах. «Сладкая» парочка была наказана.

Нинель Александровна пришла в себя и открыла глаза. Первое, что она увидела, был белый потолок и электрическая лампочка, висевшая над ней. Она огляделась. Чужие, незнакомые стены, резкий запах лекарств, белые занавески на окнах, люди, одетые в белые халаты, снующие возле неё с какими—то трубочками и шприцами. Она остановила взгляд на миловидной молодой девушке и спросила:

— Где я нахожусь, что со мной?

— Вы в больнице, вас привезли сюда без сознания.

— Какой сегодня день?

— Сегодня вторник.

Нинель Александровна попробовала ещё что—то сказать, но язык не слушался её, к тому же очень болела голова. Она ощупала лицо. На нём были наложены повязки.

— Не волнуйтесь, — успокоила медсестра, — всё самое страшное позади. Вас привезли к нам в пятницу. Вы всё это время были без сознания и только сегодня оно вернулось к вам. Мы только что перевели вас из реанимации в обычную палату. Теперь всё пойдёт на поправку, осталось залечить раны.

— Какие раны?

— У вас исцарапано лицо и покусана шея, маньяк нанёс серьёзные телесные повреждения, — сказала медсестра.

— Дайте мне зеркало, — слабым голосом попросила Нинель Александровна.

Увидев лицо с фиолетовыми кровоподтеками, ссадинами и царапинами, забинтованную шею, Нинель Александровна чуть не лишилась чувств. Медсестра вовремя поднесла ватку с нашатырным спиртом, налила в стакан воды и капли, дала ей выпить. Нинель Александровна закрыла глаза и отложила в сторону зеркало. Из всего перенесенного она помнит, как во время показа на неё накинулся какой—то незнакомый человек. Он неожиданно, вцепился в волосы и таскал её по всему подиуму. Диким голосом, с перекошенным от злобы лицом, кричал про какие—то деньги и золотой крестик, ей было больно, она потеряла сознание. Ещё ей вспомнилось, как перед самым показом к агентству привезли гроб с траурным венком, а во время представления с улицы доносились звуки похоронной музыки. Что всё это значило? Нелепая случайность или чей—то злой умысел? Этого маньяка она никогда раньше не встречала. О каких деньгах, о каком золотом крестике он кричал, почему требовал их с неё?

— Вы, пожалуйста, никого ко мне не пропускайте, — обратилась она к медсестре, но тут открылась дверь, и в палату вошла Светлана Тропина с букетом цветов.