В среду зарядил дождь. Лондонское ненастье, промозглое и серое, обнажало бесстрастный лик старинного города: бледные фигуры под черными зонтами, неистребимый запах сырой одежды, мерный стук ночных струй в оконное стекло.

В Корнуолле дождь был другим: он, как запомнилось Страйку, будто хлыстом стегал окна спальни для гостей в уютном доме тети Джоан и дяди Теда, где среди ароматов сдобы и цветов Страйк прожил несколько месяцев, пока ходил в сельскую школу в Сент-Мозе. Эти воспоминания всплывали у него в голове перед каждой встречей с Люси.

Днем в пятницу дождевые капли все так же неудержимо плясали на подоконниках; за столом в приемной Робин аккуратно упаковывала новенького игрушечного десантника (подарок для Джека), а Страйк, расположившись в противоположном конце стола, выписывал ей чек в размере недельного оклада, без учета комиссии «Временных решений». Робин собиралась на третье за эту неделю собеседование по поводу «настоящей» работы и в своем черном костюме, с низким узлом блестящих золотистых волос на затылке приобрела элегантный, собранный вид.

— Держите, — одновременно произнесли оба, когда Робин подтолкнула к нему идеальный пакет с рисунком из космических корабликов, а Страйк протянул ей чек.

— Здорово получилось, — признал Страйк, — я бы так не сумел.

— Надеюсь, ему понравится, — ответила она, убирая чек в сумочку.

— Я тоже. Удачи на собеседовании. Место хорошее?

— В принципе неплохое. Отдел кадров медиаконсалтинговой фирмы в Уэст-Энде, — без особого энтузиазма сказала Робин. — Желаю вам хорошо повеселиться. До понедельника.

Из-за добровольно принятого решения курить только на улице Страйку пришлось выйти на затяжной дождь. Едва умещаясь под козырьком входной двери на Денмарк-стрит, он говорил себе, что надо, вообще-то, завязывать и браться за восстановление нормальной формы, утраченной вместе с платежеспособностью и домашним уютом. Его раздумья прервал телефонный звонок.

— Могу тебе сообщить: наводка сработала, — торжествующе объявил Эрик Уордл; в трубке фоном слышался рокот автомобильного двигателя и гвалт мужских голосов.

— Быстро вы, — отметил Страйк.

— А как же! Мы тут не груши околачиваем.

— Значит, я получу, что хотел?

— Я потому и звоню. Сегодня уже поздно — в понедельник пришлю с курьером.

— По мне, чем скорей, тем лучше. Жду у себя в конторе.

Уордл нагло хохотнул:

— У тебя же почасовая оплата, верно? Потянуть время — милое дело.

— Зачем откладывать? Пришлешь сегодня вечером — будешь первым получать следующие наводки моего друга.

В повисшей тишине Страйк уловил голос одного из сослуживцев Уордла:

— …морду этого Ферни.

— Заметано, — сказал Уордл. — Отправлю попозже. Часам, наверное, к семи. Дождешься?

— Не сомневайся, — ответил Страйк.

Дело доставили через три часа, когда он, пристроив на коленях пенопластовую ванночку, ел рыбу с жареной картошкой и смотрел по переносному телевизору вечерние столичные новости. Курьер позвонил снизу, и Страйк расписался за объемистый пакет из Скотленд-Ярда. Внутри была толстая серая папка с кучей отсканированных документов. Страйк вернулся за стол Робин и начал неспешно вникать в суть.

В материалах дела имелись показания людей, видевших Лулу Лэндри в последний вечер ее жизни, отчет о пробах ДНК из ее квартиры, копии записей из журнала посещений, заполняемого охранниками дома номер восемнадцать по Кентигерн-Гарденз, данные о назначенных Луле препаратах, показанных при биполярном расстройстве, протокол результатов вскрытия, медкарта за истекший год, распечатки звонков с мобильного и городского телефонов, а также справка о содержимом принадлежавшего топ-модели ноутбука. Среди бумаг лежал DVD, надписанный рукой Уордла: «Видео с камеры: 2 бегуна».

На бэушном компьютере Страйка DVD-привод не работал с момента покупки; он сунул диск в карман пальто, висевшего у стеклянной двери, положил на стол раскрытый блокнот и продолжил изучение материалов из архивной папки с металлическими кольцами.

За окном опустилась тьма; в золотистом кружке света от настольной лампы сменялись листы уголовного дела, подтверждавшие заключение о самоубийстве. Среди этих скрупулезных показаний, поминутного хронометража, переснятых этикеток от лекарств, обнаруженных в настенном шкафчике из ванной комнаты Лулы, Страйк раскопал крупицы истины, которые почуял за лживым рассказом Тэнзи Бестиги.

Вскрытие показало, что смерть Лулы наступила вследствие удара о проезжую часть и что непосредственной причиной смерти стали перелом шейных позвонков и внутреннее кровотечение. На руках выше локтевых сгибов имелись немногочисленные гематомы. При падении на ней была лишь одна туфля. Фотоматериалы подтверждали высказанное на сайте LulaMyInspirationForeva наблюдение о том, что Лэндри, вернувшись из ночного клуба, переоделась. Вместо платья, в котором, судя по фотографиям, Лула вошла в дом, на трупе оказались брюки и топ с блестками.

Страйк обратился к переменчивым показаниям Тэнзи Бестиги: вначале она сказала полицейским, что просто пошла из спальни в ванную; потом добавила, что открыла окно в гостиной. Фредди, по ее словам, все это время спал в своей постели. На плоском мраморном бортике ванны полиция нашла полдорожки кокаина, а в шкафчике над раковиной — спрятанный в коробку с тампонами пластиковый пакетик с тем же содержимым.

Из показаний Фредди следовало, что он спал, когда разбилась Лула, и проснулся от криков жены, после чего поспешил в гостиную, где мимо него пронеслась Тэнзи в одном нижнем белье. Букет роз в хрустальной вазе, которую разбил неуклюжий полицейский, должен был, по признанию Фредди, выразить его дружеское расположение к Диби Макку; да, он был бы рад завязать знакомство с рэпером; да, ему, конечно, приходило в голову, что Макк мог бы стать украшением его нового триллера. Да, он согласен, что разрушение цветочной композиции вызвало у него неадекватную реакцию, но он был в шоке от смерти Лулы. Вначале он поверил жене, когда та заявила, что слышала наверху скандал, но впоследствии вынужден был согласиться с точкой зрения полицейских: показания Тэнзи свидетельствуют о злоупотреблении кокаином. Ее пагубная привычка наложила серьезный отпечаток на их семейную жизнь; он признался, что знал о регулярном употреблении ею этого наркотика, но не предполагал, что в ту ночь у нее дома имелась заначка.

Далее Бестиги показал, что они с Лэндри не были вхожи друг к другу в дом и что их одновременная поездка на выходные к Дикки Карбери (о чем полиция, вероятно, услышала позже, так как Фредди допросили повторно) практически не способствовала их знакомству. «Она общалась с более молодыми гостями, а я почти все время держался рядом с Дикки — он мой ровесник». К показаниям Фредди было не подкопаться.

Дочитав полицейский отчет о том, что происходило в квартире четы Бестиги, Страйк добавил несколько пунктов к своим собственным записям. Его заинтересовала половина дорожки кокаина на бортике ванны, а еще больше — те считаные секунды, когда Тэнзи видела летевшую за окном Лулу. Тут, конечно, многое зависело от планировки квартиры Бестиги (ни плана, ни схемы в деле не было), но Страйку не давало покоя одно неизменное утверждение в сбивчивых показаниях Тэнзи: она все время подчеркивала, что ее муж спал в своей постели, когда Лэндри упала с балкона. Ему вспомнилось, как Тэнзи, когда он припер ее к стенке, заслоняла лицо, делая вид, будто отбрасывает волосы. В общем и целом, независимо от выводов полиции, Страйк заключил, что точное местонахождение супругов Бестиги в момент падения Лулы Лэндри отнюдь не установлено.