Корт слушал молча. А когда она договорила, осторожно накрыл ее руку своей. От его ладони исходил жар, как будто она приложила руку к раскаленной печи. Но этот жар не обжигал, он обволакивал и успокаивал, наполняя теплом каждую ее клеточку.

- Теперь ты знаешь все, – осторожно подняв на него глаза, сказала Юта. – Я не знаю твоей истории, но уверена, ты можешь меня понять. Я не могу оставить все это, не могу просто забыть. Эти люди должны заплатить за то, что совершили. Так же, как жители Лиатраса должны узнать правду. Они заслуживают этого.

Теперь ты понимаешь, почему я прошу тебя помочь? Я знаю, что ты каким-то образом пересек пустыню, чтобы добраться сюда. Ты – единственный, кто сможет провести меня обратно.

Корт внимательно слушал ее до этих пор. Его лицо было серьезно, но на него будто бы опустилась маска непроницаемости. И Юта не могла прочесть его истинных эмоций. Но когда она договорила, он рывком отдернул свою руку от нее, он даже непроизвольно отодвинулся, как будто она была опасным ядом или заразной болезнью. Он замотал головой:

- Нет, этого не будет. Я не могу тебе помочь.

- Но почему?! – громче, чем следовало, воскликнула Юта. – Ведь если ты один раз прошел по пустыне сюда, значит, сможешь провести меня обратно!

Корт внезапно разозлился. Он вскочил с табуретки, чуть не опрокинув ее. Его глаза потемнели, как небо перед бурей. Впервые Юта видела его таким. Он всегда был настолько спокоен и холоден, что она и не подозревала, что он вообще способен на такие эмоции.

- Нет, не проси меня об этом. Больше никогда не проси, – говорил Корт, пятясь от нее.

- Но поче…?!

- Я сказал, нет! – рявкнул он так, что, наверное, слышали все соседи. – Забудь об этом!

И развернувшись, выскочил из дома с такой скоростью, что Юта даже не успела раскрыть рта, чтобы ответить.

Неожиданно она осталась одна. Тишина после ухода Корта звенела в ушах, как натянутая до предела, готовая порваться, струна. Юта не могла до конца понять, что же только что произошло, но ощущала, что случилось нечто непоправимое.

Страх перед чем-то, чего она не понимала, а может просто боялась назвать по имени, навалился лавиной, погребая ее под собой. Впервые с тех пор, как умер Бабли, и она оказалась вдали от дома, она почувствовала себя такой беспомощной и одинокой.

Боль в руке вдруг стала нестерпимой. Юта обхватила запястье обожженной руки здоровой и без сил опустила голову на стол.

Четыре дня Юта не находила себе места. Она ни о чем не могла думать, и даже работа не помогала – сосредоточиться тоже не получалось. Она не могла есть – отвратительная, как никогда, ёкка не лезла в горло. И не могла спать – в подземном городе было слишком жарко, и она ворочалась с боку на бок на грубых простынях, пока, измучавшись, не поднималась с постели только с тем, чтобы бесцельно бродить по дому.

На пятый день она бросила тяпку прямо там, где обрабатывала землю, и отправилась к дому Корта. На стук никто не ответил, и Юта, неуверенно отодвинув полог, вошла в дом. Похоже, здесь давно никто не появлялся – солнечная печь была открыта, на кухонном приступке стояли горшки с какой-то едой, но пахло от них так, словно они простояли здесь неделю. На столе пылилась корзина с неотшелушенным ропсом.

За несколько часов Юта обошла все поля, пастбища и рынок, тщательно избегая центра города с Залом Кутх. Она уже собралась к Арагону за советом, но решила еще раз проверить дом.

Со времени ее первого прихода ничего не изменилось. Юта вышла в коридор и привалилась к стене напротив. Что же ей делать? Внезапно по коридору застучали легкие шаги.

Юта повернула голову и увидела стройную тень, движущуюся в ее сторону. Лицо было скрыто серым хилтом, а из-за левого плеча выглядывал витиеватый рог лука. Приблизившись к Юте вплотную, девушка остановилась. Рука с бронзовой кожей опустила капюшон хилта, и тонкие золотые косички упали на лицо. Небрежным движением Леда откинула волосы назад.

- Юта? Что ты здесь делаешь? Ты ищешь Корта? – Голос девушки был как всегда ровным и спокойным, но янтарные глаза смотрели вопросительно.

- Вообще-то … тебя, – ответила Юта. – Я хотела поговорить. Я заходила несколько раз сегодня, но никого не было дома.

Леда громко вздохнула, закатывая глаза.

- Последние дни были просто ужасны, и я вышла немного проветриться. Вот, даже настреляла пару песчаных ящериц. – Она похлопала себя по бедру, и Юта увидела несколько буро-зеленых тушек, болтающихся на веревке, притороченной к поясу. – Из них получается неплохое жаркое, хотя косточек многовато. Хочешь одну? Я научу тебя их готовить.

Леда взяла Юту под локоть и повела в сторону дома. Юта еще раз глянула на голые блестящие тушки с безвольно болтающимися лапами и длинными безволосыми хвостами.

- Н-нет, спасибо, – ответила она. – Мне правда нужно с тобой поговорить. Это касается Корта.

- Вот как? – Леда подняла тонкую бровь.

Они вошли в дом. Девушка через голову сняла хилт, а затем повесила на крючок у входа лук и тул со стрелами, который был закреплен ремнями на ее правом бедре. Юта заметила, как на поясе Леды блеснуло несколько ножей.

- Это касается нашего с ним последнего разговора. По-моему, я сказала что-то не то и сильно рассердила его. Я не хотела, чтобы так получилось. Я просто хочу извиниться, но не знаю, как подойти к нему после всего.

Леда тепло улыбнулась, и ее улыбка была словно прикосновение матери. Она села за стол напротив Юты, протянув к ней руки.

- Корт, он …. Иногда он может быть немного груб или холоден, но поверь мне, в душе он хороший человек. Не принимай близко к сердцу того, что произошло.

Сама не понимая от чего, Юта вдруг почувствовала на щеках румянец.

- Нет, это не то, – мотнула она головой. – Это не его вина. Я просто … я сказала кое-что, из-за чего он так отреагировал.

Леда внимательно смотрела на нее, но ничего не говорила. Собравшись с духом, Юта закончила:

- Я попросила его провести меня в Город-За-Стеной.

Леда откинулась назад. Ее покатые плечи чуть заметно напряглись, а взгляд ясных глаз затуманился.

- Так вот оно что….

Юта затаила дыхание, пока Леда тяжело молчала. Она ощущала, что этот момент очень важен, и сейчас Леда скажет что-то…

- Ты знаешь, кто такой ругат? – спросила девушка.

- В общих чертах. Арагон рассказывал мне, что ругатом называют человека, побывавшего в объятиях Руга и сумевшего выбраться из них. Считается, что ругат каким-то образом получает часть силы бога.

Леда кивнула.

- Но ты не знаешь, как Корт стал ругатом?

Сердце Юты бухнуло невпопад.

- Нет, никто не говорит мне, в том числе и Корт, хоть я и спрашивала его.

- Он не говорит о том времени, которое провел в пустыне. Вообще о том, что было до того, как он попал в Утегат. Но я расскажу тебе. Ты ведь тоже изгой, как и он. И чтобы понять, почему он так реагирует, ты должна узнать его историю.

Юта почувствовала, как все ее тело напряглось, а сердце застучало часто-часто. Леда между тем начала рассказ. Она смотрела на свои руки, покоящиеся на столе, а ее взгляд блуждал где-то далеко.

- Шестнадцать лет назад Корта изгнали из Города-За-Стеной за преступление, которого он не совершал. Он должен был погибнуть еще в первые сутки в пустыне, но он действительно отличается от всех людей, которых я знаю. Он выжил.

Без воды, теряя сознание от солнечного удара, он не сдавался. Он не желал просто лечь и умереть и заставлял себя двигаться вперед. Соорудив из своей рубашки некое подобие накидки на голову, страдая от жажды и испепеляющего солнечного жара, Корт брел все дальше от стен Вечного Города.

Он не может вспомнить, сколько дней бродил по пескам, то теряя сознание, то снова приходя в себя, но через какое-то время он набрел на животное, пойманное в капкан. Это был еще совсем детеныш, умирающий, и возле него скулящая мать. Это был саграл – «ужас песков», как называют его атлурги – полумифическое животное, которое считалось истребленным столетия назад.