Те, кого Лэнсу было поручено привести к боссу. Те, кто устроил этот взрыв, разметав его личный отряд, как щепки на ветру.

Лэнс понимал, что не успеет перехватить их, потому что они были ближе к выходу. Ему было поручено доставить их живыми, но в свете всего происходящего, Лэнс едва ли помнил об этом. Одна мысль, одно желание билось в мозгу – уничтожить, растерзать, раздавить тех, кто нанес ему такое оскорбление.

Лэнс вытащил из кобуры пистолет и, привалившись к дверному косяку, начал стрелять. Он плохо видел, куда целится – глаза покраснели и нестерпимо слезились. Он только увидел, как две фигуры метнулись в сторону, затерявшись в клубах дыма, и со злостью палил в том направлении.

Лэнс опомнился, лишь когда затвор глухо щелкнул. Он выругался. Все еще не пришедший в себя от шока после взрыва, он перестал считать выпущенные пули. И, толком не видя противника, опустошил бессмысленной стрельбой всю обойму. Запасного пистолета Лэнс не взял, а искать в дыму оброненное оружие его бойцов не было времени. Так что он отбросил ставший бесполезным пистолет, и, прикрывая нос и рот рукавом рубашки, стал выбираться из квартиры.

Лэнс все еще надеялся наткнуться в коридоре на одно или два тела. Но удача подвела его – коридор был пуст. Они ушли.

После того как Лэнс выбрался из квартиры, дышать стало немного легче. Впрочем, пожар за его спиной разгорался, и дым стелился по полу плотной пеленой, выползая из квартиры ядовитой черной змеей.

Лэнс нашарил в кармане телефон, собираясь набрать номер шефа. Внутренне содрогаясь при мысли о том, что ему придется выслушать в свой адрес. Операция закончилась полным провалом.

И вдруг, словно провидение снизошло на него. Зажимая телефон в руке, Лэнс приник к грязному полу коридора.

Сомнений быть не могло. То, что он видел перед собой – были темные капли крови.

***

- Быстрее, – подгонял Корт перепуганную Юту. – Надо выйти на оживленный проспект. Там у нас будет шанс сбросить хвост, если нас станут преследовать.

Корт сильно прихрамывал из-за раны от осколка стекла, и его плечо кровоточило, заделое пулей. Но он не дал Юте ни осмотреть, ни перевязать раны, торопясь быстрее уйти подальше от дома, опасаясь преследования.

Он подхватил Юту под локоть и буквально поволок за собой, устремившись вперед огромными быстрыми шагами. Корт инстинктивно слегка пригибался к земле, чтобы сделать свои шаги бесшумными и одновременно добиться большей устойчивости. В любой момент он был готов отпрыгнуть в сторону, потянув за собой Юту, в том случае, если в них начнут стрелять.

Время от времени Корт оглядывался назад, а также по сторонам, но преследования не видел. И это тоже было плохо, потому что он был уверен в том, что оно есть. Корт сильно сомневался, что им действительно удалось уйти, и с минуты на минуту ожидал появления новых сил организации.

Он ощущал себя дичью, которую опытные охотники гонят в расставленную засаду. Он сам был охотником, и знал и азарт погони, и мышление загонщика. Знал приемы и ловушки, знал ощущение адреналина, разгоняемого кровью по мышцам и чистое ликование победы в момент, когда ты понимаешь, что в этой схватке с природой ты выиграл.

Но сегодня сам оказался добычей, впервые ощутив липкий страх от ощущения погони за спиной и холодного металла капканов, расставленных впереди. Он не был в городе много лет, растеряв навыки коренного жителя Лиатраса. Зато приобрел сноровку и опыт горного охотника и воина. И ему оставалось только надеяться, что этого окажется достаточно против многочисленных и изощренных в методах и оснащении сил организации.

Когда они оказались на оживленной улице, Корт выпустил руку Юты, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ведь на них и так оглядывалась вся улица. После взрыва они были взлохмоченными и грязными, лица черные от копоти. Одежда Корта местами была порвана, а кое-где и в крови.

Они несколько раз пересаживались с автобуса на автобус, стремясь уйти как можно дальше от дома и запутать следы. Ощущение враждебного взгляда, сверлящего спину, слегка отпустило. На время им удалось оторваться. Но надолго ли, если за ними по всему городу идет охота?

– Надо продолжать двигаться, – сказал Корт в то время, как они удалялись от магистральной дороги, стараясь не попадать в объективы уличных видеокамер. – Это повысит наши шансы какое-то время оставаться вне досягаемости организации. Но с их ресурсами это лишь вопрос времени, когда они снова найдут нас. Надо уходить из города, это наш единственный шанс. Мы сделали, что должны были. Ты узнала о своем кулоне и о матери, мы передали все, что знали, Кирли. Нам пора убираться. Правда, я еще не успел подготовить для нас отход. Надо быстро придумать, как выбраться из города.

- Я знаю, как, – тут же заявила Юта. – Но сперва нам надо попасть в Южную Промзону.

Южная Промзона была местом скопления заводов и складских помещений, тянувшихся длинными ровными рядами вдоль узких безлюдных улиц. Здесь совсем не было жилых домов, магазинов или офисных зданий. После окончания рабочего дня вся огромная территория вымирала, становясь похожа на призрак оставленного людьми города.

Корт и Юта крались вдоль высоких заборов и неприветливых кирпичных стен, без конца оборачиваясь. Последний автобус отсюда уже ушел, и им пришлось идти пешком несколько километров, холодея от ощущения, что погоня вот-вот настигнет.

Юта несколько раз бывала в этом районе, в том числе и совсем недавно, когда ходила на стену, чтобы проверить уровень песка. Но еще никогда его низкие угрюмые здания и узкие, темные переулки не казались ей такими мрачными и зловещими. В каждом грязном, заросшем сорной травой углу копошились уродливые тени. Обшарпанные заводские постройки провожали мутными глазками грязных окон, и за каждым глухим поворотом подстерегали безымянные страхи.

Корт часто менял направление движения, надеясь сбить преследователей со следа, и Юта уже заблудилась бы, если бы не серая громада стены, нависавшая над ними, куда бы они ни шли. Она высилась над ними, словно безмолвный судья, решавший их судьбу. И Юта вдруг отчетливо поняла, почему атлурги называют высотные строения Лиатраса «Колоссами», считая их богами народа, живущего за стеной. Суровыми и жестокими богами, не выпускающими свой народ за ограждение, держащими их в полной своей власти.

Юте казалось, что сейчас, именно в этот момент, эти боги готовы вынести им приговор: решить, выпустить ли их из города и позволить спастись или же дать преследователям встретить их на одной из пустынных заброшенных улиц с тем, чтобы они навсегда остались в этих стенах.

Но в этот момент бесконечно тянущиеся ряды серых заборов вдруг оборвались, и Корт с Ютой вывалились на открытое, абсолютно голое пространство перед стеной. Она протянулась с востока на запад насколько хватало глаз. Увидеть ее верх отсюда можно было, только задрав голову. Массивный, тяжелый низ стены, вросший в асфальт бетонными корнями, истончался кверху, впиваясь в небо бритвенно острым краем.

Из-за того, что Корт сильно петлял, они вышли не там, где Юта рассчитывала. Строительный кран, по которому она уже несколько раз взбиралась наверх, высился в стороне. Огромный и тяжелый, похожий на остов древнего исполинского зверя, истлевший столетия назад, он протягивал к слепому небу железные пальцы, будто грозя, а может, желая дотянуться до чего-то, видимого только ему.

Корт подтолкнул Юту, и они побежали к крану, спасительной лестницей в небо маячившему впереди.

Поднявшись наверх, Юта практически рухнула на холодный бетон, абсолютно выбившись из сил. Она запыхалась, пот градом катился по лицу и спине под одеждой. Но зато они наконец-то добрались до края города. Наконец-то они были в безопасности.

***

Лэнс стоял в тени длинного ангара. Его глаза были устремлены на узкую лестницу, тянущуюся вдоль мощного остова высотного крана. Где-то под самым верхом он видел две точки человеческих тел. Скоро они достигнут верха, и он навсегда их потеряет.