Ничего из моих вещей здесь не осталось, но я любовно любуясь, прошел мимо своего кубрика к мостику. Челнок оказался пустым. Лишь на мостике, сидел один единственный увр бед движения. Его сильно измененные конечности напоминали человеческие руки. Ими он держался за панели управления, как монах за святые писания. Я подлетел к нему как хищная кошка и кинжалом оттяпал эти подобия рук. Затем пока он не проснулся, вспорол ему пол туловища и качественно обработал изнутри. Не побоявшись вымазаться в грязном сером масле. Столкнул всевдо пилота на пол, подальше, насколько хватило сил и сам уселся за пульт. Внешне все осталось нетронутым. Войдя в систему, я обнаружил полностью заблокированные функции, неведомым мне способом, кроме ручного управления Челноком. Сейчас мне хватит и этого. Я отогнал челнок в самую безлюдную и не просматриваемую часть станции и пристегнулся на магнитные подушки к борту ОСМы. Челнок остался скрыт, от любопытных глаз выступами особенностей его рельефа.
Назад я долетел на том же поясе, не поднимаясь выше, чем на десять — пятнадцать метров от края борта ОСМы. Отыскал брошенный витать трос. Лебедку скрутил, порядок должен быть во всем, выглянул в иллюминатор, толпятся по-прежнему бывшие господа измененные колонисты, но уже меньше. Все равно надо искать другой вход. У меня ушло тридцать девять минут, прежде чем я нашел очередной технический люк со шлюзом, очередной раз с помощью зума в забрале, мониторя местность. Последние пятьсот метров я шел, едва волоча ноги. Костюм перешел на экономный режим подачи воздуха. Как высоко в горах воздух стал разряженным, я не мог им насытиться и медленно задыхался, теряя с каждым шагом силы. С великим трудом и усилием воли, забравшись обратно в недра ОСМы, я почувствовал себя абсолютно уставшим и разбитым. Проползя на четвереньках из предбанника в саму станцию, я скорее поднял забрало и задохнулся от чистого, насыщенного кислородом воздуха. Костюм ожил и стал автоматически заполнять баллоны воздухом. Я лежал и дышал, с приятным чувством выполненного долга, отвоеванного обратно Челнока. Промежуточный отсек шлюза был пуст и я не вставая, отключился прямо на его полу.
Проснулся я от шума пожарной сигнализации. Что могло загореться на станции? Сразу я этого не вразумил. Однако когда внутренний клинкет шлюза открылся, на меня надвинулось густое облако дыма, перемешанного с паром. Открывать забрало я не рискнул, довольствуясь накопленным воздухом внутренней системы. Взяв дробовик на изготовку, я поменял несколько режимов видения, пока не нашел подходящий, позволяющий видеть сквозь плотную завесу цветного тумана. Если переливается радужкой, значит, повреждены трубы с токсинами. Энергетические линии станции полны систем с преобразованием одного вещества в другое, путем химических реакций. Вопрос, что именно повреждено? Будь это корабль, а не станция, датчики давно бы уже уловили суть угрозы и раструбили по громкоговорителям обо всем, приняв меры. Здесь все упрощено. И почему не включиться аварийная вентиляция? Кажется, я догадываюсь. Станция думает, произошел пожар. Заблокировала все входы и выходы, чтобы очаг распространения огня пресечь на корню. Вентиляция не включается, чтобы огонь не получил свежую порцию кислорода для горения. Тогда что вызвало пожарную тревогу? По моим догадкам, ее вызвал Морк, чрезмерно балуясь со взрывчаткой. По указке своего босса или по личному желанию. Если Морк, пытался остановить того робота разлучителя, значит по вынужденной необходимости.
Блуждания по незнакомой местности, вывели меня к входу, в сеть накапливающих и перерабатывающих мусор сборников. Двери оказались вывороченные и поврежденные взрывом. Мне без труда удалось протиснуться между ними. Плотность химически отравленных веществ витающих в воздухе зашкаливала все мыслимые и немыслимые нормы. Прямо на пороге, преградив путь на узком мостике, полусидел, полулежал хорошо сохранившийся киборг с полностью металлическим корпусом и руками, но человеческой головой. Что с его ногами было неизвестно, их закрывали рабочие штаны и ботинки. Глаз у него не было совсем, они лежали перед ним на полу. Он словно потерял их и присел пошарить руками, чтобы найти их. Узнаю изящное чувство юмора наемников. Морк здесь постарался на совесть. Рядом с киборгом лежал новенький пистолет. Модель неизвестная, похоже на его собственный, у наемников я такого не приметил. Обойти его стороной не представлялось возможным. Как ни крути, придется либо задеть его, либо сдвинуть с места. Ловко. Летать я не умею, крыльев нет, и гравитация не даст. Перепрыгнуть не даст потолок. Остается побеспокоить незрячего.
Я вытянул тросик из пояса левой рукой и осторожно обвел петлю на его шее. Готовый в любой момент выстрелить ему из дробовика в лицо. Не шелохнулся. Хорошо. Отошел на безопасное расстояние, присел, потянул петлю. Незрячий, кивнул головой и не очень шумно взорвался, разбросав себя во все стороны. Его голова подкатилась ко мне, а пустые бескровные глазницы глянули на меня в недобром порицании. Намекая мне, чтобы передавал привет Морку.
— Привет тебе. Можешь не отвечать. Передам бродяга. Будь покоен. — сказал я голове и пинком ноги отправил ее подальше от себя. — Устроили тут ловушку незнамо кому. А вдруг я пойду и подорвусь! Неблагодарные.
Кто это у них такой сообразительный, думает, что за ними гонятся? Сюрприз оставили. Верным направлением следую. Может, зря их ругаю, они мне путеводные ниточки оставляют благоразумно. Ничего что осколочно-разрывные, главное по ним я найду их быстрее, чем без них.
Чистого воздуха в баллонах хватит ненадолго. Давление автоматической закачки в разы ниже, чем на специальном оборудовании для этого. Потому надо скорее найти вентиляционное отделение и включить принудительную фильтрацию и продув. Иначе баста. Обратно в открытый космос нельзя, идти в одну сторону без оглядки тоже плохое решение, неизвестно как далеко зашло отравление. Может оно повсюду. Немного побродив, наконец, мне попалась карта на стене и я немного сориентировался на местности. Местные коридоры подверглись качественной переделке. План-схема на стене осталась старой.
Поблуждав по лабиринту на последнем издыхании и остатках накопленного воздуха, переключился на внешний. Встроенные фильтры не рассчитаны, на длительное пребывание в загрязненной среде. От силы минут пятнадцать, потом их надо менять. Сменных фильтров, у меня, конечно же, не было. Когда я ввалился в вентиляционное отделение, перед глазами все плыло, в таком же веселом радужной свете. Тело, а особенно легкие, болели от токсического отравления. На полу лежала вся моя знакомая команда. Дошли, но не хватило сил включить вентиляцию. Один лишь Куб лежал с открытыми стеклянными глазами и смотрел на меня не в силах пошевелиться. Я ушел и через пару минут восстановил вентиляцию сначала в нашем отсеке, а потом везде, где требовалось.
Я хлестнул Куба не сильно по лицу, чтобы он немного пришел в себя и на его глазах, вывалил все содержимое его рюкзака. Начал перебирать пальцами все подряд, смотря на него. Что-то у него должно быть от отравления, что-то да есть. На ампулах с бежевой маркировкой, он выразительно моргнул, и я понял, это они. Зарядил одну в инъектор и вколол Кубу в шею. Движением руки он показал, чтобы я тоже самое, вколол себе и всем остальным. Зарядил остальные ампулы и вколол одну себе. Пока я ползал на четвереньках между остальными отравленными, и вкалывал им антидот, голова моя гудела все сильнее.
Воздух становился чище на глазах, пока совсем не стал прозрачным. Вентиляторы работали в полную мощь и легкие стали постепенно проходить, но мутило все сильнее. Тот ли препарат я нам вколол? Было последнее, о чем я смог подумать. Прежде чем все окончательно размазалось и слилось в одну единственную черную кляксу, в центре которой был я. Чувствуя падение, я оттолкнулся ногами от последней тверди, что была под моими ногами и прыгнул, как можно выше. Меня понесло назад, там я и умудрился сделать двойное сальто назад, прежде чем последняя опора размягчилась. Шлепнувшись в черную густую инстанцию, мне показалось, это вода. Потом она стала упругой, и я в ней застрял, как муха в паутине. Гул в голове почти прошел, наступила почти полная тишина. Может я провалился в глубокий сон, а может, это все было на яву. Мне предстала картина будущего Меркурия. Колония разрослась до невероятных размеров, но приобрела новых хозяев. В лице Варны, все живое на своем пути она киберизировала и подвергла тщательной переделке. Выставив вокруг себя уникальную, огромную армии или черный легион, из отборных, совершенных киборгов. Вдруг один из киборгов, в черных блестящих доспехах заметил меня. В этот же миг, головы всего легиона обратились ко мне. Бархатистый голос Варны, донесся изнутри моей головы. Ее взор белых огней ослепил меня. Она назвала мое имя — «Лучезар».
