Капитан «России» немного подумал, прихлебывая из пузатой чашечки остывающий кофе и косясь взглядом на свой десерт.

— Я могу вспомнить только дело пилота Маккарти, который слил «Молоту Света» информацию по технологиям энергозащиты файтеров, — наконец сказал он, — ну и к чему ты клонишь?

Гранин тяжело вздохнул и не ответив, достал сигарету. Щелкнув лазерной зажигалкой, он пустил дым в потолок.

— Заказать, что ли ещё кофе, — вслух подумал он, — или напиться? Ладно, пожалуй, мне на сегодня хватит.

Командир линкора украдкой облегчённо вздохнул.

— Понимаешь, Орнео, — продолжил вице-адмирал, глядя прямо в глаза своему товарищу, — вот мы прошли с тобой долгий путь вместе, давно знаем друг друга и я с тобой могу говорить откровенно. Вся проблема такой войны, которая идет сейчас у нас с Нео Террой, заключается в том, что иногда бывает очень трудно поставить человека, однозначно на ту или на другую сторону.

— Конечно есть индивиды непримиримые по своим убеждениям, но ведь основная часть наших людей не испытывает ненависти к сепаратистам. Они просто верны присяге, своему боевому братству или боятся, в конце концов, перейти на сторону врага из-за страха попасть под трибунал. И если начать генеральную чистку в моем третьем флоте по всем правилам, то всех оставшихся после этого людей, можно будет легко разместить на одном крейсере.

— Не понимаю я тебя. По-твоему, мы должны оставить всё как есть? Списать всё на неполадки оборудования? — вопросил капитан «России», рассеянно наблюдая, как из дыма тлеющей сигареты вице-адмирала формируются маленькие фигурки всадников на конях с мечами и копьями. Потрясая оружием, они один за другим устремлялись к включенной вытяжной вентиляции и бесследно пропадали в ней.

— Да нет же, — начал снова раздражаться Гранин, — мы должны обязательно найти и наказать виновных в саботаже. Но надо это делать аккуратно, не доводить до массовой истерии, где каждый боится своего соседа. Мы должны прямо заявить, — «Да мы понимаем, что на службе Альянса есть люди, у которых неоднозначное отношение к Нео Терре. Но дело Боша почти проиграно, его звёздные системы блокированы. Саботаж только затянет войну, но не изменит её исхода. Наша цель наказать только правящую верхушку мятежников. Мы не собираемся сеять террор среди простых военных и гражданских лиц».

— Ну, может ты в чём-то и прав, — почесал голову Орнео, — вот только…

— Пойми, если мы захлестнём всех стальной удавкой, — перебил его собеседник, — то это даст лишь кратковременный эффект. Не может страх быть единственным, что заставляет человека воевать. Так мы точно войны не выиграем, поверь мне.

— Я только хотел сказать, — невозмутимо продолжил командир линкора, — что вряд ли сейчас тебе стоит широко озвучивать эти вещи. По крайней мере, пока ты ещё не первый лорд Ким Рейнал.

Вице-адмирал, соглашаясь с доводом товарища, мрачно кивнул головой.

— Я всё это понимаю. И я прекрасно знаю, что сейчас безопасники не склонны к долгим психологическим играм. До сегодняшнего дня я умерял их порывы, но удавшееся бегство Боша на Сириус слишком серьёзная штука. Это может придать им наглости. Да что там, уже придало. Ты бы видел, как со мной разговаривал сегодня Кловис Мартанов. Как будто он главный во всём третьем флоте, а не я. Он осмелился даже спросить, Гранин невесело усмехнулся, — как это я не заметил, что Витторио вводит неверные координаты в транспьютер. Может быть, я был с ним заодно?

— У него, что крыша съехала? — возмутился Орнео, — да старик просто стоял рядом, когда оператор вводил коды. Эти черти ещё договорятся до того, что Витторио тайный агент Нео Терры.

Гранин ответить не успел. Всадники, сотканные из сигаретного дыма, вдруг изменили свое направление.

— А вот это предположение мы как раз сейчас и проверяем, — вдруг услышали они позади вкрадчивый негромкий голос. Вице-адмирал медленно, словно не веря своим ушам, повернул голову. В раскрытом дверном проеме, слегка улыбаясь, стоял сам Кловис Мартанов, начальник службы внутренней безопасности третьего флота. За его спиной маячили мрачные фигуры солдат космической полиции.

— Добрый вечер господа, — мягко сказал нежданный визитёр, — позвольте мне присоединиться к вашей компании.

Не дожидаясь ответа, он прошёл в капитанскую каюту, присел на свободное место рядом со столом и аккуратно пригладил свои короткие черные волосы. Серую папку всегда бывшую при нем, он положил на стол перед собой. Сопровождающие офицера солдаты остались за порогом. Выцветшие голубые глаза безопасника уставились на капитана «России».

— Вот и награда за наш труд. Работаем, не покладая рук, а в результате получаем лишь одни оскорбления, — мягко пожурил он Орнео. Тот в замешательстве опустил глаза.

— Что вам угодно? — сердито спросил пришедший в себя Гранин. — Я уже имел сегодня удовольствие беседовать с вами, — иронически добавил он.

Глава службы ВБ положил локти на стол и перевёл взгляд на вице-адмирала.

— Что мне угодно? — переспросил он, — ну что ж, если вы не возражаете, то я хотел бы послушать ваши дальнейшие рассуждения о том, как надо гуманно относиться к людям предающим Альянс.

Несколько мгновений Гранин непонимающе смотрел на Мартанова, потом вполголоса выругавшись, стал осматривать свой китель спереди.

— Не трудитесь, господин вице-адмирал, — насмешливо сказал безопасник, — там ничего нет. Прослушку мы к вам приклеили сзади и буквально за несколько часов узнали через неё немало интересных вещей.

У Гранина заходили желваки на скулах.

— Вы зашли слишком далеко, — с трудом сдерживаясь, процедил он, — вы думаете, если вы не находитесь у меня в прямом подчинении, то можете играть со мной в свои грязные игры? Вы сильно ошибаетесь. Я сейчас же проинформирую об этом главнокомандующего флотами Альянса, гранд-адмирала Вито Витторио.

— Это вы сильно ошибаетесь вице-адмирал Данил Гранин, — с лёгким презрением в голосе произнес Мартанов, — ваш главнокомандующий только что арестован по обвинению в измене Альянсу.

Вице-адмирал будто с разбегу налетел на невидимую стену. Он ошеломлённо посмотрел на безопасника, потом на побледневшего Орнео, затем перевёл взгляд на солдат нетерпеливо переминавшихся за порогом капитанских апартаментов.

— Не может быть, — еле слышно прошептал он вдруг пересохшими губами, — этого просто не может быть. Гранд-адмирал никогда не предавал Альянс, это какая-то невозможная ошибка.

Но Мартанов отлично расслышал его слова.

— Ну, зачем же я буду вас обманывать, — он с сожалением развёл руками, — зачем мне это нужно?

Он, как будто ища поддержки, посмотрел на капитана «России». Тот с готовностью закивал головой и торопливо поставил на стол пустую кофейную чашку. Оставшаяся в ней ложечка прозвенела похоронным звоном. Орнео быстро спрятал под стол предательски задрожавшие руки. Начальник службы внутренней безопасности с отеческой укоризной поглядев на капитана, снова обратился к Гранину.

— Арест Витторио санкционировал сам верховный прокурор Альянса, просмотрев предоставленные нами материалы. Но предстоит ещё много работы. Мы должны выявить все преступные связи бывшего адмирала и его сообщников. А они есть, я в этом уверен, — голос его налился силой, в нем зазвучали металлические нотки. — И мы их найдём, в этом вы можете быть тоже уверенны. Но, к сожалению, большой урон Альянсу уже нанесён. Силы метрополии распылены по трём фронтам, наступление на мятежников преступно задерживается. Налицо прямой сговор с Бошем и мы это увидели, когда его единственный корабль, смог обойти все заслоны, выставленные на пути.

Вице-адмирал и командир «России» в полном замешательстве слушали всю эту ахинею, которую с полной уверенностью в своей правоте нёс главный безопасник третьего флота.

— Хорошо ещё, что мы вовремя успели пресечь деятельность изменников, — Мартанов откинулся на спинку стула с видом человека уставшего от тяжёлой и неблагодарной работы.

Гранин молча смотрел в пол. Вся чушь, которую нёс безопасник, конечно, не стоила и выеденного яйца и вообще, было просто нелепо обвинять Витторио в симпатиях к Акену Бошу. Но если старик действительно арестован, при условии, что безопасник не врёт (а в сущности, зачем ему врать?), то это означает крах всех планов и для гранд-адмирала и для него, Данила Гранина. Но кто стоит за всем этим? Мысли вице-адмирала начали путаться. Он взглянул на безжизненное лицо Мартанова.