— Ты чё, глухой? Педаль в пол и вперёд, пока не выйдем за Московскую область.

— Я уже очень сильно устал, да и бензина хватит только километров на двести-двести пятьдесят.

— Вот когда начнёт мигать лампочка, тогда и остановимся. Терпи!

Парни ехали в напряжённом молчании ещё где-то два с половиной часа. Им очень сильно повезло с тем, что сейчас было раннее утро, ведь большинство патрулей выходят на свою «охоту» либо по ночам, либо днём, в час пик. Похоже сейчас в районе Химок дежурил лишь один экипаж, но, всё равно, парни не сбавляли скорости до самой Калининской области. Они решились на остановку только когда областной центр остался позади, а на приборной панели начала мигать красная лампа. Антон начал высматривать какую-нибудь деревню, но его внимание привлёк один указатель:

— Чего? А… показалось.

— Что такое?

— Да блин, видишь? Написано «Лихославль», а я сначала прочитал «Ярославль». Ха, как в меме: списывай, но только так, чтоб не заметили.

— Может заедем? Если это город, то там мы сможем отдохнуть, поесть и заправиться. Да меня уже рубит нещадно…

— Давай, почему бы и нет. Заодно стырим новый номер, а то с этим уже опасно ездить.

— Опять ты за своё!

Лихославль был небольшим провинциальным городком в двадцати километрах от трассы М-10. Октябрьская железная дорога разделяла его на две части, которые соединяли между собой два моста: пешеходный и автомобильный. Как и в любом другом провинциальном городке здесь замерла сама жизнь, а всё, что происходило в стране казалось чем-то чуждым и далеким. Лихославль напомнил ребятам про их родной город: пусть он (Лихославль) и был немного меньше, но жизнь там текла точно такая же: тихая, спокойная и безо всяких перспектив.

Парни, всё в той же компании Кости, залили полный бак на заправке при въезде в город и немного поколесили по нему. Картина была знакомая: небольшие частные домики стояли вперемешку с пятиэтажными панельными хрущевками. Изредка это архитектурное однообразие развеивали постройки особого назначения: здание администрации, школы или вокзал.

Проехав дом культуры с пёстрой мозаикой на фасаде, Олег свернул налево с центральной улицы, которая носила гордое название «Первомайская». Уже через две минуты, проехав мимо школы, они оказались на окраине города: окружной дороге, с одной стороны которой стояли последние дома, а с другой был большой пустырь с искусственными холмами. Покрутившись немного по дворам, они нашли одиноко стоящий москвич вдали от окон и посторонних глаз. Дожидаться ночи не было времени, да и сейчас, в девять утра, когда большинство людей либо на работе, либо спят, было относительно безопасно. За считанные секунды Олег скрутил номера и парни рванули на другой конец города по ту сторону железной дороги. От одного его края до другого было не больше десяти минут езды: стоило им проехать мост и свернуть с широкой улицы, как они вновь оказались у какого-то пустыря, на котором и остановились. Олег был уже никакой и вырубился, лишь коснувшись головой подушки и по совместительству мешка с деньгами.

Его разбудила резкая тряска и громкое шипение радио. Антон, сидя на водительском кресле, своей правой рукой тормошил Олега за плечо, а левой пытался поймать волну.

— Чё? — открывая заспанные глаза, прохрипел он.

— Сорян, но уже почти двенадцать часов. И кажется у нас большие проблемы. Я жду новостей, чтобы понять, насколько мы в заднице, потому-что во время прошлой передачи, которую ты благополучно проспал, проскочила ОЧЕНЬ плохая инфа.

— Блин… чего ты мне…

— Тихо! Начинается.

После нескольких коротких звуковых сигналов из динамиков послышался знакомый голос радиоведущей:

— Московское время: двенадцать часов дня, — заиграла небольшая музыкальная перебивка, после которой она продолжила, — передаём последние известия. Министерство внутренних дел напало на след преступников, устроивших свою кровавую расправу в пионерлагере «Ласточкино гнездо», и для их поимки потребуется помощь всех граждан нашей могучей страны. Сегодня утром в центральный следственный комитет поступил анонимный звонок и буквально час назад наши бравые следователи окончательно убедились правдивости этой информации. Информатор сообщил о том, что преступники на своей машине расстреляли милицейский патруль в Химках, и благодаря показаниям этого ценного свидетеля нам удалось установить модель их автомобиля: ВАЗ 2105 тёмно-зелёного цвета, с государственным номером, — она в точности назвала их старый номер, — Милиции уже удалось восстановить маршрут преступников: по пути бандиты совершили ряд мелких преступлений, а их «визитной карточкой», благодаря которой им до сих пор удавалось оставаться неуловимыми, является постоянная смена номеров. Граждане, будьте внимательны! Сейчас террористы находятся где-то между Москвой и Ленинградом. Если вы вдруг увидите описанную выше машину, то незамедлительно сообщите об этом по единому номеру 02. Спасибо за внимание.

— Так вот чего хотел этот ублюдок… — сказал Олег, — Он решил поиграть и подставить нас. Что будем делать?

— Вариантов мало… Нам надо сделать последний рывок до Мурманска без лишних остановок, поэтому я позволил себе ненадолго отлучиться и закупиться едой, — Антон показал на большую шелковую сумку, которая лежала на переднем пассажирском кресле, — Но теперь нас активно ищут, поэтому гаишники непременно будут останавливать и проверять каждую зеленую пятерку. Выход один: менять машину, да и на этой мы уже проехали больше полуторатысяч километров… Я боюсь как бы она нас не подвела в самый ответственный момент. Короче…

— Дай угадаю, мы опять будем кого-то грабить… А ты не подумал о том, что теперь милиция будет связывать абсолютно каждое преступление в этом районе с нами? Как только жертва заявит о том, что мы угнали её машину, то через час об этом узнает вся страна, и вместо зелёной пятёрки все уже будут охотятся на нашу новую тачку.

— Не будут, если мы сделаем всё правильно. Помнишь, как те бедолаги в сервисе слушались нас под дулом твоего пистолета. Если подобрать правильный подход, то мы можем выиграть себе целую кучу времени. Впрочем, много нам и не надо — до Мурманска осталось меньше суток чистого пути. Ладно, не забивай этим свою голову, я ведь знаю какой ты неженка… с этим делом мне вполне под силу справится в одиночку. У меня уже есть некое подобие плана, и от тебя требуется лишь подъехать к последнему дому на той улице, возле него как раз стоит хорошая девятка, и помочь мне перегрузить в неё все наши манатки.

— И что, мы просто угоним её и всё?

— Нет, раз машина стоит около дома, значит и её хозяин там. Я ворвусь туда с мечом, для острастки сколдую пару заклинаний и велю отдать мне ключи.

— И как ты собираешься заставить хозяина молчать.

— Скажу, что у нас есть сообщники, и если заявит о пропаже в ближайшие сорок восемь часов, то умрут все его близкие, а потом и он.

— Ох… ну почему мы опять должны творить такое дерьмо? — сокрушался Олег, — Почему зло продолжает липнуть ко мне? Поскорее бы это всё уже закончилось!

— Белым и пушистым живётся очень тяжело… Какой раз уже повторяю тебе: реальность это не какой-нибудь «Совёнок» или «Ласточкино гнездо», с их карманным коммунизмом, — Антон впервые за их долгое путешествие начал показывать свои эмоции. Он говорил громко, с горечью и тоской в голосе, — Проснись уже, и оставь этот лагерь позади! Я знаю, о чём говорю! Как бы тебе этого не хотелось, сколько бы ты не рыдал по ночам, но в реальности ты никогда не встретишь девушку, похожую на Славю, Алису или… Лену. Эта тоска по тёплому и бесконечному лету, которое никогда не повторится — самая ужасная пытка. Выход здесь только один — отпустить, но, ха-ха, — Антон нервно усмехнулся, — мы ведь с тобой слишком слабы, чтобы сделать это? Мы не сможем блуждать среди бескрайней тьмы без лучика света, но именно этот лучик и загонит нас в пропасть… Ладо, хватит трепать языком, — он вытащил свой тёмный меч из ножен, — заводи и поехали.